Ретт Батлер. Вычеркнутые годы - Татьяна Осипцова

– Как я и предполагал, отрог Витватерсрандта. Приблизительно миль двести пятьдесят к северу-западу от Кимберли.

– Четыре дня пути, – определила Скарлетт.

– Налегке и по прямой, – уточнил Ретт. – С запасом продовольствия и инструментами дорога займет неделю, не меньше. И, погляди, – указал он пальцем на найденную точку, – это не на территории Британской колонии и даже не в Оранжевом государстве. Здесь написано «Трансвааль».

– Это что-то меняет? – пожала плечами Скарлетт. – Когда в Кимберли нашли первые алмазы, территория тоже принадлежала бурам.

Ретт вновь принялся разглядывать кусок кварца.

– Ну, так как, мистер Батлер? – заерзал на своем стуле Маферсон. – Дело верное, как вы думаете?..

– Возможно, – пожал плечами Ретт.

– Только вы уж, мистер Батлер, не обманите, не пускайтесь в путь без меня! Я ведь вам, как настоящему джентльмену, доверился.

– Успокойтесь, Алистер. Вряд ли я вообще решусь ехать на поиски.

– Как же так! Я ведь надеялся на вас, мистер Батлер… Мне самому снарядиться не под силу, и к тому же в таком деле верный компаньон нужен. А вы в камнях понимаете. Посмотрели и сразу золото разглядели! Я-то сомневался, думал, обманка.

– Это всего лишь следы золота, – покачал головой Батлер. – Возможно, камень находился вблизи золотоносной жилы.

У Скарлетт глаза блеснули при этих словах.

– Так значит, там есть золото?

– Похоже на то.

– Вот я и говорю, одному мне дело не осилить, а уж мы бы с вами, мистер Батлер, на паях… – гнул свое Маферсон.

– Ладно, Алистер, – кивнул Ретт, – я подумаю. А теперь ступайте. Забирайте ваш самородок и позвольте пока оставить камень.

Попрощавшись, Маферсон удалился.

Скарлетт взяла у Ретта из рук обломок, который по виду можно было принять за кусок мрамора.

– Как ты думаешь, месторождение большое?

Ретт усмехнулся.

– Не воображай, что золото просто так валяется под ногами. В этом случае его бы давным-давно нашли. Искатели алмазов обшарили все в радиусе сотен миль вокруг. Судя по однородности цвета камня, он не лежал на поверхности. А золото порой залегает очень глубоко.

– Неважно, – решительно заявила Скарлетт, – ты его добудешь.

– Я не сказал «да», кошечка, – проронил Ретт.

– Ты хочешь сказать «нет»? – возмутилась она. – Мы и так опоздали и все упустили!

В волнении Скарлетт заходила по комнате, затем остановилась и обернулась к мужу.

– Я не узнаю тебя, Ретт. Раньше, за что бы ты ни брался, все превращалось в золото.

– Я не Мидас, моя прелесть, и вовсе не желал бы им стать. Если помнишь, тот даже собственную дочь превратил в золотую статую.

– Я выразилась фигурально, – отмахнулась она, подходя к его креслу. – Но говорю совершенно серьезно.

– Тебе что, не хватает денег? – удивился он.

– Мне не хватает успеха, – сердито заговорила Скарлетт. – Чахоточный мальчишка-англичанин преуспел больше нас, жалкий актеришка Барнато – и тот нас обошел! Все вокруг преуспели, а мы довольствуемся крохами, – в голосе ее звучала неприкрытая обида.

Ретт отобрал у жены камень и притянул ее к себе на колени.

– Ты не умеешь получать удовольствие от жизни, Скарлетт. Тебе вечно чего-то не хватает. То денег, то успеха…

– Зато ты всем доволен! – недовольно проворчала она. – Только и делаешь, что валяешься в библиотеке с газетой или раскатываешь по вельду в компании с гувернанткой Кэт.

– Я прогуливаюсь с собственной дочерью. А в это время дивиденды от акций компании Родса потихоньку капают в мой карман. «Первая электрическая Кимберли» тоже скоро станет приносить доход. А, понятно! Ты решила пристроить меня к делу, чтобы я поменьше общался с мадемуазель Эжени. Похоже, ты ревнуешь?

– Ни капельки! – вырвалась из его рук Скарлетт и вновь заходила по кабинету.

– Хорошо, – остановилась она. – Если ты не хочешь, я найму горного инженера, возьму в долю Маферсона и сама найду это чертово месторождение!

Глядя на ее решительное личико, Ретт расхохотался. Она свирепо взглянула.

– Чему ты смеешься?

– Отчего-то мне вспомнились твои лесопилки.

– При чем тут это?..

– Ты опять берешься за то, чем женщине заниматься не пристало.

– Не пристало?.. Скажешь, я плохо вела дела? Напротив, я процветала, пока кое-кто не уговорил меня продать лесопилки Эшли Уилксу!

– И этим кое-кем был я, – нагло ухмыльнулся Ретт.

– Ни минуты не верила в неизвестного доброго самаритянина, который прислал Эшли деньги.

– И правильно. Добрые самаритяне попадаются крайне редко. От меня бы он деньги ни за что не принял. Я поговорил с мисс Мелли…

Услышав имя любимой подруги, Скарлетт невольно вздохнула, но тут же придала лицу серьезное выражение.

– Ты уводишь меня в сторону. Скажи, почему ты считаешь, что я не могу этим заняться?

– Во-первых, я не пущу тебя в вельд. Там полно зверья, даже львы попадаются. Это опасно.

– Так будь мужчиной, Ретт! Сделай это сам! Ты ведь не боишься ни бога, ни черта, ни диких зверей! Ты опытный старатель и найдешь признаки, по которым можно понять, стоит ли искать золото в этом месте.

– Грубая лесть и наглый шантаж – вот как это называется, – ухмыльнулся он.

Скарлетт сменила тон на умоляющий.

– Ну, Ретт…

– А что я получу, если соглашусь? – вроде бы уступая, поинтересовался Батлер.

– Все что угодно!

– А если я захочу чего-то особенного?

В глазах мужа плясали веселые чертики, и Скарлетт поняла, что сегодня ночью ей предстоит потакать новым фантазиям мужа. Что ж, она не против.

– Я на все согласна, – прозвучал решительный ответ.

– Тогда пройдите в спальню, мисс Скарлетт, и готовьтесь. Я выкурю сигару и последую за вами.

Она обернулась от дверей, на губах играла торжествующая улыбка. Ретт, раскуривавший сигару, проводил ее усмешкой.

Глава 12

Спустя неделю Батлер в сопровождении Маферсона и чернокожего слуги Джабы отправлялся в путь. Для хозяина оседлали рослого жеребца, у двух его спутников лошади были ростом пониже, но выносливые. Еще двух коней навьючили поклажей: запасом еды и питья, инструментами.

Скарлетт с дочерью вышли на крыльцо проводить Ретта.

– Папа, ты едешь искать золото? – спросила Кэти, когда отец, расцеловав обеих, уселся верхом.

– Да, котенок. Мама решила, что я должен это сделать.

– А может, не надо? У меня уже есть два золотых браслетика. Я больше не хочу.

– Зато мама хочет. Не печалься, моя принцесса, я скоро вернусь.

Обычно скупая на эмоции, Кэт схватилась за стремя.

– Не уезжай, папочка! Я не хочу, чтобы ты уезжал! – в голосе ребенка звучала мольба.

Скарлетт отвела дочь от лошади, присела перед ней и погладила по голове.

– Кэти, солнышко, папа не может вечно быть возле тебя. У мужчин бывают дела.

– Дела бывают у тебя, а папа должен быть со мной! – настаивала Кэт.

Пожалуй, впервые Скарлетт видела свою дочь настолько взволнованной. А Ретт едва не соскочил с седла, ему казалось, любимое дитя вот-вот разрыдается. Скарлетт подняла Кэт на руки и передала ему. Он прижал девочку к груди и зашептал на ухо:

– Если мне попадется леопард, я подстрелю его, а шкуру мы положим в твоей комнате вместо ковра.

– Не надо, мне его жалко, – помотала головой Кэт.

– Тогда не буду, – пообещал Ретт и поцеловал ее в лоб. – Иди к маме, Кэти. Мне пора.

Вернув дочь Скарлетт, он подмигнул обеим и, ударив пятками по крупу коня, пустился догонять свой маленький отряд, уже скрывшийся за поворотом дороги.

– Это должно быть где-то здесь, – остановился Ретт, доставая карту из притороченной к седлу кожаной сумки. – Ручей на юго-западе, а вот и три вершины. Вначале обследуем среднюю, ту, что помечена крестом.

Санди Маферсон оглядывался по сторонам.

– Вряд ли я бы нашел это место без вас, мистер Батлер. Я больше привык по приметам. Ну, там – вдоль русла ручья до сгоревшего дерева, а от него полдня пути, пока не увидишь скалу, похожую на сахарную голову. Что-то в этом роде. По карте и компасу оно, конечно, вернее. Вон, Джаба, на что готтентот, и то в этих местах не бывал.

Он обернулся к черному слуге и задал ему какой-то вопрос на африкаанс. В ответ тот замотал непокрытой курчавой головой и тоже что-то сказал.

– Что он говорит? – поинтересовался Ретт.

– Он здесь впервые. Говорит, этих местах кочуют нама, их еще называют къхара-кхой.

– А Джаба не нама?

– Нет, его соплеменники воюют с нама.

– Ну что ж, надеюсь, здешние къхара-кхой не помешают нашему предприятию. Вперед! – приказал Ретт.

При ближайшем рассмотрении гладкая бесплодная гора оказалась изрезана расщелинами и покрыта кое-где чахлой растительностью, кустами и корявыми низкорослыми деревьями. Тут и там указывали перстами в небо серо-бурые скалы. У подножия Батлер спешился и велел разбивать лагерь.

Поужинав у костра, он разделил палатку с Маферсоном, а Джаба, натаскав хвороста на ночь, расположился вблизи огня на конской попоне. Сон уроженца африканской пустыни чуток. Даже находясь под крышей, он спит вполглаза, а под открытым небом слышит не только то, что происходит вблизи, но и за сотни футов от стоянки, фиксируя в сознании каждый звук.