Русские сумерки - Олег Кулагин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну конечно… Как же иначе?
Трупы мы отволокли в подвал дома. А тела своих погибших перенесли ближе к школе и закопали на газоне. Кто-то прочёл молитву.
Вот и всё…
– Надо уводить детей, – сказал я Пахарю, хмурому тощему старику – после Митрича он остался за старшего.
– Прямо сейчас? Утра дождёмся…
– Нельзя ждать, – качнул я головой.
– Это опасно. В темноте напоремся на какую-то дрянь… Тут этого добра хватает!
– Я знаю. И я вас поведу!
Когда восток начал светлеть, мы вышли к лесу – кажется, раньше, до Сумерек, тут начинался Салтыковский лесопарк.
Мы шли на север полтора часа.
Успели набежать тучи, и заморосил дождик.
Старики выбрали место для лагеря.
– Ничего, – сказал Пахарь, накидывая брезентовый капюшон, – пару дней тут перекантуемся. Нам обещали – за пару дней детишек развезут подальше от Москвы… Тогда и мы налегке прогуляемся…
– Куда? – улыбнулся я.
– В тёплые края. Под чистое небо…
– Да, там хорошо, – поёжился я, надвигая кепку. – Там тепло…
– Пойдешь с нами? – спросил Митрич. Пока его несли на плащ-палатке, он успел очнуться. И сейчас смотрел на меня внимательным взглядом.
– Извините, – вздохнул я. – У меня свой путь.
– Понимаю… Хотя жаль, конечно.
– Авось ещё свидимся, – я пожал им мозолистые руки и поправил свой дурацкий розовый рюкзачок.
– Не спеши, Глеб… – вдруг сказал Митрич. И приказал остальным отойти подальше. Мы остались втроём, вместе с Пахарем. – Запиши… Нет, ничего не записывай! Пусть это будет только в памяти… – он продиктовал мне сетевой адрес. – Если, не дай бог, возникнут проблемы – обратись к этим людям. Скажешь, что от Митрича, – они обязательно помогут!
На автобус вахтовиков в Люберцы я уже опоздал. Но время – есть. И силы ещё оставались…
Ныла под бинтом раненая нога. А я, не сбавляя темпа, хромал на юг – в сторону трассы.
Пустяки!
Если те, кого целое государство приговорило, как-то ухитряются выживать, то мне, молодому и относительно здоровому, вообще грех жаловаться.
Лови фарт, трикстер!
Целый день моросил дождь, и куртка промокла насквозь.
Я добрался до Рязани только вечером. Банк уже был закрыт. Я купил в супермаркете хлеба, кефира и колбасы. Отыскал брошенный дом, перекусил. Завернулся в какое-то тряпье и почти сразу провалился в чуткий сон.
А утром получил в кассе областного филиала «Альфа-банка» сто сорок семь тысяч долларов.
Глава 10
«Деньги – это свобода», – любит говорить Локки.
Хотя видал я людей побогаче самого фартового трикстера – и при этом запертых в своих тесных, страшноватых мирках.
А Сенека – это такой древнеримский блоггер – вообще однажды загнул, что все мы рабы своих привычек и страстей. Мощный был философ! Хотя плохо кончил – так страстно стриг бабки с бюджета, что даже у Нерона лопнуло терпение.
По мне – не правы и Локки, и Сенека… И Нерон, конечно!
Свобода и деньги – категории параллельные. Помню, как волшебно, офигительно бывал я свободен без гроша в кармане, гуляя самыми погаными закоулками Нижегородской Зоны…
Иногда просто уцелеть – сказочное счастье и свобода!
А деньги… Их одних – всегда слишком мало.
Не ради бабок я ввязался в это дерьмо.
Хотя, перегружая пачки купюр в рюкзак, всё-таки был счастлив.
Целую минуту.
Когда до безумия нужна сотня штук, а у тебя вдруг появляется полтораста – мир и правда начинает сиять особыми красками.
И пофиг, что за эти деньги кто-то уже мечтает отрезать тебе голову!
Я вышел из банка и малость поколесил по городу, проверяя, нет ли хвоста.
Вроде всё чисто…
Аслан пока не успел отследить банковскую цепочку.
Хорошо. Но глупо расслабляться – тем более с такой суммой «кэша» за плечами. Именно сегодня я должен доставить его по назначению…
Лишь одно я себе позволил – на пятнадцать минут заглянул на вещевой рынок. Купил новую куртку, кепку и тёмные очки. Переоделся там же. Ещё сменил грязные, рваные джинсы. Купил новый рюкзак. А розовое убожество отправилось в ближайший мусорный бак.
Следом отправились приталенная курточка, кепка со стразами и фиолетовые очки.
Уж больно заметный я в «чиста масковском» прикиде. Да и надоело шарахаться от собственного отражения в витринах.
Теперь – только самое необходимое!
Новый планшет, мобильник. А главное – средство передвижения!
Опасно с моим грузом таскаться по поездам и автобусам…
За две штуки баксов я взял «Falcon» – неплохой китайский мотоцикл. Может, он не тянет на своё громкое название, но вполне пригоден и по нашему бездорожью.
Через час я был далеко от Рязани.
Ярко светило солнце, грунтовки с утра успели просохнуть. Иногда сверяясь со GPS-картой, я успешно огибал все блокпосты.
Только один раз чуть не нарвался. Едва успел свернуть в лес и заглушить мотор. Колонна полицейской техники прошла мимо. В воздухе барражировали вертолёты.
Разумеется, не ради моей скромной персоны – скорее очередная операция против Невидимой Армии.
Правда, для меня это мало что меняет…
Чтоб им в полынье утонуть!
Пришлось ещё больше удалиться от магистралей. Я ехал через заброшенные деревни, через пустые посёлки, где из каждого окна веяло безнадёгой и смертью.
Потратил лишнюю пару часов и добрался только к вечеру.
Когда-то здесь был элитный санаторий.
Сейчас – не менее элитная клиника.
Десять гектаров леса, обнесённых забором в два человеческих роста, мордатые вооружённые охранники на КПП…
Фейс-контроль я не прошёл.
– Это тебе не районная больница, – важно объяснил старший охраны. – Только по предварительной записи! По личному указанию Артёма Павловича!
– Мне и нужен Артём Павлович!
– Он не давал указаний.
– Так позвоните ему!
– Сегодня его уже не будет. Приходи завтра.
Завтра?!
У меня потемнело в глазах.
Я из кожи лез, чтоб успеть. И я уложился в срок! Я смог! Не для того, чтоб какой-то холёный бездельник…
Пистолет с разрывными пулями оттягивал карман моей куртки. Он так и просился наружу – чтоб оказаться стволом под носом у охранника!
Я стиснул зубы.
Нервы!
Слишком много всего было за последние два дня…
Можно было б самому дозвониться до главврача, только я не помню номера. Он был забит на карту памяти в старом телефоне.
Я присел на травку и достал планшет. Отыскал сайт клиники. Там имелся единственный номер – приёмного отделения.
Я набрал.
И получил тот же ответ:
– Артёма Павловича сегодня не будет.
– Передайте – это по поводу Колесниченко! Он знает.
– Обязательно передадим, но, к сожалению, не раньше, чем завтра, – как только он появится…
Враньё!
Ладно. Я ведь – трикстер.
Спрятал телефон и планшет. Сел на мотоцикл и отъехал подальше.
Оставил его в чаще. Вернулся к забору. Прошёлся вдоль него, выбирая подходящее место.
Кое-где ограда уходила в низину.
Ага, если влезть на вон то дерево, проползти вдоль ветки – она согнётся, и я окажусь почти над забором…
Я уже карабкался по стволу, когда в кармане запиликал телефон.
– Алло!
– Здравствуйте, это Артём Павлович. Вы хотели со мной поговорить?
– Я достал деньги!
Через пять минут я был у него в кабинете. Расстёгивал рюкзак и доставал пачки купюр в банковской упаковке.
– Пересчитайте! Тут ровно сто тысяч долларов – как договаривались.
– Очень хорошо, – кивнул он. Разорвал упаковки и проверил банкноты – лично.
Кроме нас двоих, никого в кабинете не было.
– Всё в порядке, – улыбнулся Артём Павлович. – Что ж, тогда с утра начнём основной этап регенерации…
– Как он себя чувствует?
– Кризис миновал. Но состояние – стабильно тяжёлое.
Я нервно скомкал обрывок банковской упаковочной ленты.
Главврач махнул рукой:
– В нашей ситуации даже отсутствие отрицательной динамики – уже неплохо. Если начнём завтра – думаю, есть шанс его спасти…
– Капкан! – ору я отчаянно. Хотя знаю, что поздно. Воробей уже там – на пространстве, очерченном невидимой линией. А через долю мгновения линия становится реальной, ослепительно-яркой.
Воздух между «медузами» озаряется сполохами. Мутные шары вспыхивают пламенем. Воробей развернулся, пытается бежать назад. Ноги его не слушаются. Он споткнулся, сейчас упадёт…
А я жду. Жду и смотрю сквозь стену прозрачного огня…
Главврач говорил, сыпал медицинскими терминами. А я сидел, полуприкрыв глаза.
Да, теперь сделал всё, что мог.
Это одна из лучших клиник для пострадавших от аномалий. Конечно, такие пострадавшие тут бывают нечасто. Главврач о многом догадывается, но лишних вопросов не задаёт.
Месяц назад я отдал ему сто пятьдесят тысяч.
И, в сущности, не очень переплатил.
Клеточная регенерация – чертовски дорогая процедура. Лишь в трёх российских клиниках есть необходимое оборудование. А в Европе и Штатах – всё в несколько раз дороже…
