Становясь Милой - Эстель Маскейм

За домом. Но, только представь, он везде одной глубины! Хотя я просила сделать сбоку лягушатник, никто меня не послушал!

– Я готова обменять лошадей Хардингов на бассейн Уиллоубанк! – выпаливаю я, обрывая ее. Это вопрос жизни и смерти. – Можешь приходить к нам и кататься верхом, когда пожелаешь, только, пожалуйста, умоляю, разреши иногда пользоваться вашим бассейном! Господи, как я мечтаю в такую жару нырнуть в прохладную воду!

Саванна приподнимает поля шляпы, и ее личико заливает яркий солнечный свет.

– По рукам!

Мы обмениваемся идентичными улыбками до ушей, однако не успеваем зайти в дом, как умиротворенное ранчо оглашает звонкий лай.

Я поворачиваюсь, взглядом разыскивая источник шума. Неужели Саванне Беннетт настолько повезло, что у нее дома и бассейн, и собака?! К моему удивлению, к нам по лужайке несется уже знакомый мне золотистый ретривер – длинный язык развевается по ветру, хвост бешено мечется из стороны в сторону. По мере стремительного приближения Бейли я начинаю осознавать, что он и не думает тормозить, и моя радость резко переходит в ужас.

Крепко обхватываю коробку с тортом и прижимаю к груди, однако меры предосторожности недостаточно своевременные. С пронзительным лаем Бейли решительно кидается мне на грудь. У меня из горла вырывается задушенное «Ах», я отлетаю назад, к деревянным перилам крыльца, и коробка выскальзывает из рук. Бейли начинает облизывать мне лицо.

– Нет, Бейли, фу! – стонет Саванна и, хватая пса за ошейник, пытается оттянуть от меня. – Фу, нельзя!

Когда он опускается на землю, передние лапы плюхаются прямехонько на коробку. Я вскрикиваю от ужаса.

– Ой-ей, – бормочет Саванна.

Бейли немедленно засовывает морду в поврежденную коробку и набрасывается на торт. Мы с Саванной в панике переглядываемся, она неловко прикусывает губу и вновь пытается оттащить пса, пока он не приговорил весь десерт.

– Бейли, фу, нельзя! – доносится голос издалека. – Что он ест?

Мы с Саванной оглядываемся. Оттуда же, откуда пару мгновений назад выскочил Бейли, теперь к нам бежит Блейк. Если бы не шок, я бы вспомнила, что эта встреча – первая после неловкого воскресного обеда.

– Блейк! Следи за своим псом! – ору я, делая несколько шагов вперед и тыкая обвинительным пальцем в Бейли, у которого вся физиономия в бисквите и яблочном пюре. – Он только что… ОН ИСПОРТИЛ ТОРТ ТЕТИ!

Достигнув места преступления, Блейк оттаскивает Бейли от искореженной коробки. Пес радостно слизывает остатки торта с морды, усаживаясь между ног хозяина. Блейк поднимает солнцезащитные очки на взъерошенную шевелюру и встречается с моим яростным взглядом.

– Она так долго корпела над этим тортом! – возмущаюсь я. – Мне полагалось его доставить! В целости и сохранности!

– Мила, п-прости… – начинает извиняться Блейк, но ему сложно говорить. Отчаявшись, он разражается громким хохотом.

– В чем дело? – Подбегает Майлз – в одних плавках, весь мокрый, как из душа. Пытаясь восстановить в голове картинку произошедшего, он окидывает взглядом сцену: заходящегося смехом Блейка, счастливого пса, перепачканного бисквитом, разжеванный картон и съедобное месиво.

– Бейли испортил торт моей тети, – убитым голосом сообщаю я.

Блейк воет от очередного приступа смеха, Майлз к нему присоединяется; их хохот разносится по округе. Вскоре к ним присоединяется Саванна, хотя она, по крайней мере, делает вид, что недовольна. Это настолько заразительно, что не выдерживаю даже я.

– И что… теперь сказать… тете Шери? – выдавливаю сквозь смех.

– Скажи, что торт был вкусным, – отвечает Саванна, спускаясь с крыльца. – Настолько вкусным, что мы умяли его за считаные секунды. – Она хихикает над собственной шуткой, затем бормочет: – Уберу улики, пока мама не увидела.

Блейк тащит счастливого Бейли обратно на задний двор, Майлз следует за ними, все еще посмеиваясь, а я остаюсь с Саванной, чтобы прибраться. Мы зачерпываем совком объедки торта и выбрасываем в уличный мусорный контейнер, чтобы родители Саванны и не догадались об упущенном вкусном десерте. Затем мы с Саванной на мизинцах клянемся, что тетя Шери никогда не узнает, с каким энтузиазмом был принят ее дружеский кулинарный подарок.

– Не хочешь ненадолго остаться? – спрашивает Саванна. – Мы зависаем у бассейна – я и эти два идиота. Позволь напомнить, что под двумя идиотами я подразумеваю своего брата и Блейка. – Она с нажимом произносит последнее слово и ухмыляется.

– Между нами с Блейком ничего нет!

– Ой, да брось! – говорит Саванна, закатывая глаза, потом берет меня под локоть и увлекает за собой.

Мы огибаем дом. При виде прохладной голубой воды грудь распирает от радости. Бассейн Беннеттов больше, чем я смела надеяться, он круглый и полон надувных мячей, которые качаются на легких волнах. Вокруг стоят шезлонги.

– Вы к нам? – кричит Майлз с противоположного конца бассейна. Когда я киваю, он с громким воплем ныряет. Брызги падают на ближайшие шезлонги, к большому неудовольствию Саванны. Она щелкает языком и стонет, затем сердито оттаскивает остальные шезлонги подальше от бассейна. Майлз выныривает и насмешливо улыбается сестре; она швыряет в него один из мячей. Парень быстро ныряет, уклоняясь от удара.

– Умоляю, сядь рядом со мной, – просит Саванна, подзывая меня. – Надеюсь, он не станет мочить гостью.

Я усаживаюсь на соседний с ней шезлонг и с тоской смотрю на ярко-голубую, покрытую рябью воду, мечтая в нее погрузиться. Саванна, объявившая уже о своем страхе воды, подставила солнцу спину и взяла в руки потрепанный экземпляр книги о небезызвестном волшебнике в очках.

– Обожаю фильмы о нем! – живо говорю я. – Мы даже ходили на первый показ последней части в Нью-Йорке, лет десять назад.

На моем лице невольно расползается ностальгическая улыбка. Я была слишком маленькой, чтобы все запомнить, однако в памяти глубоко запечатлелось, как папа пожимает руку Дэниелу Рэдклиффу.

Саванна медленно опускает книгу и таращится на меня.

– Правда?!

Восторг и чистое изумление в ее голубых глазах мгновенно возвращают меня на землю.

– Прости… Я будто бы хвастаюсь, да? – бормочу я. Мне нисколько не хочется прослыть избалованным ребенком знаменитостей в чужих глазах – особенно в глазах тех, кто не входит в тесный голливудский круг.

– Расскажи поподробнее! – настаивает Саванна, выпрямляясь и откладывая книгу в сторону. – И вовсе ты не хвастаешься, просто делишься воспоминаниями! Разве плохо, что у тебя такая суперклассная жизнь? Вам удалось пообщаться с актерами?

– Я не вполне… Мне было семь лет, я почти ничего не помню. – Невзирая на слова Саванны, мне все равно неловко подчеркивать, какая я необычная. Взгляд скользит поверх ее плеча в поисках новой темы и натыкается на Блейка. Он поливает из шланга Бейли, а тот пытается поймать струю воды пастью. Впервые я замечаю пикап, припаркованный на пологом участке лужайки. Интересно, что бы я сделала, увидев его перед домом, когда пришла с тортом, – сбежала