Над пропастью юности (СИ) - "Paper Doll"

— Особенно Джеймса?

— Спенсер не такой, как вы оба. Не могу никак понять, что вас троих связывает, — Алисса опустила голову, принявшись рассматривать носки туфель, когда Дункан рассматривал её лицо в свете уличного фонаря.

— Что связывает вас двоих с Рейчел? — вторил парень. Спрятав руки в карманы, он неуклюже покачивался на пятках.

— Мы с Рейчел не подруги, — резко отрезала. Алисса осмелилась посмотреть на Джеймса, когда тот улыбался, что было едва уместно.

— Спенсер для нас, как педаль тормоза, — словил на себе вопросительный взгляд, полон неведенья. Тем не менее, Алисса впервые за весь вечер улыбнулась. Может, дело было в том, что они остались наедине? — Прости, это связано с машинами, — Дункан усмехнулся, но улыбка Алиссы поникла так же быстро, как и появилась.

— Я не хочу, чтобы ты тратил на меня время. Не нужно пытаться, — произнесла вдруг девушка. Алисса успела заметить, как он задержал дыхание, а затем выпустил дымку теплого пара, запрокинув голову вверх. Дункан полагал, что теперь-то всё должно было быть в порядке, но слишком рано расслабился. — Просто прекрати делать всё это.

— Если это всё из-за слухов, то…

— Это всё из-за меня. Ты подобное наверняка слышишь не от многих, но… Я не хочу отношений, и точно не преследую цель выйти замуж, — она неуверенно усмехнулась, ещё крепче обняв себя. — Мне куда проще в одиночку.

— Кто-то ранил твои чувства? — холод остужал горячечный пыл, поэтому Дункан не терял самообладания, как и надежды. Отчаянно цеплялся за тонкие ломкие соломинки, но ни одна из них не могла спасти его.

— Нет. Мои чувства, как и сердце в целости и сохранности. Я никому и ни за что не позволю его разбить, поэтому и говорю с тобой обо всем этом, — Алисса обречено вскинула руками в воздухе. Куда было бы проще, если бы Дункан не задавал вопросов, на которые она не могла найти ответов, что звучали бы правильно, если это вообще было бы возможно. Идеальный сюжет развития событий оставался таковым — он соглашался с ней и не пытался выяснить истоки укоренившегося нежелания быть с кем-то.

— Я не разобью твоё сердце, если ты опасаешься исключительно этого, — он подошел ближе. Попытался взять за руку, но Алисса быстро отдернула ладонь.

— Ты не можешь знать этого наверняка.

— Как и ты.

Они смотрели друг на друга несколько бесконечно долгих секунд. Лицо парня было расслабленным, открытым, добрым. Он будто нарочно дразнил её напускной добропорядочностью и честностью. Алисса же была напряжена, скована и замкнуто отстраненна. Казалось, она терпеливо ждала, когда Дункан сдастся под напором её неуступчивости, а он ожидал, когда падет её невидимая броня. Оба были безуспешны в своих ожиданиях.

— Поторопи, пожалуйста, Рейчел. Мы возвращаемся домой.

— Ладно, но, надеюсь, у нас ещё будет возможность продолжить этот разговор, — его голос был заметно поникшим, а вид совершенно уставший. Алисса чувствовала себя не лучше. Она глубоко вздохнула, когда парень оставил её ненадолго одну, но тяжесть на сердце будто стала ещё большей после незадавшегося разговора.

Вернувшись домой, Дункан обнаружил всех в гостиной. Джеймс выигрывал на пианино, на крышке которого стояла новая бутылка вина. Рейчел весело хохотала, когда Спенсер кружил её в танце. Сквозь шум веселой музыки Дункан постарался привлечь к себе внимание, но заметил его только Джеймс и всё же играть не перестал, предлагая немного выпить. Тогда он подошел к Рейчел, дотронувшись к её локтю аккуратно. Спенсер перестал её кружить, и девушка только затем открыла глаза.

— Я бы хотела ещё ненадолго задержаться, если никто не против, — она покосила взгляд на Джеймса, но он был где-то слишком далеко от всего этого. Спенсер уговорил её остаться. Рейчел отчаянно ухватилась за его предложение, хоть и с угасшим энтузиазмом.

Алисса не сильно расстроилась. Закатила глаза, махнула рукой и быстрым шагом пошла вперед. Дункан вызвался её проводить домой, чему она не стала ни перечить, ни одобрять. Просто шла впереди, не произнеся по пути домой больше и слова. Дункан и не пытался её разговорить. Этот вечер утомил их обоих.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ко времени, когда Алисса оказалась в комнате, Фрея успела перечитать полностью письмо отца, спрятать фотографию Джона в самый дальний угол комода и прекратила пытаться выдавить из себя больше любви, чем было внутри её мелководной души. Единственное, о чем она спросила, о Рейчел. Единственное, о чем спросила у неё Алисса, о самочувствие.

Переодевшись и умывшись, Алисса не стала медлить со сном. Она была настолько угрюмая и уставшая, что Фрея решила оставить подругу в покое. Устроившись удобно на подоконнике, решила немного почитать перед сном. Мистер Певензи сказал, что к печати в скором времени будет готовиться партия рождественского Диккенса, поэтому в руках она держала экземпляр «Рождественской песни», желтые страницы которого были мягкими и слишком тонкими, и карандаш для пометок. Книга пахла пылью и старостью, но кроме того воспоминаниями из детства.

Фрея сонно потирала глаза, когда за окном вдруг мелькнули фигуры двух людей. Они стояли в укрытии раскидистого дерева, но она видела их достаточно четко, чтобы сразу узнать. Это были Джеймс и Рейчел. Девушка куталась в пиджак парня, когда тот чуть покачивался на месте, рассеяно выслушивая её речи. Затем она медленно стянула с плеч пиджак и протянула Джеймсу, который вдруг резко подался вперед и поцеловал Рейчел.

Она не стала отталкивать парня или хотя бы пытаться предупредить поцелуй, как сделала это Фрея. Рейчел наоборот обвила шею парня обеими руками и настойчиво целовала его в ответ. Джеймс расположил обе руки на тонкой талии девушки и прижимал её крепко к себе. Фрея оторопело сидела на месте и даже не могла ни отвернуться, ни отойти от окна.

Смотрела, чувствуя каждый тяжелый удар сердца, что стало биться вдруг слишком быстро. Казалось, они стояли и целовались там целую вечность, когда всё внутри неё воспламенялось от злости, подступающей к горлу огромным комом. Она не совладала собой, когда сжимала в руках книгу так сильно, что её острые углы врезались и оставляли след на ладонях.

Прошло, по меньшей мере, минут десять, прежде чем Рейчел первой отстранилась от Джеймса. Обеими ладонями сжала его лицо, прежде чем клюнуть напоследок в губы и упорхнуть. Его руки упали вниз. Он не стал её держать, но всё же чуть оступился, когда не было за что удержаться. Фрея продолжала смотреть на Джеймса, который вдруг поднял голову вверх. Сердце замерло, внизу живота появилась знакомая тяжесть.

Он заметил её. И они смотрели друг другу неотрывно в глаза. Джеймс поднял руку и махнул в знак приветствия. Горькая уставшая улыбка украсила лицо. Фрея лишь покачала головой, прежде чем отвернуться и на ватных ногах отойти от окна.

Она услышала, как хлопнула дверь в комнате Рейчел. Девушка что-то громко напевала, нарушая тишину. Под шум её счастливого голоса Фрея села за стол. Достала незаконченное письмо, ручку и слова полились сами собой.

На следующее утро Фрея отправила Джону письмо, что заняло три страницы. Она ещё никогда не была настолько честна в своих любовных изречениях, хоть Джона они едва ли касались.

Глава 9

Джеймс сидел в шумной столовой и расправлялся с обедом, кося взглядом на сложенную вдвое газету, вышедшую из-под печатного станка этим же утром. На заглавной странице значилось несколько новостей — нападение на мужчину преклонного возраста в одном из отдаленных районов города, бывший оксфордский студент нашел эффективный способ борьбы с безызвестной для Джеймса болезней, проведение выставки картин в Выставочном центре, завершение ремонтных работ в местной оранжерее. Он даже не стал пробегаться по заголовкам, купив газету исключительно ради объявлений, от которых уже в глазах рябило.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он много задолжал. Не только Дункану и Спенсеру — это были сущие мелочи, но другим менее приятным личностях, встречающимся за карточным столом в подпольном баре. Джеймс трижды ходил в банк, где ему неизменно сообщали, что счет был по-прежнему заморожен. Можно ли было ожидать другого от банка, принадлежащего его отцу?