ШЕСТОЙ МОРЯК - Евгений Филенко

  — Не скажи, — возразил Откель. — В Кирьялаланде[18] довелось мне встретить бородатую женщину. В Гейланде полно мужчин, которые не прочь подставить приятелю свой тыл для известной цели.

  — Ты хотел сказать — в Геймланде? — уточнил Оттель.

  — Скажи еще — в Диснейланде, — возразил Откель. — Я просто пытался тебе доказать, что в мире полно мужчин, которые не отличаются от женщин тем, что сейчас у тебя на уме. А вот часто ли ты встречал женщин, которые слагают висы?

  — Не очень, — признался Оттель.

  — Когда женщины начнут сыпать висами, как Хрейн Тёртый, — сказал Откель, — тогда-то и придет Рагнарёк[19] всему.

  — Быть может, ты и прав, — сказал Оттель. — Но по мне уж лучше добрая виса, чем целая вязанка пустых слов, половину из которых я пропустил мимо ушей.

  — Я молчу, — сказала Хульда, которой показалось, что все про нее забыли.

  — Просто отвечай на вопросы, женщина, — обратился к ней Оттель. — А ты разве не пила нынче молока?

  — Отчего же не пила, — воскликнула Хульда, — когда пила? Не брагу же мне пить, подобно вам, буздырялам!

  — Удивительно, — сказал Откель. — Значит, пьяное молоко валит с ног только мужчин. Нужно было порасспросить  об этом колдунью Хейд. Ну, да теперь уж поздно.

  — Почему это поздно? — удивился Оттель. — Не так далеко мы ушли от Утиного утеса, чтобы не суметь туда вернуться и потолковать с колдуньей.

  — Да ведь ворочаться — недобрая примета, — сказал Откель. — В особенности в колдуньин дом. Нет, мы не станем этого делать. Мне кажется, она свое уже получила.

  — Славно ты ее разделал, — сказал Оттель. — Впредь ей будет наука. А что же мы сделаем с Хродкетилем?

  — А вот что, — сказал Откель. — Мы его замочим.

  С этими словами он распустил штаны и помочился на угол дома Хродкетиля Зеленого.

  — Хорошее дело, — сказал Оттель. — Пожалуй, я тебе пособлю.

  — Стыда у вас нет, — сказала Хульда Два Топора.

  — Стыда у нас навалом, — ответил Откель. — А вот терпежу нет совершенно.

  Похоже, здесь больше нечего сказать об Откеле Разумнике, Оттеле Долдоне и их походе на Утиный утес.

7

  Жил человек по имени Ульвхедин, а прозвище ему было Пустой Мешок. Он был сыном Ульвльота Полного Мешка. Во всяком случае, так он говорил всем, кто спрашивал. Ульвхедин был очень стар, голова лысая, как куриное яйцо, а борода росла редко. Лицо его было сморщено, что твой пустой мешок, отчего и получил он свое прозвище. Всякий, кто жил в Медвежьей долине, помнил Ульвхедина Пустого Мешка с тех пор, как помнил самого себя. Только глубокие старики могли бы рассказать, откуда здесь взялся этот человек, но никому и в голову не приходило тратить  время на такие истории. Кроме лысины, бороды и отталкивающей внешности, ничего в Ульвхедине особенного не было, хотя всякому сразу становилось ясно, что не врастал он корнями в землю Страны Льдов. Мимра-бьярмка однажды, задумавшись, заговорила с ним по.-бьярмски и получила вразумительный ответ, но сразу же поняла, что не из Бьярмланда явился он сюда, а разве что провел там время, достаточное для изучения языка. Хейд Босоногая приходила в его дом раз или два под незначительным предлогом, говорила с ним по-ирландски, но и этот язык был Ульвхедину чужой. Еще он мог говорить с норвежцами по-норвежски, а со шведами по-шведски. В его доме были пергаменты, заполненные древними рунами или испещренные значками, смысла которых не понимал никто, кроме Ульвхедина. Словом, Ульвхедин Пустой Мешок был самым образованным и грамотным человеком в долине. Когда дело доходило до рун или какого иного письма на любом из языков, редко он отказывал кому-либо в помощи. И если бы не темное  происхождение, быть бы ему законоговорителем.

   Нельзя, однако же, не заметить, что его искусство в изготовлении браги ценилось намного выше, чем познания в языках и рунах. А брага в доме Ульвхедина Пустого Мешка всегда была отменная, всем брагам брага. Вот только его самого никто не мог уличить в пристрастии к питию.

   Дом Ульвхедина стоял на отшибе, в Сухом углу, что на самом краю долины, где Овечий ручей сливался с Овечьей рекой. Этот дом не знал женской руки, но не потому, что его хозяин был чудаковат, как Откель Разумник, или глуп, как Оттель Долдон. Просто на свете не осталось ни одной зрелой женщины, что согласилась бы разделить кров и благо с таким старым старичиной, а молодую женщину лишь умалишенный отдал бы Ульвхедину в жены, когда вокруг столько добрых викингов в самом расцвете лет. И хотя в Медвежьей долине попадались скудоумные отцы, но совсем уж сумасшедших отродясь не было.

   Однажды конный отряд перевалил через Медвежий хребет и спустился в долину. Все были вооружены, странно одеты и странно себя вели. Предводитель конников пытался говорить с первым встречным — а это был не кто иной, как Хродкетиль Зеленый, — но тот не понял его речи. С трудом чужак смог объяснить Хродкетилю, что ищет кого-то, но этим все и ограничилось. И Хродкетиль решил, что поступит правильно, если направит пришельцев к Ульвхедину. Если даже обнаружится, что Ульвхедин не поймет языка чужаков, то по крайней мере задержит их, пока Хродкетиль не оповестит всех жителей долины о вторжении. И если при этом Ульвхедин погибнет, вряд ли кто станет горько оплакивать утрату.

  Ближе к закату конный отряд въехал в Сухой угол и свернул во двор к Ульвхедину. Предводитель заговорил с хозяином, который сидел возле дверей и пил ключевую воду с растертыми травами из ковша в обществе самого себя, да еще, пожалуй, пары овец, как делал это каждым вечером. Ульвхедин спросил:

  — Кто ты такой, что решил заговорить со мной?

  — Я Вальдимар, сын Вествальда, и я конунг этих людей, — ответил предводитель чужаков.

  — Хорошее имя для конунга, — сказал Ульвхедин. — Знавал я конунгов с таким именем и в Швеции, и в Дании, и даже в Гардаре.

  — Ты необычно выглядишь для жителя этих мест, — сказал Вальдимар конунг.

  — Боюсь, это единственное, что никто у меня не отнимет, — сказал Ульвхедин.

  — И ты сразу заговорил с нами на нашем родном языке, словно знал его всю жизнь, хотя последнее, на что ты похож, так это на человека моего племени, — сказал Вальдимар конунг.

  — Мне довелось много странствовать, пока я не осел в этих местах, — уклончиво ответил Ульвхедин, а затем спросил: — Вы ищете человека?

  — Да, это так, — сказал Вальдимар конунг.

  — И что же это за человек? — спросил Ульвхедин.

  — Это женщина, — ответил Вальдимар конунг.

  — Зачем вам понадобилась женщина так далеко от дома? — спросил Ульвхедин.