Урочище Пустыня - Юрий Сысков

— Вчера в «окно» угодил, пришлось чужие одолжить… — скривился в усмешке «телохранитель». — Да ты не бзди, я тебя и без ног уделаю…

Для разминки Садовский сделал несколько размашистых ударов в воздух, потом попытался сделать «вертушку», но не удержал равновесия, и всей массой хлопнулся на траву.

— Как говорят в народе, есть ещё порох в пороховницах и ягоды в ягодицах! — смущенно проговорил он, поднимаясь на ноги.

Весь этот концерт был рассчитан на одного зрителя. Садовский хотел убедить «телохранителя», что перед ним обычный увалень, с которым можно разобраться не напрягаясь, без особых проблем. Кажется, ему это удалось.

— Надо оттачивать мастерство. Или хоть что-нибудь… — сказал он, отряхиваясь.

— Например, ум, — подсказала блондинка. Она незаметно подошла к нему со спины и с интересом наблюдала за происходящим.

— Например, ум, — многозначительно повторил Садовский, имея в виду явно не себя. — Ты с ними?

— Я сама по себе.

— Но все-таки с ними.

— С ними, но сама по себе.

— Ну таки вы будете тут махаться или мне забыть вас навсегда? — начал проявлять нетерпение чернявый. — Альбина, уйди уже, а то мы все хотим досмотреть, шо тут будет…

— Ладно, ушатаю твоего альбиноса — тогда и поговорим…

«Телохранитель» набычился и тяжело засопел — очевидно, сравнение с альбиносом его задело. Нужный эффект был достигнут, можно было начинать.

В первые несколько секунд Садовскому пришлось уйти в глухую защиту. Удары сыпались на него сериями, под разными, порой непредсказуемыми углами, но, к счастью, вскользь. Отступая и уворачиваясь, он «случайно» повалил крест и вместе с каской отшвырнул его в сторону. Выдержать такую массированную штурмовку оказалось непросто — перед ним был действительно сильный, быстро соображающий, хорошо обученный противник с нестандартной техникой боя. Улучив момент, Садовский ударил его ногой по коленной чашечке и провел связку «почтальон» — сдвоенный джеб левой и прямой правой.

— Убедительно. Но не убедил, — прорычал «телохранитель», сплевывая кровь.

Похоже, он только разогревался.

— А ну кончай этот балаган! — раздался властный голос Полковника, высунувшегося из своей «буханки». — Что вы тут устроили!? Как пацаны, ей богу…

— Мы еще не закончили, лесовичок, — веско проговорил «телохранитель» и, немного прихрамывая, зашагал в сторону штаба на колесах. Чернявый, подняв поваленный крест и каску, понуро поплелся за ним. Остальные, в том числе и Барби последовали их примеру.

— Друг! — крикнул Полковник, обращаясь к Садовскому. — Можешь зайти на минутку?

Поскольку разведение враждующих сторон состоялось причин отказывать ему не было — конфликт в его острой фазе был исчерпан, Петрович находился в относительной безопасности, самому Садовскому в данный момент ничто вроде бы не угрожало. Почему бы не продолжить миротворческую миссию на территории потенциального врага, включив все возможные дипломатические рычаги? Привычно веселея от близкой опасности, он подошел к «буханке».

— Я же говорил, они шизанутые, эти патриоты, — с досадой проговорил Полковник. — Куришь?

— У меня свои…

— Почему надо непременно делить всех на своих и чужих? — демонстративно доставая сигарету из серебряного портсигара с орлом и свастикой, — проговорил он. — Война давно закончилась. И теперь мы все занимаемся одним делом — восстанавливаем историческую правду… Пусть одни ищут русских, а другие немцев, зачем друг другу мешать? А то, что мы похоронили штурмбаннфюрера СС — это же нормально… Так поступают все цивилизованные люди. Или мы дикари?

— Целого штурмбаннфюрера? — удивился Садовский.

— Ну как целого… Все, что от него осталось… — не понял посыла Полковник.

— Это его портсигар?

— Это мой портсигар. Мы же работаем на раскопе немецкого кладбища. И все, что находим — наше. А здесь, по свидетельству французского историка Жана Мабира, кого только не было — и пехотинцы, и эсэсовцы из боевой группы «Зимон», и даже парашютисты… Саму деревню обороняла пулеметно-минометная рота, которой командовал обер-лейтенант Плеш, тридцатая пехотная дивизия…

— У тебя тоже команда пестрая.

— Да уж, кого только нет. Ты, наверное, подумал — вот, драка наследников Победы с фашистскими недобитками… за территорию, бесценное наследие… Что там еще? Умы и сердца грядущих поколений. И, конечно, сразу принял сторону этих фанатиков, как же… Ну, увлеклись ребятишки нацистской символикой, заигрались в ваффен-СС… Но зачем же за лопаты хвататься?

— Ну да. Вообще-то я тоже патриот. Увижу березку — сразу начинаю обнимать ее, плакать и тосковать о России. Поэтому не надо при мне с придыханием о ваффен-СС…

— Да не об этом речь! — горячо возразил Полковник. — Мы должны знать, с кем воевали, как воевали… Что это была за война. Кого мы, в конце концов, победили. И самое главное — какой ценой… Ведь трупами закидали, чего уж там… Ты почитай, что пишут об этом участники тех событий. Кто еще не потерял остатков совести. И не совсем заврался. Тот же комдив Златоустовской дивизии. Слышал про такую?

— В этой дивизии воевал мой дед…

— Тогда тем более это нужно знать. Так вот он прямым текстом писал, что наша разведка практически бездействовала, части и соединения, привожу его слова почти дословно, шли в наступление неподготовленными, сходу, при дефиците всего — боеприпасов, горючего, фуража, продовольствия. Ни хрена не было, понимаешь? А их — а бой. Управление войсками хуже некуда, решения принимались вопреки элементарному здравому смыслу. И за все просчеты, за бездарность командования и весь этот бардак, за русский «авось» приходилось платить солдатской кровью. Большой кровью…

— Можешь не продолжать. Воспоминания Павла Григорьевича Кузнецова я читал.

— И что? Что ты обо всем этом думаешь?

— Думаю, сначала надо поднять наших бойцов. Всех до единого. А потом, если у кого-то возникнет желание заниматься поисками героически погибших эсэсовцев. И ставить на их могилах не кресты, а придорожные камни с надписью — кто к нам с мечом придет… Ну, дальше ты знаешь, в школе учился, кино смотрел… Чтоб им и на том свете дышалось с трудом.

— Да с этим я тоже согласен. Только как отделить одних от других? Они ведь умирали на одной земле. Ищешь одно, а находишь другое. Счастье поисковика переменчиво.

— И давно вы его нашли?

— Штурмбаннфюрера Краузе? — спросил Полковник и прикусил язык.

— Даже фамилия его известна?

— Да, известна… В прошлую пятницу его нашли… В общем, мы обнаружили при нем неотправленное письмо. Оно плохо сохранилось. Только подпись и обратный адрес… Послушай, у меня к тебе просьба…

«А вот и причина внезапно наступившего перемирия и затянувшихся переговоров», — подумал Садовский, подозревая, что Полковнику с самого начала от него что-то было нужно.

— Тут дело такое. Завтра нужно встретить в Парфино одну девушку. Моя «буханка» что-то забарахлила. Боюсь застрять. Подъедешь? В долгу не останусь…

— Без вопросов.

— Тогда к трем на автостанцию.