Незнакомцы - Маргарет Петерсон Хэддикс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Её комната была пуста, но Финн услышал, как кто-то спускается по лестнице.
«Я подкрадусь к ней, а потом выскочу и напугаю, – сказал он себе. – Для меня это совершенно нормально».
Как ни странно, теперь он обдумывал каждое своё действие. До того как мама пропала, Финн просто делал что хотел, как правило, не думая. А теперь ему приходилось спрашивать себя: «Это моё нормальное поведение?» Потому что иначе он бы просто топал ногами и вопил: «Я хочу, чтобы мамочка вернулась! Мама, приди и забери меня! Скорее!» Но что было бы, если бы он это сделал, а она бы всё равно не вернулась?
Финн заставил себя сосредоточиться на том, чтобы тихонько прокрасться по коридору и по лестнице вслед за Натали.
Ни одна ступенька здесь не издавала приятного тихого скрипа, как дома, и Натали не услышала Финна. Она не обернулась.
«Я мог бы стать шпионом, – подумал Финн. – У меня отлично получается. Мама бы мной гордилась».
Эта последняя мысль заставила его сглотнуть, причем довольно громко. Но Натали опять ничего не услышала, потому что вошла на кухню, где бурлила кофеварка и негромко работал телевизор. Диктор говорил что-то скучное про акции и бумаги.
– Ты выспалась? – спросила госпожа Моралес неестественно добрым голосом, и Финн услышал, как Натали огрызнулась:
– А если нет? Ты что, отправишь меня обратно в постель?
Финн подумал, что ему пока не хочется разговаривать с Натали и госпожой Моралес. Лучше он ещё побудет шпионом. Он прижался спиной к стене, отделяющей кухню от столовой, и замер. Госпожа Моралес за стенкой вздохнула.
– Я знаю, что ты меня любишь, – сказала она дочери. – Однажды, когда ты немного повзрослеешь и перестанешь злиться из-за развода, ты поблагодаришь меня за то, что в ответ на твои выходки я просто улыбалась.
Натали издала странный звук – нечто среднее между фырканьем и смешком.
– И… – наверное, госпожа Моралес придвинулась ближе к дочери, потому что Финну пришлось напрячь слух. – И я очень нуждаюсь в твоей помощи, Натали. Я по-прежнему не знаю, когда вернётся Кейт Грейстоун, а в своих сообщениях она очень уклончива – когда вообще отвечает. Я начинаю волноваться. Я, конечно, сказала, что она может не спешить, но…
– Чего ты от меня хочешь? – буркнула Натали.
– У тебя нет аллергии на кошек, – сказала госпожа Моралес. – После того как ты пять минут пообщаешься с кошкой, тебе не приходится несколько дней пить таблетки и чихать. А значит…
– …значит, я унаследовала от папы хоть что-то хорошее? – перебила Натали.
Возможно, госпожа Моралес поморщилась. Она заговорила чуть громче, но, если бы не это, её голос звучал так, словно Натали ничего особенного не сказала.
– Это значит, что тебе придётся сегодня прибраться за кошкой, – сказала госпожа Моралес. – Если дети пока останутся у нас – а похоже, так и будет, – вряд ли им стоит так часто ездить домой и постоянно из-за этого расстраиваться. Я заберу тебя после школы, ты вынесешь лоток, потом мы заедем за ребятами и скажем им… ну, не знаю… что мама попросила меня отвезти их… как называется это место – вроде «Макдоналдса», только для детей постарше? По крайней мере, они не будут весь вечер думать о пропавшей маме.
– А, то есть ты хочешь, чтобы я убирала за кошкой и врала маленьким детям, – сказала Натали. – Супер, мама. Спасибо.
– Это ложь во благо, – возразила госпожа Моралес. – Не сомневаюсь, Кейт хотела бы, чтобы дети были счастливы, пока она…
– А как насчет туннеля под домом? – перебила Натали. – Ты не боишься, что я снова убегу по нему, чтобы пообщаться с парнями? С которыми я даже не знакома, но…
– Натали, я тебе доверяю. И даю ещё один шанс проявить благоразумие. – Финн догадался, что госпожа Моралес нахмурилась. – Я знаю, что ты способна вести себя как взрослый ответственный человек.
– Спасибо за доверие.
Послышался стук – похоже, Натали захлопнула дверцу холодильника.
– Я действительно хочу, чтобы ты держалась подальше от туннеля, – сказала госпожа Моралес, и в её голосе послышалась неуверенность. Может быть, даже испуг. – Ты права – он меня беспокоит. Я пыталась найти план дома Грейстоунов – искала в муниципалитете разрешение на застройку и всё такое. Но ничего нет. Не понимаю. Чего-то не хватает…
Финн затаил дыхание. Будь он на месте Натали, он выболтал бы всё немедленно. Он просто раскрыл бы рот, и история про автоматические сообщения, зашифрованное письмо, веб-сайт с бабочками и тайный рычаг в бункере вылетела бы оттуда, хотел он того или нет. Даже сейчас, хотя госпожа Моралес не была его мамой, Финну хотелось выбежать на кухню и открыть секрет.
Натали закричала:
– Да, мама, тебе не хватает СЕРДЦА! Ты так и с папой обращалась! И со мной. Ты думаешь, я наделаю точно таких же ошибок и испорчу свою жизнь, как ты испортила свою!
Натали бросилась за дверь и врезалась в Финна.
Госпожа Моралес вышла следом за ней. Она наклонилась, взяла Финна за плечи и произнесла самым фальшивым добродушным тоном:
– А, Финн. Мы и не слышали, что ты встал. Ты только что спустился? – Её глаза умоляли «Скажи “да”, а глаза Натали казались пронизывающими, как лазер. Несомненно, она имела в виду: «Неважно, что ты слышал – ничего не говори маме! Соври, если придётся».
– Я только что спустился, – послушно промямлил Финн. А потом, чтобы никто не догадался, что он соврал, добавил голосом, которым и полагалось говорить Финну: – Уже пора завтракать?
– Почти! – с поддельной бодростью отозвалась госпожа Моралес. – Ещё две минутки!
– Эй, Финн, – сказала Натали неестественно громко. – Может, проводишь меня до автобуса? Как раз и завтрак будет готов.
– Отличная идея, – произнесла госпожа Моралес, явно удивившись, что Натали это предложила.
– Ладно, – согласился Финн.
Натали сунула в рюкзак йогурт, батончик мюсли и бутылку с водой.
Финн следом за ней пошёл к двери.
Как только они оказались на крыльце, Натали спросила:
– Ты всё слышал, ведь так?
– Ага.
Натали заново застегнула ему две пуговицы на рубашке. Очевидно, он всё-таки с ними не справился.
– Мама вообще-то не такое уж чудовище, – сказала она извиняющимся тоном. – Просто… она первая потребовала развода и…
– Я вовсе не считаю твою маму чудовищем, – заверил Финн. – По крайней мере, она у тебя есть.
Эмма и Чез тут же обняли бы его и сказали: «Наша мама вернётся. Очень скоро! Мы найдём её!»
А Натали просто застыла. И почему-то Финн был ей за это благодарен.
– Я думал, ты не ездишь на автобусе, – сказал
