Черный кот на рояле, или В возбуждении уголовного дела отказать - Григорий Башкиров

Щедро расплатившись с официанткой Наташей, которая вновь появилась как бы ниоткуда, Петр встал из – за столика. Галантно, с наклоном подал руку даме и…обратил внимание, как Рита и Наташа быстро переглянулись.

«Очень интересно выходит. Они оказывается знакомы. Еще одна соучастница вырисовывается. А что, все логически укладывается. Наташка заранее выбирает клиента, подсаживает к нему Риту или еще какую девицу из их компании и – все дела. То-то она выгибалась передо мной. Вот он, какой сервис, получается» – размышлял Бритвин, двигаясь к выходу под ручку с Ритой, несколько обескураженный сделанным открытием. «Ничего, и с Натальей потом разберемся».

Приняв от гардеробщика вещи, Петр накинул на плечи Марго мохнатую и на удивление легкую шубку, оделся сам и, пропустив даму вперед, открыл дверь. В лицо пахнуло холодом. За пределами уютного тепла ресторана разыгралась настоящая метель с пронизывающим ветром и густой снежной пылью. Бритвин непроизвольно прищурился. Уже собираясь следом за Ритой покинуть оказавшийся совсем не гостеприимным кабак, спиной интуитивно почувствовал неладное. Резко развернулся. Шедший от перегородки гардеробщик пристально смотрел на него.

– Если не ошибаюсь – Бритвин?

Глава 13

– Разин с тобой говорить желает, – повторяет Альберт. – Сам подойдешь или привести?

Я высказываю прямо в микрофон телефонной трубки не совсем цензурное мнение о Разине, его сексуальной ориентации и близких родственниках.

– Так что делать-то? – останавливает меня Поляков.

– Ты не знаешь, что ему надо?

– Откуда? Он попросился, а я тебе суть передаю.

– Ладно, сейчас приду.

Растираю лицо руками, окончательно приводя себя в бодрое рабочее состояние, и выхожу из кабинета. Взятым у Альберта ключом отпираю металлическую решетку.

Присаживаюсь на лавку, слева от входа в камеру, напротив Максима. Несмотря на выданную чистую одежду, от него продолжает попахивать какой-то затхлой гадостью.

– Внимательно тебя слушаю, Максим.

Разин поднимается с нар. Одновременно с ним встаю и я, готовый ко всяким фокусам с его стороны. С минуту мы молча разглядываем друг друга. Наконец Разин отводит взгляд и сплевывает в угол. Я равнодушно взираю на эту борзость.

– Ну, что ты хотел сообщить? Давай быстрее. Признаться хочешь? Могу лист бумаги и карандаш дать.

– Ничего я писать не буду…

– Так какого черта от меня надо?

Разин трет пальцем висок.

– Ваши сотрудники в адрес поехали? – вдруг спрашивает он.

– А какое тебе до этого дело? Сиди здесь на одном месте ровно и попахивай потихоньку!

– Я отсюда видел, как они уходили вместе с Игорем. Через решетку видел.

– И что дальше?

– Я знаю, Игорь колонулся. Слабак он. Жалею, что вообще с ним связался. Так по-глупому вляпаться…

– Ты уж, Максим, никак думаешь, что я сочувствовать сейчас начну? Еще расплачься от обиды на слабака Мухина и злобных ментов, которые тебя, несчастного, повязали.

– Да нет, не об этом я хочу поговорить. – Разин смотрит мне прямо в глаза.

– А о чем?

– Ответьте все же, они в адрес с Игорем поехали?

– Допустим. И что?

– А то, что Мухин не знает многого.

Нутром чувствую какой-то подвох. Меня охватывает беспокойство. Начинает мерзко посасывать под ложечкой.

– Даже так? И что же он не знает?

– Семен вооружен!

– Как вооружен? – до меня пока в полной мере не доходит услышанное.

– Скорее не как, – Разин мрачно улыбается, – а чем? «Вальтер» у него. Сеня вообще отморозок полный. Помните, осенью в кабаке стреляли?

– Было такое. Двое раненых.

– Так это его рук дело. Что-то с местными не поделил. Его, разумеется, выставили. Другой бы спокойно разобрался позже, а Семен сбегал за волыной, присмотрел, когда они в холл перекурить вышли, и через дверное стекло палить начал. Шум, переполох поднялся, милиция сразу же налетела, а он и уходить с места не стал. Так ваш следак его в качестве понятого пригласил.

Наконец, я выхожу из стопора и осознаю весь ужас ситуации. Меня прорывает. Сжав кулаки, надвигаюсь на Разина. Тот испуганно отстраняется.

– Что же ты, гадина, до сих пор молчал? – угрожающе шиплю я и наотмашь врезаю ему по скуле. Макс теряет равновесие и с грохотом заваливается на нары. В камеру вламывается Саня. Вопросительно глядит на меня.

– Саша, выйди, все нормально.

Я склоняюсь над Разиным. Захватываю за ворот одежды и, сдавливая шею, приподнимаю.

– Никак совесть в тебе заговорила?

Он делает попытку освободиться, но я еще крепче стягиваю прочную ткань кителя.

– Крови не хочу, – хрипит Макс, – отпусти, задушишь.

Разжимаю кулак. Разин валится на свежевыкрашенные и еще пахнущие краской доски.

– Гуманист хренов. Крови он не хочет, – зло говорю, разминая затекшую кисть. – Под «вышак» попасть боишься! Так вот, предупреждаю, если хоть один волос с кого из наших упадет, до суда не доживешь – удавлю прямо здесь, собственными руками.

Разин испуганно кивает. Конечно же, в стенах отделения я никого давить не собирался, но, видя перед собой не на шутку обделавшегося мерзавца, до этого с наглой рожей распушавшего хвост, остаюсь удовлетворенным. С лязгом, захлопнув решетку, выскакиваю в дежурку. Альберт, развалившись в кресле и сложив руки на животе, сладко позевывает.

– Ты чего в камере расшумелся, – лениво растягивая слова, спрашивает он.

– Просыпайся! Машину давай, быстро!

Поляков невозмутимо почесывается.

– Ты же знаешь, бензина нет.

– Черт!! – громко ругаюсь я.

– А я при чем, – разводит руки дежурный, – лимит двадцать литров…

Не слушая его, спешу в кабинет. «Надо что-то срочно предпринимать. Что? Который час? Половина второго. Проще и бестолковее всего – доложить своему руководству. Так, мол, и так, возникли непредвиденные обстоятельства во время рейда, нужна срочная помощь и так далее, в том же духе. Михалыч, конечно, отреагирует. По крайней мере, в том, что личный состав будет поднят по тревоге, можно не сомневаться. Но это – драгоценное время и много, много шума… Стоп! А если все именно на это и рассчитано. Доверяю ли я Разину в полной мере? Конечно, нет. Что, если все сказанное им обычный блеф, рассчитанный на аврал в милицейском стане, тем более, ночью. Множество задействованного народа, суета…, и преступники под шумок благополучно скрываются, а оперсостав выставляется законченными идиотами и придурками». На мгновение представляю полного гнева, сыплющего проклятия на наши головы Сокова, ехидно ухмыляющегося Галевича и…данный вариант сам собой отпадает. И дело даже не в угрозе быть осмеянным или наказанным. Все дело во времени, которого почти не остается. «Надо предупредить Деда. Как? Подлететь прямо на место и перехватить. Все дело в машине. Можно позвонить соседям, попросить помочь. Бесполезно. Стопроцентно с транспортом аналогичная ситуация. РУВД?? Сегодня товарищ Поломарчук дежурит. Хохол занудливый. Все соки выжмет, пока до него информация дойдет. А если и врубится, то никогда самостоятельно решения принимать не будет, пока все инстанции не прозвонит и свыше добро не получит. Как ни как – лучший дежурный района. Нет, это определенно нам не подходит – помощи не дождешься, а подстава железная. А время-то бежит! Что делать? Так, спокойно… Место знаю, я вооружен. Если на машине, то минут за шесть-семь можно добраться. Поймать частника? Это только на удачу, если кто-то случайно заедет. Отделение несколько на отшибе расположено и ночью транспорт мимо не ездит. Придется на проспект бежать. А что еще остается? Тогда вперед! Что-то еще…» – с размаху бью себя по лбу – «Т о ф и к!!! Тофик!! Как же я забыл!»

Рву телефонную трубку. Аппарат соскальзывает на пол. На лету его подхватываю и ставлю на место. Работает. Слава богу. Нахожу под стеклом на рабочем столе нужный номер. В спешке, сбиваясь, кручу диск. Занято, черт!! Еще раз – опять частые гудки. Наконец… Длинный размеренный зуммер. Ну что вы там, заснули?…

– Дежурный отдела охраны Волков, слушаю… – зевают на том конце.

– Здорово, Витя, это Борисов из розыска!

– Здорово, здорово, если не шутишь. Что в такую рань звонишь?

– Какие могут быть шутки при нашей работе и в такое время, товарищ капитан?

– Тогда что? – лениво переспрашивает Волков.

– Витя, мне Тофик срочно нужен. Как его найти?

– А чего его искать – рядом со мной стоит, с ужина только что прибыл. Трубу передать?

– Еще спрашивает? – Чувствую, как будто гора сваливается с плеч. Делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, снимая внезапно появившуюся расслабуху.

– Привет, дарагой! – южный акцент Каримова ласкает мой слух. – Какие проблемы? Гавари, брат – всегда памагу, – как обычно дурачится он.

– Тофик, – стараюсь говорить спокойно, – все очень серьезно, не по телефону. Могу только сказать, что и по твоей теме тоже! Срочно помощь нужна! Срочно!! Понимаешь. Только с Волковым не распространяйся. Хоть парень он хороший, но…