Наковальня - Николас ван Палланд

— Сейчас снова заболит, — пробурчала женщина. — Лучше бы пока дать ей покой.

Она оказалась права. Нахлынула боль, и Габриел окончательно проснулся.

Оглядевшись по сторонам, землянин понял, что находится в углу большой комнаты, одна стена которой совершенно прозрачна и наклонена внутрь. У Габриела сразу возникла мысль о колокольне. Вероятно, это был один из сотен шпилей, что украшают горизонт Кьяры.

Комната выглядела хорошо обжитой. На большом рабочем столе в дальнем ее конце лежали куски оптических проводов и кристаллы интегральных схем. Тут и там валялась одежда и неубранные одноразовые чашки, в которых уже развивалась собственная жизнь. На низком столике в центре комнаты стояло несколько тарелок с едой не слишком аппетитного вида.

— Иди, приятель, кусни потрошков, — весело пригласил Киппер, показывая на стол. — Ты заработал прошлой ночью. Никогда не видел, чтобы парень, впервые в жизни надевший хлопалки, так прыгал. Просто верх, чудо! Просто верх! Мы уж думали, что потеряли тебя и вся пробежка была зазря, но ты оказался прямо верхним!

В устах Киппера это явно означало похвалу.

Габриел, пошатываясь, встал. «Из, — подумал он, — что случилось с Из? Ее тоже арестовали? Что они с ней сделали?» Не обращая внимания на еду, он проковылял к окну — посмотреть, где находится. Потребовалось несколько секунд, чтобы землянин понял, на что смотрит.

Он действительно был на самом верхнем этаже какого-то здания. Под окном тянулся рельс для подвесных машин. Сразу за рельсом, меньше чем в двадцати метрах от того места, где стоял Габриел, блестело алмазоволокно одного из внешних куполов Кьяры, а за ним, до самого горизонта, который оказался неожиданно высоко, протянулась жуткая черная равнина.

Габриел понял, что в первый раз смотрит на истинную поверхность Тора.

«Как жирная горячая тарелка», — писала о ней Элспет. Присмотревшись, Габриел увидел, что в действительности она не черная, а тусклая темно-серая. Не было высоких пиков — громадное тяготение Тора все расплющило, — но не было и пологих склонов. Все пространство занимали только низкие гряды с острыми гранями и дробленые глыбы, как если бы все, что пыталось бросить вызов гравитации Тора, было просто срезано. На плоских поверхностях изгибались неподвижные темные разводы, напоминающие нефтяную пленку. И все завешивало своим жемчужным мерцанием Икарово поле.

Старик, если бы ты только это видел! Габриелу вдруг страшно захотелось протянуть руку и коснуться планеты.

— Наковальня Тора, — сказал Киппер у него за спиной. — Самое грандиозное зрелище на Семнадцати Планетах. Ты бы удивился, сколько людей в этом городе никогда его не видели.

— Как это?

Габриелу было трудно это представить.

— А вот так, приятель. Не слишком приятное напоминание. Легко забыть, что ты живешь в Колодце, еще легче не вспоминать. Ты никогда не замечал, на какую высоту от земли наружные купола непрозрачны? И большинство зданий на периметре не имеют окон с этой стороны. Три шага за купол, и твой член обовьется вокруг твоих лодыжек.

Киппер радостно прищелкнул языком. Габриел сказал:

— Я бывал в Орбитальных городах на Терра-Лагранже и в поясе астероидов системы Гелиоса. Достаточно открытой двери воздушного шлюза, чтобы отнять множество жизней.

— Это не одно и то же, чудо, не одно и то же, — покачал головой коротышка.

Габриел знал, что Киппер, конечно, прав. За герметичной оболочкой космических колоний находится Ничто, которое может убить тебя. Здесь враг имел лицо, широкое, черное и вселяющее ужас.

Внезапно землянин почувствовал себя дома. Прошлой ночью он сбежал из тюрьмы ЦУРЗ; он свободен. «Свободен, как муха в бутылке из-под джина, — с кривой улыбкой подумал Габриел. — А Организация зажимает пальцем горлышко. Свободен, как букашка в янтаре».

— Ты собираешься есть, парень? — неожиданно вмешалась женщина. — С тобой хочет поговорить Лаз.

Киппер цыкнул на нее укоризненно:

— Дай человеку опомниться, Шэрри, он только что проснулся, и вчера мы малость припозднились.

— Ага, в новостях только об этом и говорят. Шпики сгребают всех верхнеземельцев, кого удается схватить. — Тох стоял в дверях со своей обычной угрюмой мордой бассет-хаунда. Он бережно держал в руках матерчатый сверток. — Радуйся, что мы вообще здесь.

— Слушай, парень, я поставила верхнюю блокировку на ту дверь! И на лифт! — взорвалась Шэрри. — Им просто повезло. Такое тоже случается. Я сделала все, что могла, черт побери!

— Тихо, тихо, конечно, ты сделала все, что могла. — Киппер вскочил между ними. Габриел понял, что этот спор продолжался все утро. Поцеловав Шэрри в лоб, Киппер осторожно взял сверток из рук Тоха. — Ах ты моя королевочка, — закудахтал он свертку. Сверток изогнулся, из него высунулась крохотная белая ручка и неуклюже ткнула Киппера в глаз.

— Четыре с половиной месяца, а уже усвоила правило молчания, как малыш с двойным грузом мозгов! — гордо сказал Киппер, подмигивая Шэрри. Женщина ответила ему теплым взглядом.

«Киппер Гиббонс — семейный человек», — с удивлением подумал Габриел. Это открытие пробудило в нем маленькую боль, которую он быстро подавил. Затем он увидел блеск во взгляде висельника Тоха и понял, что семья в данном случае простирается дальше, чем можно было бы ожидать.

Киппер сел возле стола с младенцем и детской бутылочкой, которая появилась неизвестно откуда.

Габриел впихнул в себя несколько ложек того, что лежало на тарелке. Еда была как еда, не то чтобы очень противная, только чересчур мягкая — явно продукт какого-то допотопного пищевого синтезатора. Во время еды он не отрывал глаз от застывшего пейзажа за окном.

«Правило молчания», — мрачно размышлял землянин. Оно необходимо людям, которые часто скрываются, хотя при инфракрасных глазах полицейских роботов это правило, вероятно, так же символично, как все остальное.

— Элспет тоже попалась на этот крючок, — неожиданно сказала Шэрри. Габриел вздрогнул. — Она, бывало, часами смотрела на нее.

— Вы знали Элспет?

— А как же. — Киппер лукаво взглянул на Габриела, довольный его изумлением. — Мы хорошо ее знали.

— Но… откуда?

— А! Оттуда. — Киппер снова повернулся к ребенку. Тох молчал, глядя исподлобья из своего угла. Объяснять пришлось Шэрри:

— Она тоже бегала по крышам. Вешала с нами хлопалки какое-то время, пока не… ну, ты понимаешь. И еще… кое-что делала.

— Что?

— Так, ерунду.

Шэрри пожала плечами и посмотрела в окно. Когда свет попал на ее лицо, Габриел увидел тигриную полоску светло-коричневого пигмента, которая расходилась от глаз, подчеркивая скулы.

— Она тоже запала на Наковальню в первый же раз, как поднялась сюда. И так сильно, как я никогда еще не видела. Она могла целую вечность сидеть, просто уставясь на нее. Временами становилась настоящей психопаткой.

— Она не была психопаткой, она была верхней леди, — укорил Шэрри Киппер, оторвавшись от кормления. — Наковальня в глазах бывает у каждого, и в малых дозах никому никогда не вредит. Всех нас к ней тянет, каждого по-своему. А без этого в верхней стране делать нечего.

Шэрри фыркнула:

— Даже Лаз считал, что она к концу наполовину спятила, и ты знаешь, что это так! Если бы она не потеряла свои три точки…

— Шэрри!

Глаза Тоха внезапно стали черным стеклом, и Шэрри умолкла.

— Ах, оставь. У нас здесь верхний джентльмен, — пробормотал Киппер, не сводя глаз с малышки. Тох ответил злым поджатием губ.

— Я не имела в виду ничего плохого, — сказала Шэрри Габриелу. — У всех у нас есть свои причины, почему мы уходим в верхнюю страну. А некоторые поднимаются сюда только ради долгого падения. Я так и не поняла ее причин… но… она никогда не висела крепко на трех точках, ты понимаешь? Твои глаза слишком тянет к Наковальне… и когда-нибудь тебя затягивает под молот. Ее правильно затянуло под молот.

— Вероятно, правильно. Вопрос, что здесь делаю я? — спокойно поинтересовался Габриел.

— Ах, ну да. Ш-ш-ш, сегодня у тебя отличный аппетит, — пробормотал Киппер своей дочке. — Я увидел тебя на Орбите-1, когда ты вместе со всеми проходил таможню. Это то, чем я занимаюсь. Я работаю там, наверху, и смотрю на прибывающих, а тебя трудно было не заметить. Землянин, на голову выше масс, — понимаешь, о чем я говорю? Ну и, конечно, ты вошел в центр экрана на челноке… когда гонялся за грызунами, да? А кстати, как у тебя с той сладкой девчушкой, полный верх? — с надеждой поинтересовался Киппер. Габриел отрицательно покачал головой.

— Да, кому-то везет, а кому-то нет, — скорбно заметил Киппер. — В общем, я отправил вниз сообщение и спустился, чтобы присмотреть за тобой. И ты был там, и теперь ты здесь. И знаешь, приятель, ты разворошил целое тараканье гнездо!

— В мои отпускные планы это не входило.