Линкольн - Карл Сэндберг

Фитцхью излагал план создания сильного, решительного правительства, которое раздаст государственные земли ответственным собственникам; земли должны переходить по наследству старшим сыновьям. Безземельных и безработных нужно закрепить на землях собственников в качестве пожизненных арендаторов. «Сделайте человека, имеющего капитал в тысячу долларов, опекуном (термин «владелец» неприятен) одного белого нищего средней ценности; дайте человеку с десятью тысячами долларов десятерых нищих, а миллионеру тысячу. Это будет актом простой справедливости и милосердия; капиталисты все равно уже сейчас получают свои доходы от продукции, вырабатываемой бедняками».

Линкольн вырезал из газеты «Мускоджи (Алабама) геральд» следующий абзац: «Свободное общество! Меня тошнит от этого термина. Что это как не конгломерат из промасленных ремесленников, грязных станочников, мелкотравчатых фермеров и сумасшедших теоретиков? Все северные штаты, и в особенности Новая Англия, лишены общества, подходящего для благовоспитанных джентльменов».

Линкольн видел, что жестокость и снобизм усиливали свои позиции в американской философии. В Эдвардсвилле, перед аудиторией в 300–400 человек, он выступил с речью, насыщенной анализом событий и проникнутой грустным юмором: «Наше спасение в сохранности духа свободы, которую мы ценим как наследие всех народов, всех стран мира. Уничтожьте этот дух, и вы посеете семена деспотизма у дверей собственного дома. Привыкая к цепям рабства для других, вы готовите их для собственных рук и ног. Привыкнув топтать права окружающих вас людей, вы теряете собственную свободу и становитесь сами подходящим подданным любого коварного тирана, появившегося в вашей среде. И разрешите мне вам сказать, что вам это уготовано самой логикой истории…»

Впервые за десять лет Линкольн забросил адвокатуру. Неделями, месяцами его контора была на замке. Человек, который некогда изучал фолианты законов, пошел в народ, чтобы узнать, какие законы нужно переделать, какие восстановить в полной силе. Он поведал людям, что самые лучшие законы подменялись хитростью или насилием; он разъяснил, что некоторые законы были, по-видимому, установлены для того, чтобы они служили барьерами, тайниками, могилами, куда прятали великие принципы гуманизма.

Дуглас пытался принизить Линкольна, сообщив слушателям, что его соперник был бакалейщиком и торговал виски. «Разница между мной и Дугласом, — сказал в ответ Линкольн, — заключалась в в том, что я стоял с одной стороны стойки и продавал виски, а он его пил, стоя с другой стороны».

8 сентября, выступая в Клинтоне, Линкольн сказал: «Можно некоторое время обманывать весь народ, можно все время обманывать часть народа, но невозможно обманывать все время весь народ».

5. Горячие дебаты

Съезд республиканской партии штата Иллинойс состоялся 16 июня 1858 года в Спрингфилде. Многие делегаты решительно заявляли: «Мы знаем Дугласа, мы с ним много лет боремся и теперь зададим ему перцу». Съезд принял решение выдвинуть Авраама Линкольна, как «первого и единственного избранника республиканцев Иллинойса в сенат США», на место, которое до сих пор занимал Стифен А. Дуглас. Вечером в зале законодательного собрания в ответ на аплодисменты и овации Линкольн поклонился и пробормотал: «Мистер председатель и джентльмены — делегаты съезда». Затем он зачитал свою речь по рукописи.

Перед этим он советовался с друзьями, и они рекомендовали ему не выступать с такой речью. Он не послушался.

«Если бы мы знали, — читал по бумажке Линкольн, — где мы находимся, куда мы идем, мы могли бы правильнее решить, что делать и как делать. Прошло почти пять лет с тех пор, как мы открыто объявили, что целью нашей политики является прекращение агитации за институт рабства. Мы дали твердые обещания. С тех пор как эта политика стала проводиться, агитация не только не прекратилась, а непрестанно усиливалась. Я думаю, что она не прекратится, пока не наступит и не будет разрешен кризис. «Дом разделенный выстоять не может». Я думаю, что не может выстоять и правительство нашей страны, частично рабовладельческой и частью свободной. Не думаю, что наш Союз распадется, но я полагаю, что он не будет вечно разделенным. Он станет целиком либо одним, либо другим… Пройдет немного времени, и верховный суд, быть может, примет новое решение, в котором будет заявлено, что конституция США запрещает любому штату противиться введению у себя рабства… Такое решение — все, что нужно для узаконения рабства во всех штатах Союза».

Эта речь получила в народе название «Дом разделенный».

В период, когда была произнесена эта речь, страна все еще не могла прийти в себя после паники предыдущего года, когда лопались банки, акции стремительно обесценивались.

Сорок тысяч безработных прошли демонстрацией по улицам Нью-Йорка с плакатами: «Голод — острая боль», «Мы хотим работать». Толпа, руководимая агитаторами, угрожала атаковать банки на Уолл-стрите, в сейфах которых хранилось 20 миллионов долларов в золотых и серебряных монетах. Отряды из 50 солдат и 50 человек морской пехоты были посланы для охраны этих правительственных валютных запасов. В Чикаго 20 тысяч человек оставались без работы всю зиму; городской совет снизил жалованье уличным уборщикам с 75 до 50 центов в день. Сэкономленные деньги совет обещал распределить между семьями голодающих. Белые квалифицированные рабочие потребовали, чтобы негров использовали на заводах только в качестве чернорабочих.

Однако на фермах в западных прериях продовольствие было в избытке.

И северяне и южане понимали необходимость постройки железной дороги к Тихому океану. Чарльз Дана доказывал в «Нью-Йорк трибюн», что эта дорога наилучшим образом обеспечит расширение торговли с Индией, Китаем и другими восточными странами. Джефферсон Дэвис, в бытность его в 1852–1856 годах военным министром, провел огромную работу и добился издания правительством десятитомника под названием: «Отчеты об изыскательных и топографических работах, произведенных по определению наиболее целесообразной и экономической трассы для постройки железной дороги от реки Миссисипи до Тихого океана».

Дуглас был гордым, независимым, решительным человеком. В бою под Буэна Виста, во время мексиканской войны, его ранило в ногу, но он оставался в седле до конца сражения. После окончания военной академии Уэст-Пойнт он двенадцать лет служил в кадровых частях армии США в чине полковника миссисипских стрелков, в прославленном полку молодых аристократов штата. Дуглас владел тысячами акров хлопковых плантаций.