Любовь – это боль (ЛП) - Бэлл Шанна

Возможно, просто, возможно, он может иметь это. Только на одну ночь. На один прекрасный момент Викинг может притвориться, что они никогда не расставались. Что лежат на диване в его убогом жилище, исступленно занимаясь любовью, и ее предательства не было. Викинг скользнул в нее до упора.

— О, Боже…

Елена выгнулась на кровати, когда Викинг начал неистово вбиваться в нее. Шлепающие звуки ударов бедер наполнили ночь. Обхватив руками его голову, Елена притянула его ближе и ее губы обожгли его поцелуем в столкновении похоти и битве их силы воли. Она крепко вцепилась пальцами в плечи Викинга и мысль о следах, которые Елена оставит на нем, стала началом его конца.

Не было ни прошлого, ни будущего. Было только здесь и сейчас. Все, что он хотел, это любить тело Елены, заставляя таять под собой. Викинг хотел забыть, что, возможно, это была последняя ночь в его жизни. Он не хотел думать, что у него никогда не будет возможности узнать свою дочь.

Со стоном он входил в тугую плоть Елены, снова и снова задевая клитор, пока она не закричала. Только когда она достигла оргазма, Викинг последовал за ней, глубоко в нее погрузившись.

И часть его, больная и извращенная часть, молилась, чтобы он снова оставил в ней частичку себя.

Глава 23

Елена

Это случилось снова. Елена уперлась головой в стену душевой кабинки, закрыла глаза и мысленно отругала себя. Дважды она занималась сексом с Викингом без предохранения. Можно было подумать, что жизнь ничему ее не научила. К сожалению, так и было. Как еще она могла объяснить тот факт, что всякий разум покидал мозг, как только Викинг к ней прикасался? Почему Елена позволяла ему использовать свое тело снова и снова, хотя знала, что он ее ненавидит? Хуже того, она присоединялась к нему. В этом мире не было ничего слаще, чем сомкнутые в поцелуе губы. Ничто не заставляло чувствовать себя более живой, чем быть кожа к коже со своим Викингом. К тому же, это было безопасное время месяца, так что она не должна беспокоится. Чего нельзя сказать о сердце. Оно по-прежнему лежало в кусках, разбитое тем фактом, что Викинг женился на ней только, чтобы отомстить на совершенно новом уровне. Елена знала, что свадьба, о которой она мечтала, никогда не состоится. Также и мечта о том, что они будут вместе, когда в один прекрасный день сможет все объяснить Викингу, разбилась вдребезги. Это невозможно было исправить.

И как именно он думал это сработает? Неужели Викинг искренне верил в то, что Елена будет подчиняться ему только потому, что вынудил выйти за замуж? Будь она проклята, если он думает, что может запереть Елену в каком-нибудь заплесневелом подземелье и притвориться, что ее на самом деле не существует, пока не решит достать с антресоли для того, чтобы поиграть.

У нее были дела, которые нужно было сделать, места, которые нужно было посетить, и дочь, которую нужно было защищать. Викинг отправил их дочь куда-то, чтобы она была в безопасности, однако реальная угроза — Педро — все еще существовала. Но даже если Викингу удастся убить его, Вики все равно будет в опасности — Морелли никогда не откажутся от своих активов. Лоренцо был даже более жестоким, чем она полагала. Он не только причинил боль Елене, доставив неприятности Вики, но и показал своей смертью семье большой палец.

За окном что-то происходило. Рядом с Викингом она заметила Кристоффа Романова. Напротив них выстроились в ряд мужчины, среди которых был и тот мудак, который ее лапал. Даже из своего окна она чувствовала напряжение между двумя сторонами. На лице Викинга было серьезное выражение, решимость, которую Елена не могла понять. Он женился на ней, затем оставил, поцеловав так, будто это был поцелуй перед смертью. Тот момент, этот неожиданный кусочек рая, превратился в тяжелый коктейль из желания и страсти с оттенком гнева.

Он все время на меня так злится...

Елена, надев джинсы и свитер, распахнула дверь и снова лицом к лицу столкнулась с Бораном.

Она вздохнула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты всегда должен быть рядом?

— К сожалению, да, — он посмотрел на свои часы. — К счастью, ненадолго. Моя замена должна прийти с минуты на минуту.

В его обычно резком тоне слышался намек на возбуждение. Что-то определенно было не так. Что делал Викинг снаружи? Почему все эти люди там собрались? Она устала от всех этих вопросов, и никто не удосужился на них ответить.

— Что происходит на заднем дворе?

Его губы презрительно скривились.

— Мой маниакальный брат совершает ошибку, вот что происходит.

— Что ты…

Послышавшиеся шаги объявили о приходе другого гостя. Сердце Елены забилось от радости, когда она увидела Сая. Прошло много лет с тех пор, как она в последний раз видела маленького брата Викинга. Хотя, судя по его рельефной фигуре, одетой в брюки-карго и тесную для него рубашку хенли, он уже не был маленьким. И Сай явно не разделял ее чувств, когда встретился с ней лицом к лицу. Его угрюмый вид говорил сам за себя вместо тысячи слов на любом языке.

Подбородок Сая напрягся.

— Привет, Елена. Хотел бы сказать, что мне приятно снова видеть тебя, но это не так. С радостью бы затолкал тебя обратно под тот камень, из-под которого ты выползла, но, к сожалению, это больше не вариант. По какой-то глупой причине мой брат решил привязать себя к тебе. Меня не волнует, что ты мать его ребенка. Ни одна женщина не стоит того дерьма, которое испытал мой брат. Дело в том, что Викинг из тех людей, которые готовы на все ради своей семьи. Для своей дочери.

«Не для тебя», — казалось, говорили его глаза.

То, что из всех людей ее ненавидел Сай, было еще одним ударом в грудь. Елена не знала, сколько еще сможет выдержать. Он был таким милым ребенком, ходил с ними в кино, ел мороженое в торговом центре. В каком-то смысле Сай был и ее младшим братом.

Раздался звонок, и Боран вытащил свой телефон.

— Ах. Итак, это началось. — после этих зловещих слов он просто ушел.

Застывшая на месте, Елена не могла произнести ни слова. Только когда Сай жестом показал ей вернуться в свою комнату, она сдвинулась с места.

Елена вышла на балкон и схватилась за поручни, увидев две группы мужчин, занявших позиции друг напротив друга. Викинг, Боран и Юрий стояли по одну сторону и три человека — русских, как она предположила — по другую. Среди них был тот мерзавец, который напал на нее. Это было похоже на противостояние.

— Это требование Василия твоего фунта мяса, — злобно объяснил Сай, стоя рядом с Еленой и глядя на группу — Кровь за кровь.

— Я удивлена, что тебя нет рядом с ним.

— Он не выбрал меня.

Похоже, Сай обиделся.

— Ну, я уверена, что у него были свои причины.

Почему-то ей хотелось его утешить.

— Так и есть. Это называется любовью. То, о чем ты ничего не знаешь.

И вот он — следующий кинжал, вонзившийся прямо ей в сердце.

— Это из-за меня, — мягко сказала Елена.

Она должна была знать, что просто жениться на ней было бы недостаточно. В их жестоком мире этого никогда не будет достаточно. Пока не прольется кровь.

— Да, из-за тебя и из-за того, как поступил Василий. Он был гостем, неуважительно лапать прислугу хозяина.

— Я не прислуга.

Сай пожал плечами.

— Василий этого не знал, так что ты вполне могла ею быть.

— Почему ты мне это говоришь? — Елена решила, что он попытается усилить ее вину, а не уменьшить.

— Кармен рассказала мне, — неохотно объяснил он. — Она рассказала мне, как ты пыталась спасти ее в клубе во время стрельбы.

Ах да, Кармен Карузо. Вдова Франко «мясника» Карузо, босса одной из семей. Елена слышала о нем и его пристрастии к причинению вреда женщинам. Об этом шептались по углам особняка Морелли. В ту ночь, когда они встретились в уборной, Елена почувствовала связь с Кармен. Они обе жили в одном мире в похожих обстоятельствах, хотя Кармен пострадала гораздо больше, чем она. По крайней мере, снаружи. Елена не видела ее после той роковой ночи, когда их чуть не застрелили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})