И всюду кровь - Эллиот Харпер

на дверь за его спиной. – Меня прислал Декстер, владелец ночного клуба в двух кварталах отсюда и один из давних деловых партнеров владельца всей этой кормушки. – Миддлтон обвел рукой здание.

«Отлично, теперь я еще и выражаюсь, как Билли».

Впрочем, именно это от него и требовалось: минимум «агента», максимум «человека подпольного мира». Не то чтобы он относил Билли Сэлинджер к преступникам, но все-таки она находилась к темной стороне ближе, чем Адам.

– Только не говори, что не знаешь Декстера. Новенький, значит. Понятно. Короче, объясняю быстро и по сути: два часа назад какой-то ушлепок снес всю систему безопасности, а пока наши исправляли проблему, он успел обчистить всех гостей под ноль и смылся. В итоге гости в ярости, а Декстер рвет и мечет. К счастью, смылся этот крысеныш недалеко. Вот прямо к вам забежал по пути. Откуда я знаю? У вас тут произошла та же херня, что и у нас – твой начальник говорил с моим начальником. – Миддлтон и не помнил, когда в последний раз выдавал такую знатную порцию импровизированной лжи. – Поэтому сейчас мы пытаемся перехватить эту падлу общими силами. Но вот какой момент: мои ребята проверили дорожные камеры, и оказалось, грабитель проник сюда через эту дверь. Как раз, когда ты отошел отлить на полминуты. Представляешь, как обрадуется твой босс, когда узнает об этой маленькой детали? – Миддлтон тихо присвистнул и мельком взглянул на наручные часы: «Твою ж мать. Пора ускоряться».

Обработав информацию, охранник побледнел, но не издал ни звука.

Официально (и весьма условно) главный основатель «Эль-Кастильо» был чист и свят перед законом, как весь небесный легион – того и гляди, канонизируют вне очереди – и защищен со всех сторон настолько, что любые попытки подкопаться к нему или его бизнесу растянутся на долгие годы или, что вероятнее, будут приостановлены еще до начала расследования. И все из-за негласной договоренности между «большими ребятами»: правительство и спецслужбы закрывают глаза на дела «Эль-Кастильо» до тех пор, пока его существование не создает проблем, которые могут стать достоянием общественности. Такой условный дипломатический мир сквозь зубы, который сегодня ночью будет поставлен под угрозу.

– Угадай, чья голова первой полетит с плеч, когда выяснится, кто допустил, чтобы основателя «Эль-Кастильо» опустили, как последнюю шестерку? Я тебя уверяю, этот позор он никому не простит. А твои так называемые коллеги бросят тебя ему на растерзание сразу, как узнают правду.

По слухам, генеральный директор этой подпольной империи славился не только могущественными связями, но и крайней степенью нетерпимости к любым проступкам, которая разделила персонал клуба на два лагеря: «вечные жители» и «проходное мясо». И куда исчезают последние после совершенных ошибок – вопрос, которым предпочитают не задаваться ни местная полиция, ни иммиграционная служба (опять же, из соображений безопасности).

– Внутрь нельзя, – наконец подал голос охранник.

– Да не вопрос, я могу и с центрального входа зайти, только сделаю это уже не так тихо. А еще, скорее всего, мне придется звонить Декстеру, а он позвонит твоему боссу, и этот снежный ком снесет всех и сразу. А тот ублюдок за это время успеет скрыться. Тебе вот нужны эти проблемы?

Загорелое лицо секьюрити покрылось неровными красными пятнами.

– Слушай, – вздохнул Адам, – у тебя сейчас два варианта: стоять тут и выпендриваться, позволяя сделать из твоего начальника идиота и лоха, или спасти и его репутацию, и деньги гостей, и свою жизнь.

Прищурившись, секьюрити выругался сквозь зубы.

– Да-да, я о том же, хреновый расклад, – кивнул Миддлтон. – Представь, как обрадуются гости, когда не найдут при себе дорогих часов, банковских карт и драгоценностей стоимостью в миллионы долларов. Я же могу сделать все быстро и без шума: зайду, схвачу ублюдка и оттащу его за шкирку к Декстеру, а мы с тобой дружно разойдемся в разные стороны. Это не альтруизм, амиго, а разумное предложение. – Адам постучал пальцем по виску в стиле Лео. – Но в отличие от тебя я доживу до утра при любом раскладе. – «Или почти при любом». – Ну что? – Миддлтон впился в притихшего охранника пристальным взглядом. – Подождем до первого возмущенного крика внутри или уже закроем этот вопрос?

Тишина.

– Окей, как знаешь, – сдался Адам. – Я тебя предупредил. Удачи пережить эту ночь. Надеюсь, у тебя и членов твоей семьи высокий болевой порог.

Развернувшись, Миддлтон направился к машине, но через несколько метров услышал:

– Эй!

Невольно улыбнувшись, Адам повернулся к охраннику с прежним утомленно-серьезным лицом – мол, кому из нас это все важнее, парень?

Удивительно, но до громилы дошла эта маленькая, но очевидная истина. И как раз вовремя, иначе Адаму пришлось бы срочно сотворить из воздуха план «Б», почти наверняка подразумевающий более грубый физический контакт.

– Хорошо, – процедил охранник. – Знаешь, как найти его?

– Считай, уже нашел. Гаденыш спер меченый мобильник, поэтому он у меня под колпаком. Наверняка заныкался в одну из подсобок где-то неподалеку от входа и ждет момент, чтобы незаметно выскочить под видом своего.

Раздраженно фыркнув, громила посторонился.

– У тебя пятнадцать минут.

– Управлюсь за десять, – пообещал Адам и добавил: – Но сойдемся на пятнадцати.

– Не вернешься или что-нибудь натворишь, – пропыхтел охранник, не особо любезно обыскивая его карманы, – и ты покойник. – Он ткнул кривоватым пальцем в Миддлтона. – Я первым из тебя все дерьмо выбью.

– Не сомневаюсь, – отозвался Адам, покосившись на обломанный под корень ноготь в опасной близости от своих глаз.

«Еще раз тыкнешь мне этим в лицо, твоя рука отправится в кругосветное путешествие через задницу до рта» – сказал бы восемнадцатилетний Миддлтон, с горящим взглядом и не самым сдержанным характером.

Тридцатидвухлетний Адам спокойно поправил толстовку после агрессивного мексиканского массажа и наконец-то переступил порог «Эль-Кастильо».

Глава 12

Нервно поглядывая на часы, Билли подсчитывала в уме количество вариантов, из-за которых Адам мог бы задержаться на входе, и заранее готовилась к запасному плану: бей-и-беги-пока-не-поймают. Правда, для этого сначала придется как-то открыть дверь.

«Может, здесь все-таки топор какой-нибудь завалялся или лом?»

Поднявшись с пола, она снова надела парик и опять прошлась по лабиринту из стеллажей, быстро осматривая через свет фонарика в телефоне полки, коробки и темные закутки. Решив в конце концов забить на это бесполезное дело, она повернулась к выходу, шагнула вперед и резко замерла на месте, когда под ее ногой раздался приглушенный скрип.

Старые половицы в таком клубе? Как-то сомнительно. Опустившись на корточки, Билли осветила фонариком пол и, отодвинув в сторону одну из коробок, увидела под ней небольшой квадратный люк с кодовым замком, какой был