Черный оазис - Михаил Сельдемешев

— А теперь был вопрос студента филфака, Артем, — Левченко утер платком испарину на лбу. — Лично мне плевать на возню всех этих чиновников. Моя цель — избавить людей от поселившегося в городе ужаса; и я думал, что наши взгляды с тобой на это совпадают, и ты поддержишь меня. Что ж, я ошибался и в этом. — Он встал и направился к выходу.

— Это, как минимум, нечестно с твоей стороны, Саня! — крикнул ему вслед Горин.

Прошла еще неделя, и Артему официально назначили восстановительные процедуры. Костыли к этому времени он сменил на тросточку. Опираясь на нее, в сопровождении медсестры он проковылял в зал ЛФК, расположенный на первом этаже больницы.

Просторный зал оказался практически пустым: на беговой дорожке вяло перебирал ногами грузный мужчина лет шестидесяти в спортивной майке с номером «8», а возле шведской стенки девушка в облегающих шортах выполняла энергичные наклоны.

Артем уныло обвел все взглядом и встретился с глазами медсестры.

— За вами присмотреть? — спросила та.

Горин помотал головой, развернулся и побрел к стойке с гантелями. «За вами присмотреть?» Эта фраза смутила Артема, вмиг обнажив всю его беспомощность. Он представил, что для медсестры он сейчас ничем не отличается от того старика, который, пыхтя и обливаясь потом, сполз с бегущей дорожки и, плюхнувшись на скамейку, обтирался полотенцем. «Да нет же! Эта слабость временная, доктор постоянно твердит, что выздоровление протекает неслыханными темпами… А может, он говорит это, просто чтобы подбодрить?»

Оказавшись возле стойки, Артем отогнал невеселые мысли и поставил тросточку неподалеку. Найдя восьмикилограммовую гантель, он взял ее в руку и попытался поднять. Сначала ему показалось, что она закреплена и стойке, но когда один конец все-таки оторвался, Артем понял, что не в силах совладать со снарядом, и осторожно вернул гантель на место. Было ощущение, что весит она не меньше тридцати килограммов! Горина снова бросило в жар, ему показалось, что все наблюдают за его жалкими потугами, он резко обернулся, но старик и девушка были заняты своими делами.

Признав поражение, Артем подошел к гантелям с двухкилограммовой маркировкой. Эти, к счастью, поддались. Горин сделал несколько упражнений, а когда начал поднимать гантели над головой, в глазах его внезапно потемнело, и к горлу подступила тошнота. Он сразу прислонился к стойке, подождал, пока зрение не вернется в норму, и водрузил гантели обратно.

Какое-то время он просто наблюдал за соседями: старик воевал со шнурками на своих кроссовках, а девушка приседала. Мышцы на ее по-спортивному стройных ногах напрягались и расслаблялись в такт движениям. Артему вдруг представилось, как кровь в этот момент стремительно проносится по ее телу. Поддавшись сиюминутному порыву, он вдруг тоже присел и уже внизу понял, что встать самостоятельно, скорее всего, не сможет. Благо поблизости оказалась стойка. Цепляясь за неё, словно сорвавшийся скалолаз, Горин постепенно сумел выпрямиться. Он взял тросточку и тут в ноге сжимающей болью промелькнул отголосок судороги.

Подождав какое-то время, он осторожно ступил на больную ногу и поковылял из зала. На сегодня тренировки в секции дистрофиков закончены. Почему-то всю злобу за произошедшее Артем мысленно вымещал на оставшемся в зале старике: он представлял, как тот утирает потное лицо полотенцем и посмеивается вслед неудачнику с тросточкой.

Как только голова коснулась подушки, Горин сразу провалился в сон.

Оказался Он в знойном тропическом лесу, стоя по щиколотку в мутной теплой воде. Солнце было скрыто листвой деревьев, но все равно стояла такая духота, что прикосновения одежды к липкому телу вызывали самое настоящее отвращение. Он топтался в грязной жиже и никак не мог прогнать из головы видение бассейна с прохладной прозрачно-голубой водой, в который хотелось броситься и пить, пить, захлебываясь божественной влагой…

Ему вдруг почудились какие-то хлюпающие звуки в отдалении. Он обошел ближайшее дерево, и звуки повторились: здесь кто-то есть или это просто эхо его собственных шагов ? Он постоял, вглядываясь в туман, окутавший окрестности. Казалось, что вонючие испарения пытаются просочиться внутрь сквозь поры на коже…

Где-то совсем близко треснула ветка, и Он снова насторожился. Там что-то было, в этом тумане, какая-то громадная тень мелькнула между деревьев. Воцарилась гнетущая тишина. Вдалеке снова раздались чавкающие звуки, но на этот раз они не смолкали, постепенно становясь все громче. На какое-то мгновение Ему вдруг показалось, что он вспомнил, что именно является источником этих звуков. Но Он не смог зацепиться за это воспоминание, как ни старался, и оно тут же улетучилось из его сознания. Кто же так уверенно шел к нему и вот-вот появится из тумана?

В этот момент, несмотря на одурманивающее пекло, по Его спине пробежал холодок, холодок страха. Он приник к стволу дерева и сполз по нему вниз, сжавшись в маленький беззащитный комочек. Хлюпающие шаги раздавались уже в нескольких метрах, когда снова стало тихо. Кто-то стоял с той стороны дерева. Но кто ?

Одно Он знал точно — туда ни в коем случае нельзя смотреть! Обхватив голову руками и до боли сомкнув веки, Он начал дрожать. Его трясло, словно испепеляющий зной внезапно сменился леденящей стужей. Так Он просидел очень долго, пока не почувствовал, что мышцы затекли. Ему захотелось вскочить и броситься прочь, расцарапывая в кровь лицо ветками, но вместо этого Он еще сильнее пригнулся к болотной жиже. Запах, исходящий от нее, вдруг отрезвил Его. «Там же ничего нет!» — эта уверенность крепла в Нем с каждой секундой. Дрожь прошла, и вновь стало невыносимо жарко. Он погрузил руки в воду и медленно на четвереньках обполз дерево. Кроме Него здесь действительно больше никого не было. Пот начал заливать глаза, и Он вдруг заметил, что вода под ногами кипит…

Горин проснулся и какое-то время глядел в окно, из которого в палату проникал багровый свет заходящего солнца. Прошло не меньше минуты, прежде чем он обнаружил, что лежит, напрягшись, словно перед прыжком, и сжимает мертвой хваткой край одеяла. Расслабившись, Артем сел в кровати. Все тело его горело, подушка и простыня были мокрыми. Он встал, подошел к бутылке с минеральной водой и припал к ее горлышку. Вода была теплой и давно выдохшейся, но сейчас казалось, что нет на свете ничего вкуснее. Артем жадно высасывал минералку, создавая разрежение в бутылке, затем с хлопающим звуком оторвал ее ото рта и вылил остатки себе на голову. Только сейчас до него дошло, что тросточка ему больше не нужна…

Еще через несколько дней Артем уже самостоятельно ходил в столовую, бегал по утрам в больничном сквере, от души жал штангу в гимнастическом зале и, словно подросток, возбуждался от вида голых коленок медсестры, время от времени мелькавших в разрезе ее халата. Выписке препятствовали лишь боли в руках, ногах и голове, регулярно дававшие о себе знать. Доктор обещал, что скоро все пройдет, но это «скоро» все никак не наступало, поэтому Горину практически ежедневно кололи обезболивающее.

Болеть все начинало ближе к ночи, поэтому днем он наслаждался вновь обретенными мгновениями жизни. В один из таких дней Горин, следуя собственному режиму, спустился в спортзал. Здесь, помимо Артема, почти всегда находилось еще двое постоянных посетителей: грузный старик, которого Горин почему-то сразу невзлюбил, и спортивного вида девушка, к которой он, напротив, испытывал симпатию. Прошло больше недели после первого посещения Артемом гимнастического зала, но он даже не знал имена своих «коллег». Так они молча и тренировались.

Взяв гантели на пару килограммов больше, чем накануне, Артем начал изнурять бицепсы, как вдруг одна из рук отозвалась простреливающей болью. Из его груди вырвался стон и он, не в силах терпеть, разжал пальцы. Гантель с грохотом упала на сложенные пирамидкой блины от штанги. Положив вторую гантель обратно в стойку, Артем принялся разминать напрягшиеся мышцы руки, бросив сердитый взгляд на старика, внимательно наблюдавшего за происходящим.

— Дай-ка я попробую.

Артем обернулся на голос: к нему подходила девушка в облегающих шортах.

Она взяла его руку и начала осторожно сдавливать мышцы пальцами. В одном месте Горин тихо взвыл.

— Ничего страшного, — она улыбнулась, совершая пальцами круговые поглаживающие движения. — Сейчас станет намного легче.

— Где вы… ты этому научилась? — спросил Артем, когда боль в руке практически прошла.

— Я профессионально занимаюсь танцами и частенько проделываю подобное над собой, — она снова улыбнулась и отпустила его руку. — Вообще-то меня Ритой зовут.

— А ты быстро преобразился за последние дни, — сказала Рита, когда они сидели на скамейке возле шведской стенки. — Что с тобой случилось, если не секрет? — она бросила взгляд на его начинающий зарастать волосами шрам на голове.