Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том III - Аркадий Казанский

«Господи, Ваше Святейшество!» – с ужасом встреваю я: – «Слово Твоё я не разобрал ещё до конца, да и не знаю пока, по силам ли мне этот труд. Ваше Святейшество, прости старика Гомера, он шутит. Да и что можно на Древе гвоздём нацарапать? Максимум: – „Здесь был Исус“. Да и Древа самого я не видал. Что там нацарапано, только Елена с Константином прочесть могли».

«Сын мой!» – с улыбкой обращается ко мне Христос: – «Тебе разрешена только одна просьба. Сможешь рассмешить местную публику, спасёшься, не сможешь – останешься здесь, компания вроде неплохая».

«На что мне спасаться, Ваше Святейшество, Господи Боже» – отвечаю, наглея: – «Мне и здесь хорошо, даже и не мечтал в такую компанию попасть. Покажи мне лучше Рай Твой хоть одним глазком посмотреть».

«Рай?» – усмехается Христос: – «Это не по моей части. Спроси лучше у поэтов, ведь они всё это выдумали. Эй, Гомер, у тебя есть кому ответить?»

«Как скажешь, Отче» – отвечает Гомер: – «Каждому есть что сказать. А для этого ничтожного тут как раз подошёл его брат в нашу компанию. Эй, брат Алексей, скажи брату Аркадию насчёт Рая». Брат Алексей в крохотном лавровом венке смущенно выступает из-за спин поэтов и становится в позу:

Есть, в какой земле, не знаю,Но скажу тебе, дружок,Потому-что люди бают,Славный город Сапожок.

Все живут при коммунизме,Пробавляются вином,Но до райской этой жизниНадо долго плыть… гавном

Говорят, что вёрст пятнадцатьИли даже меньше – семь.Только это – сёстры, братцыНе подходит нам совсем…

Гомерический хохот. Брат Алексей сконфуженно прячется за спины поэтов.

«Вот это по-нашему, так и надо» – хохочет Гомер: – «Эй, Пиндар, добавь ему лавровый листик в венок, будет, чем похлёбку приправить. Отче, очередь Твоя».

«Аркадий, встань и иди» – просто говорит Христос и всё исчезает.

С трудом чуть-чуть отрываю голову от письменного стола и разлепляю глаза. Взгляд падает на строчки:

Тогда он поднял голову чуть-чуть,Сказав: «Ты разобрал, как мир устроен,120 Что солнце влево может повернуть?» (Чист. Песнь IV)

Отцу и Сыну и Святому Духу: прости, недостойного, Спаситель, не разобрал я. Благословясь, начинаю:

Данте указывает, что Венера зажглась утром, на Востоке (l'orïente). Вслед за Венерой должно взойти Солнце, двигаясь слева направо. Однако если Солнце повернуло и стало двигаться справа налево, оно зашло за горизонт, и в лучах зари стала видна Венера. Солнце зашло, значит, наступил вечер, Венера зажглась на вечернем небе. Неужели всё так просто? А что ещё указывает на вечер?

Судя по дальнейшему тексту Комедии на Звёздном Небе первой после Луны, на Западе становится видна Венера, за ней появляются остальные планеты и звёзды. Если бы было утро, то звёзды погасли бы. То, что это утро, переводчик по смыслу сопоставляет с указанием поэта: – «Расстался с темью без рассвета». Но здесь: – «Темь без рассвета» – не прошедшая ночь, а закончившееся путешествие по кругам Ада.

В тексте Комедии указан буквально Восток (l'orïente), что даёт неверное положение Венеры в этот день с точки зрения наблюдателя, находящегося в Северном полушарии. Так же переводит и переводчик, воспринимая Венеру исключительно аллегорически, как «утреннюю звезду», не задумываясь над тем, что Венера является и «вечерней звездой». По тексту Комедии только что зашло Солнце, Венера могла засиять только на Западе, что и было в апреле 1743 года. Поэт подчёркивает, что перед этим он видит «Отрадный свет восточного сапфира» – бездонное голубое небо, на котором видна Луна, потом, когда ещё не видно звёзд, видит Венеру в созвездии Рыб, неяркие звёзды которого при близком Солнце увидеть невозможно. Саму Венеру можно увидеть на небе и в ясный день, недалеко от Солнца.

Как Данте смог это увидеть? Очень просто: путники находятся на Горе Чистилища, расположенной в Южном полушарии, напротив Иерусалима; там Солнце ходит по небу в противоположную сторону; если ты видишь Солнце двигающимся вправо, наблюдатель Южного полушария видит его двигающимся влево. Если смотреть на путь Солнца в Северном полушарии, оно движется по часовой стрелке, всходя по левую руку и заходя по правую руку. В Южном полушарии Солнце движется наоборот – всходя по правую руку и заходя по левую руку.

Разберусь в смысле названий сторон света на итальянском языке:

Оrïente – Восток, лежащий по левую руку, для наблюдателя, находящегося в Северном полушарии, по русски – ошую, от шуйца – левая рука.

Оccidente – Запад, лежащий по правую руку, по русски – одесную, от десница – правая рука.

Я предполагаю, что названия сторон света в данном случае не связаны напрямую с явлениями захода и восхода Солнца, а просто дают ориентировку на местности, позволяющую узнать, где у тебя Восток, а где Запад. Глядя на дневное Солнце в Северном полушарии, ты знаешь, что Восток находится по левую руку (оrïente), а Запад – по правую (occidente). В этом заключается основной смысл ориентирования (оrïente) на местности.

В Южном полушарии, где сейчас находится поэт (хотя и мысленно), по левую руку (оrïente) находится Запад и Венера загорается там, слева от наблюдающего.

Для чего поэту понадобился такой приём? Он прекрасно понимал: укажи он точно положение всех планет по созвездиям Зодиака, каждый начинающий астролог, не то, что опытный астроном сразу определит время действия Комедии. Поэтому Данте прячет время под замок, закрывая его на несколько оборотов золотого и серебряного ключей, перешедших ему от апостола Петра. Сделать это нужно было чрезвычайно деликатно: поэт понимал, что тонкий механизм Гороскопа может остаться недоступным могущему расшифровать его, а это было бы нарушением его великого замысла, адресованного в будущее. На золотой ключ поэт «запер» время, указав словами беса 1299 год; на серебряный ключ – указав положение Венеры на Востоке (слева = оrïente).

Слава Создателю, что я не взял для первой расшифровки Гороскопа Комедии положение Венеры! Только пройдя кругами Ада, научившись читать и понимать Слово Данте, опираясь на твёрдую почву фактов, я смог разгадать и вторую загадку Великого Поэта!

Посмотрю на Южное Звёздное Небо вечером 5 апреля 1743 года [Рис. Ч. I.1]. Солнце спускается за горизонт; за ним, в созвездии Рыб, на краю горизонта ярко горит Венера. Находясь в Южном полушарии, согласно сценарию Комедии, и поднимая взгляд очей к остью – к Южному небесному полюсу, сразу вижу великолепные четыре звезды созвездия Южный Крест [Рис. А. XII.3].

Эти четыре звезды светят над Земным Раем; именно они озаряли, по слову творца Комедии, первых людей, обитающих в нём – Адама и Еву. Образ Креста глубоко символичен. До выхода на поверхность, обойдя все созвездия Звёздного Неба, путники не видели только самого Южного из них. Каким оно будет? Будет ли там, согласно Марку Манилию, симметричный Северным созвездиям Медведиц и Дракона между ними, образ трёхголового Люцифера – антипод трёхголового стража Ада – Цербера? Нет, к радости и счастью путников, перед ними появляется победившее Люцифера созвездие Южный Крест, символизирующее победу Добра над Злом, искупление человеческих грехов, Древа, на котором был распят Спаситель; указывающее на скорый приход Светлого Воскресения Христова и победу Любви.

Данте сожалеет, что сейчас он находится в Северной сирой стране, где это великолепное созвездие не видно, показывая, что на Земле он продолжает находиться в Северном полушарии. Продолжая путешествие по Южному Звёздному Небу, и поворачивая свой взгляд в сторону остья полуночи – в сторону Северного небесного полюса, вижу, что Колесница – созвездие Малая Медведица скрыто за горизонтом так же, как созвездие Южный Крест для наблюдателя Северного полушария.

vidi presso di me un veglio solo,degno di tanta reverenza in vista,che più non dee a padre alcun figliuolo. [33]

Lunga la barba e di pel bianco mistaportava, a» suoi capelli simigliante,de» quai cadeva al petto doppia lista. [36]

Li raggi de le quattro luci santefregiavan sì la sua faccia di lume,ch'i» «l vedea come «l sol fosse davante. [39]

И некий старец мне предстал пред очи,Исполненный почтенности такой,Какой для сына полон облик отчий. [33]

Цвет бороды был исчерна-седой,И ей волна волос уподоблялась,Ложась на грудь раздвоенной грядой. [36]

Его лицо так ярко украшалосьСвященным светом четырех светил,Что это блещет солнце – мне казалось. [39]

Ночь вступает в свои права, Звёздное Небо раскрывается перед поэтом во всём своём блеске. Он видит перед собой некоего старца, лицо которого озарено светом четырёх светил. Что за старца и что за светила он видит перед собой?