Сахара - Сизя Зике

- Так ведь я записал все наши расходы. Можешь проверить.

- Покажи.

Он набирает воздух в грудь и начинает:

- Я насчитал сто восемь баранов...

- И что, мы это все сожрали?

- Так ведь по дороге вы всех приглашаете. В сумме...

Джеки гогочет. Он прикуривает громадную самокрутку и веселится на всю катушку.

- Ну ладно, только ведь не могло же это стоить так много. Что дальше?

- Опять же, были еще и бляди.

- Сколько?

- По сегодняшнему курсу... двенадцать тысяч долларов.

- То есть как это, двенадцать тысяч долларов? Шотар, ты что? Парень, ведь мы же не могли перетрахать стольких!

Чем дальше мы углубляемся в счета, тем более напряженным он делается. Этот маленький брюнетик, нервный, со слегка косящими глазами, превосходно подходит на роль, которую самозабвенно играет - роль скрупулезного и компетентного бухгалтера.

- Я уже пытался обращать ваше внимание на эту категорию расходов, которые, по моему личному мнению, уж слишком велики...

- Так?

- И всякий раз вы только смеялись.

- Правда? Нет, ты, видно, где-то ошибся, ведь такое просто невозможно.

С триумфом он протягивает мне стопку бумажек.

- Начинается все в Гао. Семьдесят две девицы, в среднем по восемьдесят франков.

Потом он подробно перечисляет все этапы нашего похода:

- Госси - три. Хомбори - двенадцать. Бони - пять. Доуэнтца - восемь. И некоторые из них бьют все рекорды. В Софара одна из этих дамочек получила целых сто пятьдесят франков.

Беру у него бумажку. И правда, там написано: "Софара, минет. Чарли".

До меня начинает доходить. Это правда, что в Африке ебля идет без тормозов, но весьма трудно достичь чего-нибудь больше, чем банальное "бум-бум". "Взять в рот, шеф, это же не чисто; а засадить в зад, шеф, это же больно". Приходится поднимать ставку. Девицы отказывают до того момента, когда цена делается такой, что отказать уже не может. Шотар же тянет резину дальше:

- Должен заметить вам, что вы на первом месте со значительном отрывом; за вами идут Джеки и...

Вот тут уже и я не могу сдержать усмешку. Шотар откашливается:

- Ну, и я.

- Ага, именно!? Это ты! Шотар, ты слишком много трахаешься.

На сей раз он начинает паниковать. Вообще-то говоря, это интеллигентный, образованный тип, с отличным чувством юмора. Он прекрасный заводила. Шотар часто использует свою внешность мандарина, чтобы притвориться коварным китайцем - и с его саркастичным хохотом это прекрасно отработанный номер. Вот только со мной он никак не может быть самим собой. Он вечно боится.

- Но, Чарли, заверяю тебя..

- Ладно, ладно. Что там еще?

- Развлечения, еда, травка. В сумме удовольствия стоили нам почти тридцать тысяч долларов.

- Дальше?

- Взятки чиновникам. Чуть больше десяти тысяч. И эта сумма постоянно растет.

- Хорошо. А добрые поступки?

- Девять тысяч семьсот пятьдесят и... в общем, десять тысяч!

Добрые поступки - это все товары, которые мы раздаем по дороге в тех местах, где у людей ничего нет. Поэтому мои конвои нагружены банками сгущенки, мешками риса и коробками с аспирином. Всякий раз, проезжая через Сахель, мы останавливаемся у каждого лагеря, чтобы раздать немного из этих вещей. И мне это нравится. Расходы на удовольствия больше, чем на добрые дела. Вот это уже ненормально. Чтобы вернуть равновесие, в следующий раз мы увеличим долю этих последних.

- Счета сходятся, Шотар. Ты бы разложил все это барахло по папкам. Слишком большой бардак.

Это я говорю так, чтобы подколоть, но он меня не понимает и складывает бумажонки с оскорбленной миной. Выходя, он еле слышно прощается, отказываясь от самокрутки, предложенной ему Джеки. Прошу вдогонку, что если он пойдет в бар, чтобы глянул там на Пейруса. Шотар бурчит под нос, что, мол "посмотрим" и оставляет нас.

Начиная с Гао, Пейрус меня беспокоит. Было бы ужасно, если бы он снова начал пить. Но я быстро забываю об том. Постельное белье на кровати какое-то серенькое, но чистое, и я вскоре засыпаю.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

В Европе самая зима. Я не люблю ни европейского холода, ни больших городов, но Париж - это исключение. Город волшебный, и доставляет тем большее удовольствие, что у меня имеются целых два опытнейших проводника по удовольствиям, которые здесь можно найти: Джеки и Коку.

Кока махает нам обеими руками, как только мы появляемся в аэропорту. Все остальные пассажиры заглядываются на эту высокую, темноволосую и запоминающуюся девушку, которая выкрикивает наши имена.

Она закутывает меня и Джеки в наши же шубы, которые не забыла притащить, и страстно целует меня, тут же засовывая свою руку мне в брюки. После этого бьет Шотара кулаком в живот; то же самое проделывает и с Пейрусом.

- А это новенький. Миленький мальчишечка. Ну ладно, ребятки, поспешим, потому что я плохо припарковалась.

У меня почти что нет времени отдать последние указания Шотару и попрощаться с Пейрусом.

- Пока, Пейрус. Встречаемся через недельку, перед следующим выездом.

- Пока, Чарли. Увидимся.

И вот уже Кока тащит нас за собой. Роллс-ройс, который мы нанимаем на время нашего пребывания в Европе, стоит как-то криво, загораживая проезд по объездной дорожке паркинга. Низкорослый мусорок уже присматривается к нему и раздумывает, а не вмешаться ли. Кока натягивает себе на голову шоферскую фуражку.

- Садитесь.

На задних сидениях нас ожидает сюрприз. На маленьких столиках из лакированного дерева Кока выложила кокаином громадными буквами: "Добро пожаловать". Рядом уже ждет свернутая ее руками банкнота, благодаря чему мы сразу же можем нюхнуть ее приветственный подарок. В холодильнике расположилась большая бутыль шампанского. Все-таки, насколько же приятно вернуться к цивилизации.

***

Кока на полном газу выезжает на парижскую окружную дорогу, откидывая голову, чтобы выпить немного шампанского прямо из бутылки, которую мы ей подсовываем. Она глядит на меня в зеркальце заднего вида, щебеча различные непристойности, и обгоняет все машины. Не проходит и двадцати минут, как мы останавливаемся перед домом Коки на Авеню Фош.

Служанка - пожилая южноамериканка - няня Коки, открывает нам дверь. Меня она любит, поэтому мы обмениваемся с ней парочкой фраз по-испански. Салон представляет собой огромное белое помещение, украшенное современными скульптурами. Целость дополняется несколькими картинами великих мастеров, стоящих целое состояние. Вокруг низенького мраморного столика свита неизбежных приживал и паразитов Коки едва поднимает на нас глаза. Здесь можно постоянно встретить двух или трех фрайеров в очках и небольшое стадо шикарных молоденьких блондиночек. Кока берет одну из них за руку и подводит к Джеки.