Собор под звездами - Дмитрий Леонтьев

Молебен перед Бородинским сражением

Полковой священник отец Амвросий в походе с полком

Священник у походной церкви

Старинная открытка «Полковой священник»

Открытка «Ночь перед Рождеством в окопах»

Случай со снарядом, про который я упомянул вскользь, имел место в 1915 году на Галицком фронте. Иеромонах 311 пехотного Кременецкого полка отец Митрофан вел службу, когда снаряд попал в церковь, пробил крышу и упал возле алтаря. Священник хладнокровно перекрестил бомбу и продолжил службу. Молящиеся, следуя примеру священника, завершили молебен не поддаваясь панике. По окончанию службы снаряд был вынесен из церкви и обезврежен.

А вот с наградами и впрямь была некоторая неурядица. С одной стороны — награждать героических батюшек было надо (и сами видите — было за что), с другой стороны, когда представляют к награде, а затем выписывают «квитанцию»: «Примите поздравления… Оплатите в кассу». К счастью, так было не всегда. Но… было. Вот несколько фотографий орденов, которыми награждались полковые священники:

Орден святого Владимира

Святой Анны 2, 3 и 4 степени

Крест на Георгиевской ленте

Крест 1812 года

Наперстный крест с украшениями

Орден святого Станислава

Теоретически, военный священник мог иметь наград даже более, чем у офицера, так как офицера, по вполне понятным причинам, не могли наградить камилавкой или набедренником. Но вот приобрести дорогой орден мог далеко не каждый…Но вот тут мы подходим к интересному, но довольно печальному моменту из истории жизни полковых священников. В наше время только глухой не слышал воплей атеистов о «баснословных богатствах священников» … Что ж, обратимся к фактам. Когда, согласно «Уставу» Петра Первого, при каждом полку и на каждом корабле должен был быть священник, денежный вопрос власти попросту игнорировали. Священнику выплачивались такие гроши, что по возвращению из похода он был разорен окончательно и бесповоротно. Как известно, священника кормит его приход. Он молится за людей, крестит-венчает — отпевает, часто учит не только Закону Божьему, но и грамоте — арифметике, а община берет на себя расходы по содержанию его семьи и ремонту церкви. Не стоит забывать, что в свои и без того большие семьи, священники, как правило, берут еще и приемных детей. «Изъятие» из семьи кормильца означало голод. Но правительство на Руси испокон веку умело решать денежные вопросы, не затрагивая… денежных вопросов. И выход был найден! Сначала на корабли и в полки решено было набирать вдовцов, но где взять столько вдовцов? И тут вспомнили о монахах. «Обет не стяжания давали? Давали. Стало быть, деньги вам вовсе не нужны! Вперед, честные отцы, за Веру, царя и Отечество!» И батюшки, натянув под рясы тельняшки, бороздили студеные моря, имея возможность сходить с корабля на берег лишь раз в неделю (но только до захода солнца). В полках положение было не слаще. Простой пример: стоимость походной церкви в Первую мировую войну составляла 425 рублей.

Походной церкви измайловцев — увы! — не сохранилось. Мы можем лишь видеть на фотографиях палатки аналогичные.

(Походная полковая церковь старообрядцев. Кроме православных священников, в русской армии окормляли свою паству священнослужители всех существующих на территории России конфессий. В России тогда не было понятие «национальность». Была — «религиозная принадлежность» … Мы ведь были — Империей…)

(А вот так выглядит современная «походная церковь» русской армии. Теперь священникам не приходится по нескольку часов собирать и разбирать ее, перевозя на нескольких телегах)

Походная церковь Измайловского полка существует с 1730 года, т. е. со времени сформирования полка. Церковь эта сопутствовала полку в походах:

1) в 1738 году при взятии Хотина,

2) в 1788 году при взятии Очакова,

3) в Отечественной войне 1812 года,

4) в 1831 году при взятии Варшавы,

5) в Русско-Турецкой войне 1877–1878 гг.

Крупные соборы при знаменитых полках еще могли позволить себе такую роскошь — все же шефами полков являлись царственные особы, а вот обычным священникам из небольших городов подобные траты были просто физически не по силам. Цены на одеяния священнослужителей были заоблачные.

Лист из прейскуранта фабрики Колокольцева (Москва)

Не удивительно, что при таких ценах, на некоторых церквях и соборах России можно было встретить объявление: «Требуется священник такого-то роста, такого-то размера» — проще было найти священника «под облачение», чем одеть нового священника…

Ближе к концу девятнадцатого века положение немного наладилось: священников приравняли к воинским чинам, соответственно «подтянув» и жалование (однако, не стоит думать, что сами офицеры «купались в шампанском — вспомните хотя бы повести Куприна о быте офицеров русской армии и их окладах). Настоятель собора приравнивался к чину полковника, иерей к чину капитана (командира роты), диакон к поручику, штатный псаломщик к чину прапорщика. Разумеется, люди всегда были разные, и в числе священнослужителей попадались свои «иуды», но благодаря самому образу жизни, окружению и постоянной близости к смерти, среди военных священнослужителей их число всегда было ничтожным. Тут я позволю себе сделать небольшое отступление. «Обвинители» духовенства часто забывают (или умышленно умалчивают) в своих речах саму суть его необходимости. Даже если «забыть» о том, что священник просит Бога за всю общину, за весь народ, даже если оставить в стороне духовно-воспитательную работу, даже позволив себе безумство не касаться темы Таинств, не достаточно ли того «эгоистичного» аспекта, что данным Богом правом священник отпускает нам грехи, в которых мы раскаялись? (Право уникальное: ведь даже если нас не простит обиженный, Бог имеет власть, по осознанию нами содеянного, прощать за других). Все эти разговоры о том, что «посредник не нужен» — для дураков, желающих принести свои ошибки на Страшный суд. Не знаю, как вам, а мне бы не хотелось тащить в последнюю дорогу неподъёмные «чемоданы» с сомнительным содержимым. Поэтому лично я — двумя руками «за» возрождение военного духовенства. Мне не раз доводилось находиться на волосок от смерти, я знаю о чем говорю. Сама смерть не страшна (могут быть «неприятны» ее разновидности), а вот последствия… Впрочем, я никого уговаривать не собираюсь: для этого каждому дан собственный разум и свобода воли. Кто — то, идя на медведя, берет с собой ружье, кто-то — бутылку водки… Хозяин — барин….

Надеюсь, мне не надо объяснять, что использованный мной литературный прием с «перенесением» персонажей повести в различные исторические времена, это не желание «вышибить слезу» ради красного словца. Среди множества подвигов, совершенных священнослужителями, я просто подобрал те, которые соответствовали характерам моим героев, благо из чего выбирать — было. Случись беда и все эти «отцы Сергии, Варфоломеи, Александры и Кириллы» опять пойдут за своей паствой под пули и осколки снарядов, как шли вчера и позавчера… Они не канули в прошлое, они здесь, рядом. Вы можете их увидеть в «воинских» соборах и при воинских частях. И я лелею надежду, что вскоре вновь возродятся традиции освящения знамен и погон, более охватывающая работа с полицией и МЧС, налоговой службой и спецназом, моряками и пожарными…

В мирное время священники окормляли полки на «зимних квартирах». В момент зарождения Измайловского полка солдаты ходили в церкви, ближайшие к своей дислокации. По скорому переводу в Петербург, они сперва пользовались церковью походной и так же посещали ближайшие к ним храмы. Затем была создана деревянная церковь.

Кстати: благодарная Екатерина Вторая, которую измайловцы возвели на престол, немало позаботилась и о духовном окормлении полка, помогая тогдашнему настоятелю отцу Алексею (Гусеву) в его начинаниях и с постройкой церкви и приобретении священных сосудов, и даже создании знаменитого хора измайловского полка. Большевики разорили религиозные и исторические ценности, собиравшиеся веками, и даже в запасниках музеев теперь увидеть их крайне сложно — но об этом чуть позже…

После наводнения 1824 года талантливейшему архитектору Стасову было предложено разработать проект каменного собора на основе архитектуры полюбившегося солдатам деревянного храма. Василий Петрович уже имел опыт строительства военных соборов — ему довелось восстанавливать (а точнее — создавать заново) разрушенный пожаром Спаса — Преображенский собор, так же сохранившийся до наших дней (и, кстати, один из немногих в России, не закрывавшихся большевиками даже во время блокады). Им также были построены монументальные Московские и Нарвские Триумфальные ворота.