В сладостном плену - Блэйн Андерсен

Волны наслаждения возносили Бретану все выше и выше, и она, стремясь к достижению одной, уже предвкушала наступление следующей. Ее восторженные переживания завершились фантастически приятным взрывом, который прокатился по всему телу и охватил Бретану огнем пламенного наслаждения. В этот момент она мечтала только о том, чтобы этот огонь пылал вечно.

— О, Торгуй! — воскликнула она, выразив этим и восторг, и удовлетворение тем, что только что испытала. Затем, внезапно достигнув состояния восхитительного удовлетворения, она бессильно погрузилась в теплые волны, источаемые его губами и руками. Торгуй знал, что теперь Бретана приобщилась к волшебным тайнам нового для нее мира наслаждений. Он перенес свое тело вверх, слегка приподнялся на руках и сказал с улыбкой:

— Да, любовь моя, знаю. — Затем, лаская губами ее роскошные шелковистые волосы, прошептал:

— А теперь я войду и сюда.

Благодаря стараниям Торгуна, щель ее была достаточно влажна, поэтому он сразу же, мощно и быстро вошел в нее. Бретана с некоторым опасением ожидала, что ей будет больно, но с приятным удивлением обнаружила, что на этот раз все было не так.

Сначала движения Торгуна были медленными, а потом все более и более быстрыми, сильными и уверенными. Каждый мощный толчок Торгуна приносил Бретане чувство блаженной полноты, а каждый выход из нее — отчаянное желание вновь почувствовать его в себе.

— Да, — чуть слышно прошептала Бретана, когда Торгун обеими руками обхватил ее ягодицы.

Крепко взяв Бретану за бедра, он ближе привлек к себе ее тело. Только мгновение назад она чувствовала полное удовлетворение, а вот теперь жаждала все новых и новых наслаждений.

По мере того, как Торгун продолжал обладать ею, Бретана чувствовала упоительное приближение вершины наслаждения. Она выгибала спину и вся извивалась при каждом пронизывающем проникновении в себя его мощного члена.

Торгуй чувствовал усиливающийся накал ее страсти. Предвкушая приближение момента, когда он затопит ее влажным, горячим потоком собственного желания, он слегка откинул свою голову, чтобы в глубине ее миндалевидных фиолетовых глаз видеть отражение этой пленительной любовной сцены.

Восхищенно блестевшие глаза Бретаны красноречиво говорили о том, с каким восторгом она отдавалась ему. При каждом новом его вхождении ее слегка приоткрытые губы издавали едва слышный стон. В ожидании последнего, завершающего движения она приподнялась и вся подалась вперед. Сделав несколько коротких, исполненных бурной страсти движений и издав гортанный вопль, он полностью излился в нее.

Завершающий порыв Торгуна в очередной раз заставил Бретану вознестись на самую вершину наслаждения. Уже в который раз она почувствовала себя плывущей по бескрайнему морю восхитительного удовольствия.

После такого бурного удовлетворения страсти они застыли в изнеможении, крепко обнявшись, а обращенные друг к другу глаза безмолвно благодарили партнера за этот экстаз, который они только что вместе пережили.

«Я люблю его!»— эти слова сами собой мелькнули в еще затуманенном сознании Бретаны, и она едва сдержалась, чтобы не произнести их вслух.

Каким бы невероятным это ни казалось, но теперь-то она знала, что действительно любит этого человека. Сначала он овладел ее телом, а теперь и сердцем. Она всегда будет его рабыней, и сознание этого наполнило ее счастьем.

Она хотела принадлежать ему полностью. И не только телом, доверять ему, вручить свою хрупкую судьбу его сильным, надежным рукам. Бретана взглянула в переполненные чувством удовлетворения глаза Торгуна, желая увидеть в них отражение его мыслей, но тщетно — понять их язык ей не дано.

Она знала, что Торгун хотел обладать ею. И он с такой добротой относился к ней в последнее время. Но вот изъявлений любви или хоть каких-то, пусть самых-самых маленьких, признаков того, что она была для него чем-то большим, чем простым сосудом, в который можно излить избыток переполнявших его страстей, не было и в помине.

Хотя она по-прежнему мало что знала о характере Торгуна, все же у нее не было оснований думать, что он смотрел на ее готовность лечь с ним как на какое-то прелюбодейство.

Торгуй был дьявольски привлекателен. Он принадлежал к тем мужчинам, из-за которых так ревниво соперничают женщины. Со сколькими из них он вот так же ложился в постель, наслаждался ими, а потом бросал как загнанных лошадей? Будь они здесь, еще неизвестно, выбрал бы он ее для постели первой. Множество унизительных сомнений молнией пронеслось в ее сознании, каждое по своему тем более удручающее, что пришли они в то время, когда она лежит под ним.

От Торгуна не ускользнуло выражение замешательства, которое отразилось на покрасневшем лице девушки. О, оно было ему хорошо знакомо — женщины хотят, чтобы любовь и страсть шли рука об руку. Такую небольшую цену Торгун платил часто, причем делал это легко и просто. Клятвы такого рода также быстро забываются, как и даются, а он был мастером и в том, и в другом. Если ему удастся влюбить Бретану в себя, то Магнус без колебаний отдаст девушку ему в жены, а вместе с ней принесет желанные плоды плана Торгуна. Эймар будет здесь через неделю, так что времени осталось мало.

— Ты моя.

От этих слов глаза Бретаны, напоминавшие своим цветом аметист, засветились еще ярче, хотя в них и отразилось некоторое замешательство, вызванное их скрытым смыслом.

Торгун лег на спину, подложив руки под голову. И хотя их тела все еще плотно и чувственно касались друг друга, мыслями своими он как бы унесся от нее. Взгляд его блуждал по небу, а голос вновь обрел уверенность и звучность и уже ничего общего не имел с теми гортанными звуками, которые в порыве страсти он издавал всего лишь несколько мгновений назад.

— Ребенком я мечтал о Валькирии, которая на белом крылатом коне мчалась по облакам в нимбе развевающихся белокурых волос. Она принадлежала Одину, а сердце девы горело огнем, который неистово вырвался из глаз. Красоту ее лица можно было бы сравнить только с силой духа этой небожительницы. Тогда это было только мальчишеской мечтой, которая подобно сирене манила меня в потусторонний идеальный мир. Потом я вырос, и Богиня исчезла, а вместо нее появились женщины, тела и души которых казались такими жалкими и земными. Так было до встречи с тобой. — Торгун взял Бретану за подбородок и осторожно повернул к себе ее лицо. — Это не было мечтой. Это была ты, ниспосланая мне Одином с обещанием соединить нас. И теперь наша общая судьба решена. Я не знал этого в момент нашей первой встречи, хотя и тогда во мне пробудилось какое-то странное и беспокойное чувство, которое я пытался не замечать, но теперь я не могу отказаться от тебя. Перед желанием быть с тобой померкло все остальное, все, что есть в этом огромном мире. Да поможет мне Один, но я и сейчас, когда говорю это, хочу тебя.