В сладостном плену - Блэйн Андерсен

— Бретана! — позвал Торгун.

Бретана думала, что она одна, поэтому звук чужого голоса заставил ее вздрогнуть и быстро обернуться. Голос Торгуна донес до нее только ее имя, но гораздо более красноречивым был вопрос, застывший в его темно-серых глазах. Бретана одним взглядом ответила на этот молчаливый вопрос. В ее глазах отражалась внутренняя борьба между сознанием и обуревавшими ее желаниями. Торгун сразу же понял смысл этой борьбы, потому что она полностью соответствовала его чувствам. И хотя теперь он имел все основания чувствовать себя человеком, наконец-то одержавшим победу, над этим преобладало сознание, что побежден скорее он сам.

Медленно, даже как-то нерешительно, он двинулся навстречу Бретане. Расстояние между ними неуклонно сокращалось, и вот Торгун стоял прямо перед ней. Плавно, как бы совершая некий мистический ритуал, он обнял ее. Это вызвало в ней прилив сильного желания и одновременно наполнило ее паническим страхом. Выдерживать и дальше противоборство этих двух противоположных чувств было уже невозможно. Со вздохом облегчения она упала в его объятия, и была почти рада, что силы для дальнейшей борьбы ее оставили.

Торгун не знал, что же хотел сказать Бретане, когда окликнул ее несколько мгновений назад. Теперь же он как бы лишился дара речи и мог только без конца повторять ее имя, на этот раз чуть слышно и почти с благоговением.

Казалось, он держал ее в объятиях целую вечность. Полная грудь и бедра Бретаны были тесно прижаты к нему, как бы составляя с его телом единое целое. Все связанное с ней так глубоко запечатлелось в его памяти, что он не смог бы забыть доставленное ею наслаждение, даже если с момента их последнего объятия прошли бы многие-многие годы.

Продолжая обнимать ее, он освободил одну руку и нежно, любовно провел ею по ее удивительно прекрасному лицу. Привыкнув ранее встречать сопротивление своим более смелым ласкам, он, к своему удивлению, обнаружил в ее глазах одну лишь покорность.

Сумей Торгун прочитать мысли Бретаны, его сомнения относительно ответного чувства отпали бы сами собой. Бретана, которая за несколько мгновений до этого думала об обнимавшем ее сейчас человеке, знала о бесполезности любых попыток противостоять его желаниям. Придя на берег, она не думала, что Торгун пойдет за ней. И все же в сознании притаилась мысль, что это не исключено.

Ей так хотелось верить, что ее покорность объясняется только сознанием тщетности сопротивления — ведь все равно он ее осилит. Однако она знала, что дело в том, что ее тяга к нему пересиливает в ней все остальное.

Теперь она с нетерпением жаждала продолжения его ласк и страстно желала неизбежного. Он сильнее и сильнее прижимался к ней…

Она нежно гладила его красивое, мужественное лицо, ласково перебирала его волосы. А Торгун уверенно и непринужденно крепко поцеловал Бретану. Язык Торгуна проник во влажную теплоту ее рта. Бретана легонько застонала и еще теснее, всей грудью прижалась к нему, так что даже через толстую ткань платья он почувствовал ее твердые соски.

Он немного отошел от нее и протянул ей руку. Это был призыв, на который Бретана (и она это знала) не могла не откликнуться. Не нарушая установившейся между ними чувственной гармонии, которую теперь излучали ее глаза, она вложила свою руку в его ладонь и они пошли по пляжу к скалам.

Она убеждала себя, что еще не поздно и можно все бросить и убежать. Но желание уже одолело ее представления о чести, и все помыслы были теперь сосредоточены на ожидании сладострастного слияния с Торгуном.

Она сделает все, о чем скажут ей его глаза. Медленно, как в гипнозе, Бретана сняла со своих молочно-белых плеч платье, постелила его на песок, обернулась к Торгуну и, затаив дыхание, прекрасная в своей наготе, взглянула ему в глаза.

Он пожирал девушку широко раскрытыми глазами, а его пальцы ласкали то ее полные, нежные как бархат груди, то набухшие розовые соски и двигались все дальше и дальше вниз, к золотистому треугольнику волос. Это была самая поразительная женщина из тех, какую только доводилось знать Торгуну.

Чувствуя, что уже больше не выдержит таких сладостных мук, Торгун подошел ближе, одной рукой взял ее за затылок и приблизил ее губы к своим. Чтобы ему было удобнее целовать ее, она слегка отклонила голову назад. Нежно и осторожно он положил другую руку между ее нежными бедрами, лаская то, что являлось пределом его желаний.

Он едва-едва коснулся треугольника между ее ног, и легкое прикосновение кончиков его пальцев вызвало в ней целую бурю острых ощущений, которые волной прокатились по всей ее выгнутой в порыве страсти спине.

Бретана испустила крик, как бы молящий его и дальше продолжать эти сладостные ласки. Отвечая на этот призыв, Торгун осторожно опустил ее на разостланное платье. При виде представшего его глазам зрелища его взбудоражило такое желание, от которого остро заломило в паху. Он протянул руки, чтобы прижать ее к себе, а она инстинктивно раздвинула свои стройные ноги в готовности принять его всего.

Торгун быстро разделся и навис над ней. Но хотя оба были охвачены бурным желанием, а его половой орган возбужден до предела, он нашел в себе силы повременить с актом. Торгун приготовил для нее нечто такое, что превзойдет самые смелые ее ожидания.

Бурные ласки Торгуна сделали ее заложницей собственных желаний. Она лежала под ним, и в ее глазах цвета лаванды ярким огнем горел призыв — «ну скорей же, скорей». Она так хочет его, чего же он медлит?

Однако вскоре Бретана смирилась с таким, как ей показалось вначале, замедленным темпом развития событий, всецело положившись в его выборе на Торгуна, который ласкал ее набухшие от возбуждения груди. Такое изысканное наслаждение стоило того, чтобы не спешить…

Бретана вся выгнулась ему навстречу, а он припал к ее груди и начал губами возбуждать один из сосков до тех пор, пока он не стал неестественно большим. Он стал ласкать вторую грудь, круговыми движениями пальцев Торгун ласкал ее соски, доводя Бретану до экстаза.

Она вся напряглась, готовясь к неизбежной боли, которая последует за его вторжением в нее. В ожидании этого она попыталась шире раздвинуть ноги, однако Торгун, мешая этому, сжал их.

К ее удивлению, он начал продвигаться вниз, по пути, прокладывая языком дорожку жгучего наслаждения до самого живота и ниже, ниже. Достигнув ее сладостно-влажной щели, он широко и мощно раздвинул смуглые бедра красавицы. Бретана вся замерла от бурного восторга. Каждая клеточка ее тела трепетала от огненных ласк Торгуна. Внезапно она широко открыла глаза, почувствовав между ногами изумительное наслаждение. Теперь его нетерпеливые губы и язык делали то же, что несколькими мгновениями раньше с ее ртом. И когда девушка почувствовала, что больше уже не выдержит этой восхитительной ласки, он языком вошел в нее, исторгнув из ее уст стон благодарности.