Опустошение - Джессика Хокинс

впечатляющий дом, но он не вызывал во мне тех же чувств, что и соседний с ним.

Джанин провела нас по скрипучим полам внутрь и с огромным энтузиазмом водила из

комнаты в комнату. Мы поднялись по лестнице, чтобы посмотреть просторную хозяйскую спальню.

Для Билла это был восклицательный знак в этом предложении. Пока он и Джанин задержались в

спальне, обсуждая удобства, я прошла дальше по коридору в меньшую комнату, что выходила

окнами на улицу.

Со второго этажа я смотрела на ярко–зеленую траву, любуясь ее спокойным блеском.

Трещинки в окнах позволили мне вдохнуть глоток свежего весеннего ветерка. Может быть, жить в

пригороде не так уж плохо, подумала я.

Мой взгляд вновь устремился к дому через дорогу. С того места, откуда я смотрела, на этой

улице он казался еще более неуместным, как бельмо на глазу среди чемпионов. Я начала

фантазировать, как он может выглядеть с подстриженной живой изгородью или как он

преобразиться с новой каменной дорожкой и свежевыкрашенными стенами.

– Что ты думаешь? – услышала я у себя за спиной.

– Мне понравился дом через улицу, – честно ответила я, все еще продолжая смотреть в окно.

Билл немного помолчал.

– А если бы ты сейчас была на другой стороне улицы, ты захотела бы этот дом.

Порой его тон был настолько едким, что я задавалась вопросом, а какое право он имел так со

мной разговаривать.

Я повернулась к мужу.

– Это не справедливо.

– Да? Тебе не понравился не один из тех, что показывала нам Джанин. Этот дом один из

лучших. Он нам идеально подходит, Лив. Хорошее соседство, наш ценовой диапазон, и к тому же он

больше, чем мы надеялись.

– Ты прав, это замечательное место. Я просто не уверена, что это … то, что нужно. Я не

знаю, во всяком случае, я не представляю себя здесь.

– Это не только для тебя, Лив. И я часть этого. И мы должны думать о нашем будущем.

– Я понимаю, Билл, – ответила я, раздосадованная его замечаниями. – Но покупка дома

является очень важным решением, и я хочу убедиться, что он идеален для нас.

– Идеального не существует! Всегда будет чего–то не хватать, Лив. Мы будем чувствовать

себя, как дома, просто должно пройти время.

Я покачала головой, в какой–то степени, ощущая себя упрямым ребенком.

Именно в этот момент Джанин появилась рядом с Биллом.

– Я вижу, вы нашли вторую комнату, – девушка улыбнулась заученной профессиональной

улыбкой, и я почувствовала, что она выполняет годами отработанное действие, которое стало для

нее привычным за все это время. – Она отлично подходит для кабинета или, может быть, детской?

Мой взгляд метался между ними, а Билл неловко рассмеялся.

– Мы еще не думали об этом, – сообщил он Джанин.

– О, извините меня, – неубедительно соврала она. – Многие пары переезжают из больших

городов, готовясь создать семью.

Я знала Билла достаточно хорошо, чтобы заметить, что он был смущен.

– Да, конечно, – ответила я, попытавшись быть вежливой.

– Это красивый дом. А что за история с домом через улицу? – спросила я.

– О, – ответила Джанин, подходя к окну, – Я знаю, он ужасен. Владельцы живут в

Калифорнии и перестали заботиться о нем некоторое время назад. Я думаю, что парочка соседей

пытались уже сообщить о нарушении “Жилищного кодекса”, поэтому в один прекрасный день, его

либо продадут, либо снесут. Я могу все выяснить для вас.

Я положила руку на стекло.

– Он довольно очаровательный.

– Возможно, – согласилась она. – Но там беспорядок. Дом нуждается в полной перестройке.

А этот дом все же… он не задержится на рынке жилья надолго.

Я повернулась от окна к Биллу, губы которого были сжаты в тонкую линию.

–Тогда соберите всю возможную информацию, – сказала я и, не глядя на них, покинула

комнату.

~

Вернувшись в нашу квартиру, Билл задержался на кухне, пока я готовила ужин. У меня не

было никакого желания возобновлять спор, но я чувствовала, он не позволит мне так просто от него

отделаться. Я начала мыть салат, радуясь тому, что мне есть на что отвлечься.

– Как насчет того, что случилось днем? – решился он.

Я поморщилась, стоя к нему спиной.

– Вот, – сказала я, обернувшись, и, вручив ему нож, указала на два красных томата на

разделочной доске. – Сможешь нарезать их?

Билл взял нож и начал резать.

– Что ты думаешь?

– О чем? – спросила я, вновь отвернувшись к раковине.

– О сегодняшнем дне.

– Ты можешь сказать более конкретно?

Он затих на мгновение, и все, что я слышала это повторяющийся удар ножа о дерево.

– Этот дом очень близок к идеалу, к которому мы с тобой стремились, и мы не должны

колебаться.

– Да, я поняла. Я сказала, что подумаю об этом.

– И Джанин права. Мы находимся на той стадии, когда уже должны задуматься о детях.

Я ответила ему тяжелым взглядом.

– Я нахожусь в той же самой точке, что и шесть месяцев назад, когда мы обсуждали это. К

тому же сейчас, дорогой, учитывая, что я могу получить повышение, я просто не чувствую, что

готова.

– Оливия, ты никогда не будешь готова. Это же касается и нашего переезда. Для тебя никогда

не будет правильного времени, ты просто должна сделать это, а остальное придет.

Я застыла в тревоге. Я не просто чувствовала, что не готова. Если уж быть совсем честной, я

не хотела этого. Я переживала, что никогда и не захочу. Мне вспомнилось, что до того, как Билл

сделал мне предложение, мы обсуждали наше будущее, и я заверила его, что в один прекрасный

день я хотела бы, чтобы у нас было все это: дом, большая семья. Сейчас было бы подходящее время

для детей. Означает ли это, что я была обязана выполнить свое обещание.

– Мне нужно больше времени.

– А я готов сейчас.

Я повернулась от раковины к нему.

– Сейчас? – спросила я недоверчиво.

Билл снова замолчал, но на этот раз он не продолжил нарезать томаты, а костяшки пальцев,

сжимающие нож, побелели от напряжения.

– Билл будь разумным, сейчас не время.

– Я услышал тебя еще в первый раз, но есть не только ты. Есть мы. И я не хочу, чтобы ты

начинала принимать противозачаточные.

– Не дави на меня, Билл, это очень важное решение.