Незнакомцы - Маргарет Петерсон Хэддикс

– Эмма, мне больно даже смотреть на это сообщение, где мама говорит, что мы больше не увидимся, – начал он, задыхаясь. – Ты правда думаешь…

Эмма постучала по фразе, которая начиналась со слов «передай им», и Чез замолк. Тем временем Эмма считала:

– Двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть… идеально! Считая точку – двадцать шесть знаков, в точности как букв в алфавите[10], и это фраза, которую мама говорит нам постоянно. Если бы она просто хотела напомнить нам об этом, она бы написала госпоже Моралес: «Передай им, что ОНИ навсегда есть друг у друга». Значит, это ключ! А как иначе?

– Попробуй, – предложил Чез.

Эмма смутно сознавала, что Натали переложила голову Финна на подлокотник кушетки, подошла и стала наблюдать, как она выписывает буквы. Эмма смутно сознавала, что Натали спросила у Чеза, который тоже встал и наклонился, чтобы было лучше видно:

– Думаешь, это объяснит и похищение детей Густано – или только исчезновение вашей мамы?

Эмма смутно сознавала, что Чез пробормотал:

– Давай сначала посмотрим, сработает ли в принципе.

«Сработает, – сказала себе Эмма. – Я знаю!»

Фраза «вы навсегда есть друг у друга» не была идеальным ключом, поскольку некоторые буквы повторялись, например «а», «е» и «в». Следовательно, когда Эмма встречала одну из этих букв в зашифрованном письме, ей приходилось записывать все варианты, а затем выбирать тот, который подходил по смыслу.

Она решила расшифровывать по одному предложению за раз.

– Ура! – воскликнула она. – Получаются понятные слова!

– Дай посмотреть, – потребовала Натали.

Эмма хотела показать сначала только Чезу, но была слишком возбуждена, чтобы возражать, и убрала руку, показав расшифрованные слова в море зачёркиваний.

И только тогда до Эммы начал доходить смысл фразы.

«Что вы знаете о параллельных мирах?»

Глава 36

Чез

– Параллельных… мирах? – повторил Чез.

Натали что-то искала в телефоне.

– Я нашла определение, – объявила она. – Это параллельные Вселенные. Места, которые могут почти полностью совпадать с нашим миром или, наоборот, сильно отличаться. Они как-то связаны с теорией квантовой механики, ля-ля-ля… параллельно нашему существует бесконечное множество других миров, но…

– Мы знаем, что такое параллельные миры! – перебила Эмма.

Она тяжело дышала, глаза у неё были дикие, щёки раскраснелись, волосы держались на затылке только благодаря карандашу, который она сунула за ухо два часа назад и, очевидно, совершенно о нём забыла. Взгляд у Эммы был лихорадочный, даже безумный.

Чез ощущал только головокружение и смятение. Он знал, что такое «параллельный». Знал, что такое «миры». Но сопоставить эти два слова оказалось очень трудно.

– Может быть, если мы переведём дальше… – начал он.

– Хорошая идея, – одобрила Натали.

Эмма открыла рот. Закрыла рот. И снова взяла карандаш. Касаясь одним пальцем экрана компьютера, она медленно передвигалась от буквы к букве.

– Значит, это «в», это «а», – бормотала она.

Чез понимал, что должен предложить помощь. Например, сказать, что можно расшифровывать слова по очереди, параллельно.

«Параллельно».

У него опять закружилась голова. Мысли утратили связность. И Чез молчал.

Эмма бросила карандаш и схватила листок с записями.

– Следующее предложение: «Мы все пришли из параллельного мира, и я должна туда вернуться», – прочитала она. – Это… правильно?

Похоже, она сомневалась в собственной способности читать.

– «Две параллельные Вселенные могут начаться с одного-единственного различия, – прочла с телефона Натали. – Учёные предполагают, что новая Вселенная возникает всякий раз, когда кто-нибудь принимает решение, тем самым создавая отдельный мир для каждой возможной опции. Затем различия множатся. Или, наоборот, стираются. То есть если вы заходите в кафе, в одной Вселенной вы выбираете шоколадное мороженое, в другой ванильное, в третьей клубничное».

– Да никто никогда не выбирает ванильное и клубничное! – возразила Эмма, как будто это было очень важно.

«Не в нашем мире», – хотел сострить Чез. Его вдруг охватило ужасное желание рассмеяться. Ему хотелось, чтобы Эмма закричала: «Ха-ха, это шутка! Думаете, я серьёзно? На самом деле в мамином письме говорится…»

Он и сам не знал, чего ждал от маминого письма. Он даже не знал, ЧТО в принципе возможно.

Существуют ли параллельные миры?

– Почему мы обсуждаем мороженое? – спросил Чез. – Мама оставила нас не из-за мороженого!

– Мы этого не знаем, – ответила Эмма, беспомощно разводя руками. – Любое, даже самое мелкое решение могло изменить всё! – Она ошалело хлопнула глазами, словно пытаясь вернуться к привычной логике. – В том числе мороженое. Речь не о маме, а о том, почему это может быть важно. Предположим, ты выбираешь ванильное мороженое вместо шоколадного, продавцу приходится идти к дальнему холодильнику, чтобы принести новую ёмкость с ванильным мороженым, и в это самое время врывается грабитель с пистолетом, и продавец избегает гибели… Ну или всё происходит наоборот – ему не нужно идти к холодильнику за шоколадным мороженым, он стоит за прилавком, когда вбегает грабитель, и погибает… из-за мороженого! И вот из-за этого маленького решения возникли два новых мира, в одном из которых продавец жив, а в другом нет. И… ну, я не знаю… возможно, однажды он должен был стать президентом, но, поскольку в одном из миров он умер, значит…

– Давай не будем приводить примеры, где кто-то умирает? – тихо попросил Чез.

Натали оторвала взгляд от телефона. Вид у неё был слишком внимательный, слишком сосредоточенный.

– Мы уже нашли разницу между нашим миром и… э… другим, – сказала она, как будто это всё объясняло. И прикусила губу. – Ну… отчасти.

Чез молча уставился на неё. Даже Эмма перестала рассуждать про мороженое.

– Это твоя мама, – сказала Натали. – Твоя мама и та женщина из Аризоны.

Эмма ухватилась за подлокотники кресла с такой силой, что на них вполне могли остаться вмятины.

– Объясни, – шёпотом потребовала она.

– Ну, я не уверена, что параллельная реальность возникла именно из-за этого. Может быть, это просто, ну… совпадение, – сказала Натали. – Но… что, если ваша мама и миссис Густано – разные версии одного человека?

Чез вздрогнул. Мама не была какой-то «версией». Она была абсолютно уникальной личностью. Она была МАМОЙ.

Чез думал, что Эмма сейчас одёрнет Натали – он даже хотел этого. Но Эмма лишь сглотнула и ещё крепче уцепилась за подлокотники. Её лицо побледнело.

– Ваша мама и та женщина из Аризоны очень похожи друг на друга, – продолжала Натали. – У них похожий голос. Одна и та же любимая фраза: «Вы навсегда есть друг у друга». И… обеих зовут Кейт.

Чез этого не знал, но в тот момент почему-то даже не смутился.

– Возможно, до того, как возникла новая реальность, ваша мама и та, другая женщина были на сто процентов одним человеком, – сказала