Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том III - Аркадий Казанский

Стоя на берегу Заводского водохранилища, сейчас называемого Вышневолоцким, поэт смотрит на его зеркальную гладь, полной грудью вдыхая свежий весенний воздух. Он подчёркивает, что следующий отрезок пути будет проходить водным путём: – «Поднимая парус своей ладьи для лучших вод». Здесь начинается второе царство – Чистилище, представляющее собой путь от старой России – Московского царства, в новую – Российскую Империю, пока называемую Ингерманландией, чёрно-красно-жёлтый флаг-триколор которой он описал, выходя из Ада. Здесь идёт активный (и кровавый) процесс очищения душ, процесс искоренения «Старой веры или Древлеславия» и внедрения «Новой веры – современного Православия».

Из академической статьи:

Старообрядчество, Староверие, Древлеславие – совокупность религиозных течений и организаций в русле русской Православной традиции, отвергающих предпринятую в 1650—1660 годах патриархом Никоном и вторым царём династии Романовых – Алексеем Михайловичем церковную реформу, целью которой была унификация богослужебного чина Русской Церкви с Греческой Церковью, прежде всего – с Церковью Константинопольской.

Богослужебная реформа вызвала раскол в Русской Церкви. За исключением единоверцев, приверженцы старообрядчества до 17 апреля 1905 года в Российской империи официально именовались «раскольниками». В XX веке позиция Московской патриархии (РПЦ) по старообрядческому вопросу значительно смягчилась, что привело к определению Поместного Собора 1971 года, постановившему, в частности: – «Утвердить постановление Патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года об упразднении клятв Московского Собора 1656 года и Большого Московского Собора 1667 года, наложенных ими на старые русские обряды и на придерживающихся их Православных христиан, и считать эти клятвы, яко не бывшие». Таким образом, Поместный Собор засвидетельствовал старые русские обряды как спасительные, порицательные выражения о старых обрядах были отвергнуты, а клятвенные запреты Соборов 1656 и 1667 годов отменены, «яко не бывшие».

Снятие «клятв», однако, не привело к восстановлению молитвенного (евхаристического) общения старообрядцев с поместными Православными Церквами. Старообрядцы, как и прежде, считают лишь себя в полной мере Православными христианами, квалифицируя РПЦ Московской Патриархии как инославную. Поповцы полагают новообрядцев еретиками «второго чина» (для приёма в молитвенное общение от которых достаточно миропомазания, причём такой приём осуществляется, как правило, с сохранением духовного сана переходящего в старообрядчество лица); большинство беспоповцев (кроме часовенных и некоторых нетовцев) полагают новообрядцев еретиками «первого чина», для приёма которых в молитвенное общение, обращающийся в старообрядчество должен быть крещён.

Исходя из своих воззрений на церковную историю, беспоповцы различают понятия «Древлеправославного Христианства» вообще (правой веры, по их мнению, идущей от Христа и апостолов) и «старообрядчества» в частности (оппозиции реформам Никона, возникшей в середине XVII века).

Крупнейшее старообрядческое объединение в современной России – Русская Православная Старообрядческая Церковь – относится к поповцам.

Данте изображает Чистилище в виде огромной Горы – холма, возвышающейся в Южном полушарии Земли, посреди Океана. Эта Гора – холм Южного Звёздного Неба противостоит аналогичному холму Северного Звёздного Неба, восхождением на который поэт начал своё путешествие. Береговая полоса и нижняя часть горы образуют Предчистилище, верхняя опоясана семью уступами (семью кругами собственно Чистилища). На вершине Горы Чистилища он помещает лес Земного Рая.

Возвращаюсь к образцу, давшему поэту материал для его аллегорий – знаменитому Готторпскому Глобусу. Выход из внутренности этой «Земли» производится через дверку в его боку, расположенную в Южном Полушарии, напротив Малой Азии с её Константинополем и Иерусалимом – аллегорически, поэты, войдя в Ад в Константинополе, выходят из него на противоположной стороне Земного шара, посреди Океана [Рис. А. XXX.1].

Изучение астрономии поэтом не замкнулось исключительно на одной теории и изучении Готторпского Глобуса. В Комедии встречается много указаний на то, что он побывал в Южном Полушарии, в Индии, в Китае, за столь долгую жизнь мог побывать и в Америке. Это всё происходило после 1743 года, до 1815 года включительно; все эти годы он педантично редактировал и дополнял Комедию.

Ma qui la morta poesì resurga,o sante Muse, poi che vostro sono;e qui Calïopè alquanto surga, [9]

seguitando il mio canto con quel suonodi cui le Piche misere sentirolo colpo tal, che disperar perdono. [12]

Пусть мертвое воскреснет песнопенье,Святые Музы, – я взываю к вам;Пусть Каллиопа, мне в сопровожденье, [9]

Поднявшись вновь, ударит по струнам,Как встарь, когда Сорóк сразила лираИ нанесла им беспощадный срам. [12]

Основные опасности путешествия позади, яростные пучины, полные адских трудностей, пройдены, душа Данте поёт, призывая Святых Муз и саму Каллиопу сопровождать его в путешествии к обетованному Земному Раю живым песнопением и музыкой.

До этого времени песнопение Комедии описывало область вечной смерти – Ад. Сейчас поэт совершенно к месту употребляет слово «воскреснет», подчёркивая, что скоро наступит Светлое Христово Воскресение (16 апреля 1743 года). Колокольный звон Церквей, возгласы: – «Христос воскресе!» и обязательное: – «Воистину воскресе!», церковные песнопения, наполнят воздух весны радостной музыкой.

Девять дочерей фессалийского царя Пиера – Пиериды, дерзнули состязаться с девятью дочерями самого Аполлона – Музами в искусстве песнопения, но были посрамлены и превращены в сорок. На стороне муз выступала Каллиопа – муза эпической поэзии, старшая из девяти муз (Метам., V, 294—678).

Словами: – «Сорок сразила лира», поэт отмечает переход от первоначальной музыки – колокольного звона «сорока сороков» к гармонической музыке. К этому времени, в Священной Римской империи германской нации, величайший композитор Иоганн Себастьян Бах (1685—1750 годы) уже создал свой «Хорошо темперированный клавир», определив пути развития музыки на ближайшие столетия и доступность её для широкого круга музыкантов. Поэту этот строй и музыка несомненно любимы и известны, хотя он скучает по «чистой музыке» с её «пифагорейским строем» и чистотой созвучий.

Dolce color d'orïental zaffiro,che s'accoglieva nel sereno aspettodel mezzo, puro infino al primo giro, [15]

a li occhi miei ricominciò diletto,tosto ch'io usci» fuor de l'aura mortache m'avea contristati li occhi e «l petto. [18]

Отрадный цвет восточного сапфира,Накопленный в воздушной вышине,Прозрачной вплоть до первой тверди мира, [15]

Опять мне очи упоил вполне,Чуть я расстался с темью без рассвета,Глаза и грудь отяготившей мне. [18]

Данте с наслаждением смотрит на весеннее, бездонное, синее небо цвета сапфира, прозрачное до первой тверди мира – до хрустальной Сферы Луны, видимой на небе даже ясным днём. Поэт даёт понять, что путешествие переносится на небо и путь сверяется со Звёздной Картой Южного Неба. После кромешной, беспросветной тьмы Ада, тяготящей глаза и грудь, он ощущает сильнейшее облегчение.

Lo bel pianeto che d'amar confortafaceva tutto rider l'orïente,velando i Pesci ch'erano in sua scorta. [21]

I» mi volsi a man destra, e puosi mentea l'altro polo, e vidi quattro stellenon viste mai fuor ch'a la prima gente. [24]

Goder pareva «l ciel di lor fiammelle:oh settentrïonal vedovo sito,poi che privato se» di mirar quelle! [27]

Com» io da loro sguardo fui partito,un poco me volgendo a l «altro polo,là onde «l Carro già era sparito, [30]

Маяк любви, прекрасная планета,Зажгла восток улыбкою лучей,И ближних Рыб затмила ясность эта. [21]

Я вправо, к остью, поднял взгляд очей,И он пленился четырьмя звездами,Чей отсвет первых озарял людей. [24]

Казалось, твердь ликует их огнями;О северная сирая страна,Где их сверканье не горит над нами! [27]

Покинув оком эти пламена,Я обратился к остью полуночи,Где Колесница не была видна; [30]

Для уточнения даты, поэт указывает на положение Венеры в созвездии Рыб. «Маяк любви, прекрасная планета» – Венера, затмевающая своей яркостью созвездие Рыб, в котором она находится.

Венеру Данте указывает в созвездии Рыбы, и у меня она попадает в Рыбы [Рис. Ч. I.1]. Вот здорово! Это всё равно, что встретить на улице незнакомого города друга, о котором только-что подумал. Если бы не одно «но».

Данте сообщает, что Венера зажглась на Востоке, а у меня она на Западе. Кто из нас промахнулся? Может быть это описка поэта, что предположить при его педантизме трудно, или опечатка издателя, или ошибка переводчика? Нет, издатель и переводчик единодушны: Венера указана на Востоке (oriente) однозначно. Более того, в другом месте Комедии поэт настойчиво повторяет, что Венера (Цитерея) засияла с Востока.