Сборник статей и интервью 2007г. - Борис Кагарлицкий

И тем не менее, именно сейчас вопрос о возможной войне опять встал в повестку дня. В американской прессе появились утечки информации по поводу целей, которые намечаются для ударов военно-воздушных сил, а война слов между двумя странами вновь обострилась.

С точки зрения здравого смысла здесь явно что-то не сходится. Но логика политики не совсем совпадает со здравым смыслом. И если, например, большинство американцев против войны, отсюда совершенно не обязательно следует, будто война скоро закончится. Напротив, с таким же основанием в Белом Доме могли сделать вывод о том, что масштабы конфликта нужно всячески расширять, чтобы связать будущую администрацию по рукам и ногам, не дав ей шанса отклониться от курса, начатого при Джордже Буше.

Личная судьба действующего американского президента сейчас мало кого волнует, включая и его самого. В конце концов, в Соединенных Штатах, в отличие от России, никто не решается требовать пересмотра Конституции ради предоставления президенту права на третий срок, на который его всё равно не выберут. Но политику делает всё же не только первое лицо государства, и даже не семейство Бушей. Те силы в американском обществе, которые втянули страну в военную авантюру на Ближнем Востоке, вовсе не готовы признавать своё поражение. А главное, все понимают, что уход США из Ирака приведет и к изменению внутренней политики.

Конфликт с Ираном повышает ставки в игре, даже если это конфликт пока скорее виртуальный. Чем острее ситуация, тем труднее поиски выхода из неё. Похоже, с недавнего времени стратегия Белого Дома уже не предусматривает победу в иракской войне - по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Задача состоит не в том, чтобы выиграть войну, а в том, чтобы не дать общественному мнению у себя дома возможности её прекратить.

Что касается Ахмадинежада, то дела у него в стране тоже идут не лучшим образом. О росте недовольства свидетельствуют недавние местные выборы, проигранные его сторонниками. Но внешняя угроза всегда сплачивает народ вокруг лидера. А для миллионов людей по всему миру, ненавидящих Буша и его политику, Ахмадинежад, готовый публично противостоять США, становится героем.

Как писала недавно британская The Guardian, американские ястребы становятся последней надеждой иранского президента, который не сумел ни справиться с безработицей, ни улучшить положение бедняков. Обострение политической ситуации отвлекает внимание от экономических неудач. Вашингтон и Тегеран в равной степени заинтересованы в углублении кризиса.

Пока речь идет только об утечках информации в прессу, обмене угрозами и дипломатическими нотами, подобные игры могут продолжаться. Как показал опыт прошедших двух лет, можно месяцами балансировать на грани войны, держа весь мир в напряжении, но так ничего и не предпринимать. Проблема лишь в том, что бесконечно долго играть в такие игры невозможно.

Рано или поздно, они становятся по-настоящему опасными.

Cпециально для «Евразийского Дома»

НЕ ВЕРЮ!

В Петербурге прошел съезд «Справедливой России». Пресса отнеслась к мероприятию с добродушной иронией. Никто, разумеется, не воспринял случившееся всерьез, но и ничего особенно плохого не сказали.

Все-таки лидер новой партии Сергей Миронов - спикер Совета Федерации, третье по конституции лицо в государстве. Надо проявлять терпимость.

Больше всего обижены были, разумеется, конкуренты из «Единой России». Еще год назад официальная партия власти претендовала на то, что является одновременно и левой, и правой, и центристской. Короче, все серьезные течения должны быть в ней представлены, а за ее пределами место находится только для маргинальных политиков, шутов, фашизоидных экстремистов и бестолковых революционеров, которых можно терпеть на обочине процесса, но нельзя пускать в приличное общество.

А Сергей Миронов не только смастерил на скорую руку еще одну партию власти, но и предложил себя на роль представителя левого фланга. Тут речь идет не только о конкуренции за места в Государственной думе. Под вопросом вся схема. Ведь если партия Миронова - левая, то выходит, что «Единая Россия» - правая?

Между тем «Единая Россия» правой объявлять себя не собирается. В том-то и была суть проекта, что борьба между правыми и левыми становилась невозможной с тех пор, как появилась на свет эта удивительная партия, претендующая на все роли и все места сразу.

Другой вопрос, что имеет в виду Сергей Миронов, когда называет себя левым. Главная тема предвыборной пропаганды «Справедливой России» - необходимость повышать пенсии. Иногда добавляют, что зарплаты тоже не мешало бы повысить. Очень гуманная, надо признать, позиция.

На съезде партии предложения были конкретизированы: «установление размера минимальной зарплаты не ниже 60 процентов от средней заработной платы в стране», «утверждение прожиточного минимума как социального стандарта». Первое требование технически легче всего выполняется путем снижения средней заработной платы. На фоне ее повышения достичь данных параметров практически невозможно, что подтверждает и советский опыт: в сытые 1970-е годы соотношение было, по официальным данным, менее 33%. Что касается загадочных слов о социальном стандарте, то хотелось бы знать, кто и как его собирается разрабатывать.

Странным образом ровно в том же духе выступает и Союз правых сил. Взять, например, агитацию СПС на выборах в Самаре. Практически ничего про свободное предпринимательство, приватизацию жилищно-коммунального хозяйства и снижение налогов для бизнеса. Зато обещание резко повысить пенсии, которые якобы крадет у пенсионеров «Единая Россия». Именно так: не правительство, не Пенсионный фонд, а партия думского большинства. Но надо отдать должное партии власти - она тоже не отстает. Агитационная кампания «Единой России» построена ровно по тому же принципу: голосуйте за нас, и пенсии повысятся.

Дело ясное: все партии твердо знают, что никто, кроме стариков, голосовать не пойдет. А пожилым людям что нужно? Во-первых, надо пообещать повышение пенсии, а во-вторых, напомнить про времена молодости. Советские то есть.

В совокупности политологи окрестили это «левой риторикой».

Однако помилуйте! Где же вы найдете политика, хоть самого правого, хоть сверхконсервативного, хоть ультралиберального, который бы, находясь в здравом уме, заявлял, что выступает за нищенские пенсии и низкую заработную плату? Если предположение о том, что люди просто не должны умирать с голоду, уже делает вас левым, то наши правые и центристы - это уже не политики, а прямо-таки каннибалы. Собственно, некоторой части либеральной интеллигенции, а особенно экспертам и журналистам, подобные каннибальские настроения и вправду присущи, но это все-таки за пределами публичной политики находится.

Заявление о том, что в СССР далеко не все было безнадежно плохо, тоже вряд ли можно считать признаком левизны. Тем более что подобные заявления можно слышать и от единороссов, и даже от Владимира Путина, которые свергать капитализм отнюдь не собираются.

И тем не менее нельзя отрицать, что левая риторика и в самом деле начала использоваться в избирательной борьбе. В случае с Союзом правых сил все просто. Речь идет о вполне стандартной социальной демагогии, которую в принципе можно сочетать с любой идеологией, равно как и с отсутствием какой-либо идеологии вообще. Со «Справедливой Россией» ситуация немного иная. Ибо с каждым днем ее лидеры все больше склонны выступать в роли идеологов, претендующих на левую нишу политического спектра.

До недавнего времени, правда, Сергей Миронов и большая часть его соратников особого интереса к идеям левых не проявляли. Не кто иной, как спикер Совета Федерации проталкивал в своем ведомстве все антисоциальные законы, да и сам голосовал за них. Ни слова не сказал он против Федерального закона № 122, вызвавшего массовые протесты, не поддержал уличных демонстрантов, не выступил против Трудового кодекса и других законов, фактически отменяющих право на забастовку. А теперь, отправляясь в Ленинградскую область, все тот же государственный муж заявляет о солидарности с рабочими «Форда», которые вынуждены пресечь стачку из-за принятого его усилиями законодательства, и, выступая перед делегатами партийного съезда, отстаивает социалистические идеалы.

Объяснить подобные превращения, впрочем, несложно. Опросы общественного мнения говорят сами за себя. Общество сдвигается влево. И не только потому, что люди хотят повышения зарплат (а когда, интересно, они этого не хотели), но и потому, что капиталистические отношения вызывают все больший протест. Либералы начала 1990-х годов фундаментально ошиблись, когда думали, будто, когда вырастет новое поколение, которое сформируется уже в условиях рыночных отношений, оно полюбит капитализм. На самом деле капитализм безответно и издалека любили как раз оболваненные партийной пропагандой совграждане, искренне верившие, будто все, что им пишут в газете «Правда», есть по определению ложь. Пенсионеры-ветераны могут принимать капитализм или не принимать его, но они едины в том, что совершенно его не понимают. Другое дело - новое поколение, сформировавшееся за прошедшие 15 лет и продолжающее формироваться у нас на глазах. Чем больше оно сталкивается с реальными противоречиями капитализма, чем больше разбирается в них, тем более критически относится к происходящему. Левое движение порождается капиталистическим обществом, коллективным и личным опытом трудящихся, сталкивающихся с практикой «свободной экономики». А потому чем больше в России будет капитализма, тем больше будет и людей с левыми взглядами.