От этого зависит ваша жизнь. Как правильно общаться с врачами и принимать верные решения о здоровье - Талия Мирон-Шац
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Система здравоохранения Генри Форда в Детройте оказывает пациентам помощь в понимании информации. На конференции по цифровому здравоохранению один из ее руководителей объявил, что они модифицируют свои материалы, чтобы сделать их понятными для восприятия человеком с уровнем знаний ученика средней школы[151]. Некоторые слушатели отметили, что такое изменение оскорбительно. Я же считаю его эффективным. Человеческая память ограничена, а когда людям дают самое основное, что им нужно знать, в доступной форме, появляется гарантия, что эти сведения не потеряются на фоне дополнительной информации. Риск недопонимания минимизируется. Такой подход служит хорошей отправной точкой для эффективной коммуникации.
Очевидно, что упрощение информации имеет и свои минусы: когда материал представлен таким образом, много информации теряется. Но ни в коем случае не нужно ограничиваться и предоставлять пациентам именно такой объем информации. Некоторым пациентам будет трудно воспринять и его, другим такого объема будет достаточно, а третьи могут захотеть узнать больше.
Мои коллеги Бен Голдакр, Одетта Вегварт, Бен Боуэн, Ингрид Мюльхаузер, Ричард Смит, Дэвид Шпигельхальтер и я писали о том, как справляться с различиями в уровне грамотности пациентов[152]. Мы рекомендовали использовать стратифицированный подход: предоставлять всем доступную информацию о здоровье, но при этом давать возможность каждому желающему изучить научные труды, на которых эта информация основана.
Именно так поступают фармацевтические компании. Я на собственном опыте убедилась, что с выходом нового лекарственного препарата на рынок (на самом деле немного раньше) компании предоставляют доступ к соответствующим научным публикациям о нем. В то же время они нанимают консультантов (таких людей, как я), чтобы вкратце рассказать торговым представителям о пользе препарата или созвать советы директоров с целью объяснить преимущества применения лекарства лидерам мнений. Такое решение весьма разумно, так как людям зачастую не хватает времени и мотивации на самостоятельное изучение информации.
Чтобы гуглить медицинские термины, нужна мотивация. Информация о противозачаточных средствах, мигренях или синдроме раздраженного кишечника не попадает в ваш телефон просто так. Ее нужно активно искать. Но люди не всегда занимаются поиском информации. Согласно одному из инструментов оценки, термин «предварительная директива» набирает пятьдесят тысяч поисковых запросов ежемесячно, а Beyoncé — более миллиона запросов[153]. Гораздо интереснее узнавать новости о Бейонсе, чем думать о смерти. Но, не в обиду Бейонсе, предварительные директивы могут повлиять на вашу жизнь гораздо больше, чем многократная обладательница премии Grammy.
Если бы только существовало средство массового образования, которое могло бы дать нам медицинскую информацию. Что-то очень доступное, чтобы у нас была мотивация им пользоваться…
Подождите! Оно ведь уже есть — телевидение. Проблема в том, что телепередачи и фильмы созданы в развлекательных целях, а не для сообщения научных фактов. Когда по телевизору рассказывают, что каждая официантка в Нью-Йорке живет в милой, просторной квартире с классной соседкой, — это неточная информация, но вреда она никому не принесет. А вот когда телевидение снижает вашу мотивацию к изучению нежелательных явлений и медицинских процедур, потому что вы уже «узнали» о них из телевизора, — это повод для тревоги.
УСВАИВАЕМ ЛОЖНУЮ ИНФОРМАЦИЮ, ГЛЯДЯ НА ДЖОРДЖА КЛУНИУчитывая популярность сериалов о больницах и то, что для многих из нас они являются единственным способом посмотреть на происходящее в отделениях неотложной помощи (если не считать реального пребывания в реанимации), стоит проанализировать, насколько происходящее в сериалах соответствует реальности.
Исследователи просмотрели 269 эпизодов «Анатомии страсти» и сопоставили каждый вымышленный случай, изображенный в телесериале, с реальностью. Как и ожидалось, события сериала разворачивались быстрее и драматичнее, чем в реальной жизни: большинство телевизионных пациентов (71%) из отделения неотложной помощи сразу отправлялись в операционную, в реальной жизни такое происходило лишь с 25% пациентов. Телевизионные пациенты чаще умирали, зато многих пациентов с серьезными травмами в сериале госпитализировали на срок меньше недели, в реальности так повезло лишь 20% пациентов. Исследователи были обеспокоены тем, что такое изображение быстрого восстановления после тяжелых травм «разовьет ложные ожидания среди пациентов и их семей»[154].
Интерес к теме медицины на телевидении не угасает. Врач-терапевт Сьюзан Дием и ее коллеги смотрели каждый эпизод «Скорой помощи» и «Надежды Чикаго» в 1994–1995 годах и 50 серий «Службы спасения 911», транслировавшихся на протяжении трех месяцев 1995 года[155]. (Почему мое собственное исследование не предполагает, что я, удобно устроившись на диване, смотрю на Джорджа Клуни, снимавшегося в том сезоне «Скорой помощи»?)
Дием изучила, как в телесериалах изображается оказание медицинской помощи, в частности сердечно-легочная реанимация (СЛР). Эта процедура неотложной помощи предполагает компрессии грудной клетки, выполняемые в случае остановки сердца, с целью поддержания функции головного мозга. Сопровождается проведением дефибрилляции — воздействием электрического разряда на сердце для восстановления его работы. Вы наверняка видели такую процедуру по телевизору. Врач кричит: «Разряд!» — и за возгласом следует мощный удар тока в область грудной клетки. Конечно, Дием сделала куда больше, чем просто устроилась на диване и посмотрела сериал. Она провела подсчет: СЛР 11 раз проводилась в сериале «Надежда Чикаго», 18 раз — в «Службе спасения 911» и целый 31 раз — в 25 сериях «Скорой помощи». Телесериалы представили нам целый курс по проведению СЛР — единственный курс, который большинство из нас когда-либо посмотрит. Но насколько точным было такое телевизионное обучение?
Ради науки я пожертвовала одним днем и просмотрела сцены с СЛР из «Скорой помощи». Первой я посмотрела 11-ю серию седьмого сезона, где Джон Труман Картер III, стройный студент-медик лет двадцати пяти, лежал на реанимационном столе с обнаженной грудью. Его сердце перестало биться, поэтому, по всем правилам, ему делают вентиляцию легких способом «изо рта в рот» и руками — непрямой массаж сердца. Но мы видели достаточно подобных случаев на ТВ, поэтому знаем: здесь нужно нечто большее. Появляется молодой врач в серой футболке, хватает дефибриллятор и кричит: «Разряд!» Врач неоднократно повторяет этот возглас, неустанно проводя дефибрилляцию. Через несколько секунд Картер приходит в себя. Его глаза всё еще закрыты, он робко улыбается. «Конечно. Вы меня спасли», — говорит он врачу.
Они больше похожи на парней из студенческого братства после удачного розыгрыша, чем на врача и пациента, которого только что воскресили из мертвых. Кажется, что в течение часа Картер соскочит со стола и эти двое отправятся на ближайшую
