Ричард Длинные Руки - монарх - Гай Орловский

- А в чем?

- Барон, - сказал я с досадой, - это высокая политика. Не все сразу. Ставки больно высоки! Не за корову торгуемся.

Альбрехт сказал ему с бодростью в голосе:

- Барон, вернемся к нашим баранам. А его величество такой хитрый змей, что и того Змея перехитрит, что Еву обрюхатил. Думаю, если бы его величество оказался там и в то время, он обрюхатил бы и Еву, и Змея.

Я нахмурился.

- Но-но, граф! Не приписывайте мне штучки, которыми прославился Зевс. Животные меня не интересуют, как и рыбы или птицы, а вот Лилит, если честно, интриговала… еще как интриговала. Ладно-ладно, заулыбались! Допивайте и марш работать. А я тут пока мыслить буду. Победы куются, чтоб вы знали, вовсе не на поле битвы!..

Стальграф и рейнграф дисциплинированно вскочили первыми, Норберт сказал суховато:

- Наращивайте преимущество, Ваше Величество… которого у нас нет, но которое якобы есть.

- Оно в самом деле есть, - уточнил Альбрехт и добавил: - Не в силе, конечно.

День прошел в хлопотах, которые явно не нравились Вирланду и его людям: хоть и очень издали, но видно белоснежные паруса каравелл, корабли то и дело подходят к берегу, а это значит: пополнение для удара по Геннегау постоянно прибывает.

На следующее утро примчался гонец и сообщил, что Вирланд просит позволения присутствовать на переговорах двум своим соратникам.

Норберт насторожился, зато Альбрехт довольно заулыбался.

- Это уже что-то серьезное.

- Почему так уверены, граф? - спросил я.

- Если готовится в чем-то уступить, - предположил Альбрехт, - ему нужны свидетели, что не просто так, а был вынужден.

- Похоже, - сказал Норберт и повернулся ко мне, - но тогда, Ваше Величество, вы просто обязаны взять двоих и со своей стороны.

- Понятно, - сказал я, - придумали, любопытные…

Норберт возразил сурово:

- В первую очередь забота о вашей и потому нашей безопасности. Во вторую - соблюдение равновесия и достоинства. Он берет двух и вы двух. Иначе это умаление вашего достоинства.

Я кивнул гонцу.

- Скажи Вирланду, вернее, его гонцу, идем навстречу его просьбе. И со своей стороны берем двух лордов, дабы его спутникам было не так скучно слушать наши переговоры.

Гонец поклонился и выскользнул из шатра. Нортон с неодобрением покачал головой, но вышел следом за мной и знаком велел подвести им с Альбрехтом коней.

Альбрехт все же исчез, а через пару минут вернулся в самом нарядном жилете, яркий и празднично одетый щеголь, но это на другом бы выглядело как-то да, а на нем как так и надо. Поверх изящной вязаной рубашки блестящая кираса, он терпеть не может поцарапанных и со следами ударов, хотя другой бы гордился, но Альберт либо меняет, либо велит тщательно заскоблить и заполировать.

Норберт фыркнул, как и мой арбогастр, Альбрехт надменно приосанился.

- Едем, - сказал я нетерпеливо. - Бобик, ты остаешься!

- Да стоит взять бедную собачку, - предложил Альбрехт.

- Вы будете бросать ему бревнышко? - спросил я.

Он злобно усмехнулся.

- Думаю, он сам, заскучав, побежит без нашего присмотра к свите Вирланда…

- Бобик, - повторил я строго. - Жди здесь. Поехали!

У шатра для переговоров Норберт привязал наших коней, присмотрелся к движению в лагере свиты Вирланда.

- Герцог садится на коня!

- Все в шатер, - велел я.

Альбрехт возразил:

- Ваше Величество, нам пока лучше остаться здесь. Возможно, герцог тоже позовет своих помощников только на момент заключительной… формулировки.

Норберт кивнул.

- У него хоть и перья на шляпе, но на этот раз граф прав.

- Хорошо, - сказал я, - общайтесь с его людьми. Только не проболтайтесь.

- Мы о бабах, - заверил Альбрехт. - С этой темы соскользнуть в политику трудно!

Герцог подъехал в сопровождении двух лордов, все трое спешились, Вирланд начал представлять своих спутников:

- Ваше Величество, это…

- …барон Ховард Кастельван, - сказал я весело, - а также виконт Глен Силендборг, доблестные рыцари и умелые военачальники.

Вирланд слегка опешил, а сэр Ховард поклонился и пробормотал, тоже смущенно и обескураженно:

- Ваше Величество… я счастлив, что вы запомнили мое имя…

- Как и мое, - произнес с поклоном виконт.

Я сделал приглашающий жест в сторону шатра.

- Герцог?.. Барон Ховард? Или вы предпочитаете пообщаться пока с моими военачальниками?

Вирланд кивнул, на его лице отразилось некоторое облегчение. Я придержал полог, пока герцог переступал порожек, стол уже накрыт скромно и с достоинством, никакого пира, только два фужера и кувшин с вином.

Я выждал, когда он опустится в кресло, я же моложе, к тому же принимающая сторона, сел сам и начал смотреть на него со всем вниманием.

Он опустился на лавку и сказал хмуро:

- А что еще за игру вы затеяли?

- Герцог? - произнес я.

- У вас на левом конце лагеря, - сообщил он раздраженно, - знамена короля Кейдана. Это все уже в моей свите заметили, пошли разговоры. Но самого короля пока не видно.

- А-а, - сказал я. - У них хорошее зрение, герцог.

- Трудно не заметить, - ответил он, - когда эти знамена придвигают все ближе.

- У вас возражения? - спросил я. - Имею в виду, серьезные возражения?

Он пояснил также зло:

- У сен-маринцев короткая память. Живут больно беспечно, совсем забыли, что вы вторглись в Сен-Мари для захвата под знаменами герцога Готфрида. Да еще и сделали вид, что пришли спасать нас от нашествия варваров.

- Да, - признал я, - варвары помогли. Если бы не они, пришлось бы бить вас и разорять города. Но сейчас вы рассмотрели наши знамена верно, мы пришли, как я уже сказал, восстанавливать законную власть. Которую избрал весь народ Сен-Мари в лице его лучших представителей на местах. Что вы имеете против?.. Хотя это риторический вопрос, давайте проще: какими силами располагаете? Реально?..

Он хмуро усмехнулся.

- Так я и скажу.

- И не надо, - ответил я. - Я не весьма чужак, я свой как с дуба упавший и потому облупленный!.. Сен-Мари знаю, как свои шесть… или сколько их у меня?., ах да, пять пальцев, надо запомнить… Сам могу сказать вам, кто на вашей стороне, кто против, а кто воздерживается в самом широком смысле. А из тех, кто с вами, сколько таких, что запрутся в замках и будут выжидать…

Он помрачнел, пальцы нервно побарабанили по столешнице. Я наблюдал за ним исподтишка, делая вид, что спокоен и полностью уверен в своих силах.

- Мне все равно не верится, - сказал он решительно, - что вы так уж рветесь выказать воинскую отвагу и стяжать лавры жестокого воителя. И вообще кажется, Ваше Величество, вы не годитесь для переговоров, уж простите.

- Почему?

- Слишком быстро хватаетесь за оружие.

- Мир еще не тот, - ответил я, - каким его задумал Господь.

- Увы, - сказал он со вздохом. - А хотелось бы пожить в совершенном.

Я возразил:

- А откуда Господу знать, каким представляем совершенный мир мы?.. Он же дал нам свободу воли! Получим то, что сотворим. Господь ни при чем.

Он посмотрел искоса.

- Вы как будто даже рады, что Господь устранился.

- В какой-то мере, - согласился я. - Все победы - наша заслуга!

- Как и наши поражения, - добавил он. - Потому и надо нам с вами решить все так, чтобы и Господь был доволен, раз уж сам помочь не в состоянии.

Я промолчал, Вирланд все время гнет свою линию, вроде бы у нас переговоры, а там еще и попытается возглавить их, дескать, у него опыт и жизненная мудрость, но я не только старые книги читал, дети бедных взрослеют быстрее богатых, а беднее и несчастнее меня на этом свете никого в момент моего появления не было.

- Вы правы, - сказал я вежливо, - хороший полководец, как хороший врач, берется за клинок лишь в крайней надобности. Но я еще весьма юн, как видите.

И вообще… разве не всякий рыцарь стремится к воинской отваге и стягиванию лавр? Стяжению?

- Вы не всякий, - ответил он нехотя. - Хотя я предпочел бы, чтобы вы были таким.

- Почему? - спросил я снова.

- В этой ситуации слишком много вариантов, - пояснил он. - Очень легко наделать ошибок. Особенно если просто воин, жаждущий славы.

Я сказал саркастически:

- А вы, естественно, тут же воспользовались бы?

- Разумеется, - согласился он спокойно. - А как иначе?.. Только, к сожалению, с вами это не пройдет. Вы как-то ухитряетесь видеть все варианты и все нити… Потому с вами я кладу все карты на стол.

Ну да, подумал я и посмотрел на него доверчивым детским взглядом, так я тебе и поверил.

- Я тоже, - ответил я, - чего нам скрывать? Оба видим друг друга, как облупленных. Это такое выражение, ничего не имеет общего с… ну, вы понимаете, что имеет в виду плебс. В общем, оба понимаем расстановку сил. Более того, оба постараемся не допускать ошибок.

- Постараемся, - сказал он задумчиво.

- Вообще-то, - сказал я доверительным тоном, - начинать войну, рассчитывая, что противник наделает ошибок и сам убьется о стену, весьма наивно и нерасчетливо.