Заблуждение - Мэрил Хэнкс

– Где она? Я могу ее видеть?

– Вы пока не в состоянии сами ухаживать за ней, поэтому ее забрала ваша свекровь.

Лаура стерла слезы, и собственное лицо показалось ей незнакомым: рука нащупала бугристые рубцы и шрамы.

– Что с моим лицом? Что случилось?! – воскликнула она.

– Вы пострадали в автомобильной катастрофе. Но не волнуйтесь: нет ничего такого, чего не смогла бы исправить небольшая пластическая операция. Как только вы достаточно окрепнете...

– А Артур... мой муж... Где он? Он... Медсестра покачала головой.

– Мне очень жаль...

– Вы хотите сказать, что он погиб?

– Простите, – сказала сестра. – Ваша машина врезалась в одну из бетонных опор моста. Он погиб мгновенно...

Значит, он никогда не увидит ребенка, которого согласился считать своим! Бедный Артур... И бедная Шарлотта... Сквозь слезы Сэнди спросила:

– А его мать? Как она восприняла это?

– Сначала миссис Апперли заболела от горя, но сейчас ей лучше. И, конечно же, ребенку с ней хорошо.

Постойте... Если миссис Апперли болела и успела поправиться... Как же долго я была без сознания?

– Вы перенесли тяжелую черепно-мозговую травму и находились в коме почти пять месяцев.

– Пять месяцев?!

– Вам повезло, что вы остались живы, – заметила сестра. – После удара о мост машина перевернулась и упала вниз. Вы были зажаты внутри. Когда вас оттуда достали, разрезав металл, то подумали сначала, что вы мертвы. К счастью, вас все равно доставили в больницу срочно – из-за ребенка.

Значит, ребенку, которого она никогда не видела, уже пять месяцев...

– Я сообщу миссис Апперли, что вы пришли в себя. Она будет так рада! Хотя она не могла навещать вас, но звонила почти каждый день, справлялась о вашем самочувствии. – Немного смущаясь, сестра добавила: – У вас нет больше родных? Кроме вашей свекрови? Я подумала, раз никто не приходил к вам в больницу, может быть, они просто не знают?

– Нет, у меня нет родственников. И я не понимаю, кто мог оплатить такое дорогое лечение. Миссис Апперли, насколько я знаю, небогата.

– Все медицинские расходы взял на себя мистер Дэвид Апперли.

Горько было сознавать, что ты представляешь из себя финансовую обузу для человека, который ненавидит тебя так сильно, что даже ни разу не пришел навестить в больнице.

Когда спустя два часа пришла Шарлотта, Сэнди была потрясена тем, как изменилась ее свекровь. Из моложавой элегантной дамы она превратилась в старуху, нервную и разбитую.

Взяв Сэнди за руку, Шарлотта прошептала:

– Что я могу сказать, дорогая? Если не считать ребенка, все остальное было кошмаром. – Предваряя вопрос Сэнди, она торопливо добавила: – Я не принесла ее... Малышка слегка простудилась, поэтому я решила, что так будет лучше. Все равно ты скоро окажешься дома.

– Дома? Вы имеете в виду нашу квартиру? Шарлотта покачала головой.

– Мы отказались от нее. Ты была так плоха, что мы, признаться, не надеялись, что ты выживешь. Но случилось чудо... – Она глубоко вздохнула. – Ты еще не решила, что будешь делать, когда выпишешься из больницы?

– У меня еще не было времени подумать.

– Я прошу тебя, Сэнди, живи у нас.

– Простите, но я не могу жить в доме Дэвида.

– Но Дэвид и Глэдис...

– Глэдис?

– Невеста Дэвида. Они собираются пожениться в середине июля. Я думаю, что они будут рады, если ты... – Сэнди энергично затрясла головой, и Шарлотта продолжила: – Тебе нужно где-то жить, и у тебя нет средств содержать ребенка. Возможно, тебе понадобятся месяцы, чтобы быть в состоянии работать или хотя бы ухаживать за ней. А кроме того... Прошу тебя, не забирай ее у меня! Ты не представляешь, как я привязалась к внучке... – Шарлотта начала всхлипывать. – Это все, что осталось у меня после смерти Артура...

Сэнди растерянно пробормотала:

– У вас остался Дэвид...

– Это совсем другое. Он никогда не был моим.

– Но когда они с Глэдис поженятся, у вас будут еще внуки.

– Нет... – глубоко вздохнув, Шарлотта достала платок. – Глэдис не может иметь детей. Она была совсем молодой и глупой, когда сделала аборт, который прошел неудачно. Но они с Дэвидом хотят ребенка, и, если бы что-нибудь случилось с тобой, они собирались удочерить девочку...

Увидев пораженное лицо невестки, Шарлотта воскликнула, побледнев:

– О, нет, моя дорогая, не подумай, что мы желали этого! Мы молились за твое выздоровление...

Через две недели, после дней и ночей, проведенных в мучительных раздумьях, от которых у нее поднялась температура, Сэнди надела свое мешковатое платье, сшитое во время беременности, и зимнее пальто, вычищенное и хранившееся в шкафу в ее палате, и в час смены дежурного персонала тихо покинула больницу.

Она шла, ничего не видя, автоматически, и ее единственной мыслью было уйти подальше от комфортабельной палаты, ставшей для нее тюрьмой.

Поздний майский вечер был прохладным и ветреным, на тротуарах блестели капли дождя, прибившего пыль и принесшего запах озона. Движение на улицах, как обычно, было оживленным, но в этот час, когда рабочий день уже закончился, а ночная жизнь еще не началась, пешеходов было мало.

Вскоре дождь пошел вовсю, холодный и сильный, и ее пальто сразу же промокло. Хотя она все еще была в посттравматическом состоянии, здравый смысл подсказывал ей, что нужно где-то найти себе ночлег.

Но ее кошелек был почти пуст, денег хватило бы разве что на пару ночей в дешевом отеле. А что, если ей не удастся сразу найти работу? Кроме того, едва ли ее пустят в отель. У Сэнди не было багажа, а ее одежда имела самый жалкий вид. Одного взгляда на нее будет достаточно, чтобы отказать...

Она прошла почти три четверти мили по незнакомым улицам, когда усталость заставила ее остановиться и прислониться к стене.

За стеной виднелась часовня, а снаружи висела черная доска с надписью золотыми буквами: «Миссия Святого Спасителя. Если вы голодны и бездомны, зайдите».

Это было ответом на ее безмолвную молитву...

Звук закрываемой двери вернул Лауру к действительности, и через мгновение появился Дэвид.

– Извини, что пришлось тебя бросить. Я подумал, что ситуация серьезная: обычно меня не беспокоят понапрасну.

– Это так и было?

– Да нет, ерунда. Просто один постоялец слишком бурно отмечал Рождество.

Сев рядом с ней, Дэвид лениво положил руку на спинку дивана и поинтересовался:

– О чем ты думала, когда я вошел? Ты смотрела так грустно и растерянно...

– Я... я не помню.

– Хочешь сказать, что не желаешь говорить? – усмехнулся он. – А я всегда считал, что у жены не должно быть секретов от мужа...

Ее сердце забилось чаще.

– Я еще пока не твоя жена.

– Но скоро ты ею станешь – и чем скорее, тем лучше.