Гарри Поттер и Волшебный камень - Джоанн Роулинг

— Это он! Посмотри вниз!

Гарри посмотрел себе на ноги, но ног не было. Он стремглав кинулся к зеркалу. Как и следовало ожидать, его отражение смотрело на него, вот только голова у отражения висела в воздухе, а тела не было совсем. Он натянул плащ на голову, и отражение исчезло.

— Тут записка! — крикнул Рон. — Записка выпала!

Гарри снял плащ и схватил письмо. Оно было написано узким, крючковатым, незнакомым почерком:

Твой отец перед смертью оставил это мне на хранение. Пришло время передать это тебе. Используй его с толком.

Желаю веселого, счастливого Рождества.

Подписи не было. Гарри задумчиво глядел на записку. Рон восхищался плащом.

— Я бы что угодно отдал за такое, — признался он. — Что угодно. Слушай, что это с тобой?

— Ничего, — ответил Гарри. Он почувствовал себя очень странно. Кто прислал плащ? Действительно ли он принадлежал когда-то его отцу?

Но, не успел он ничего сказать и даже подумать, как дверь в спальню распахнулась и в комнату ввалились Фред с Джорджем. Гарри поспешно спрятал плащ. Ему не хотелось делиться впечатлениями ни с кем больше.

— С Рождеством!

— Смотри-ка — у Гарри тоже «Уэслитер»!

Фред и Джордж были одеты в одинаковые синие свитера, на одном из которых красовалась большая желтая буква «Ф», а на другом — «Д».

— А между прочим, для Гарри маменька расстаралась, — заявил Фред, взяв в руки свитер, — вот что значит чужой ребенок.

— А ты свой почему не надеваешь, Рон? Ну-ка, давай, он теплый и приятный, — скомандовал Джордж.

— Терпеть не могу бордовый, — застонал Рон нерешительно, натягивая воротник на голову.

— На твоем нет буквы, — рассматривал Джордж свитер младшего брата, — Видимо, мама уверена, что ты никогда не забываешь своего имени. Ей невдомек, что и мы-то не дураки — точно знаем, кто из нас Дред, а кто — Фордж.

— Что за шум? — В дверь просунулась голова Перси Уэсли, с выражением крайнего неодобрения на лице. Судя по всему, он тоже уже частично просмотрел свои подарки, во всяком случае, через руку у него был перекинут «Уэслитер», немедленно захваченный Фредом.

— «П»! Значит — «староста»! Давай, надевай, Перси, мы свои уже надели, и даже Гарри получил «Уэслитер».

— Я — не — хочу… — задушено сипел Перси, пока близнецы силой пропихивали его голову в воротник. В конце этой процедуры очки у старосты съехали набок.

— Все равно ты сегодня со старостами не сидишь, — сказал Джордж. — Рождество — семейный праздник.

Близнецы покинули спальню, волоча спеленутого свитером Перси за руки-за ноги вниз головой.

За всю жизнь у Гарри еще не бывало такого роскошного рождественского обеда. Сотни румяных жареных индеек; горы жареной и вареной картошки; огромные блюда маленьких тоненьких сосисок; чаши зеленого горошка с маслом; караваны серебряных соусников с густой, ароматной подливкой и клюквенным соусом — а также множество волшебных крекеров, расставленных по всему столу через каждые пару-тройку футов. Этот фантастически красивый стол не шел ни в какое сравнение с тем, что обычно устраивают на Рождество муглы. Вспомнить только жалкие потуги Дурслеев — они украшали рождественские кушанья уродливыми пластмассовыми игрушками и убогими бумажными зонтиками. Гарри с Фредом на двоих разломили волшебный крекер, и тот не просто хрустнул — взорвался с пушечным грохотом, окутав ребят клубами голубого дыма, а изнутри выскочила контрадмиральская фуражка и несколько живых белых мышек. За Высоким Столом сидел Думбльдор, сменивший остроконечный колдовской головной убор на соломенную шляпку с цветами, он весело кудахтал над анекдотом, который ему только что рассказал профессор Флитвик.

За индейкой последовал рождественский пудинг, политый пылающим пуншем. Перси чуть не сломал зуб о запеченный в его кусок серебряный сикль. Гарри с интересом наблюдал за Огридом. Тот требовал еще и еще вина и все больше багровел лицом. Кончилось тем, что он стал целовать профессора МакГонаголл в щеку, а та, к великому изумлению Гарри, покраснела и глупо захихикала, и шляпа ее при этом съехала набекрень.

К тому времени, когда Гарри наконец-то вывалился из-за стола, он был нагружен всякими интересными штучками из крекеров, включая упаковку нелопающихся светящихся воздушных шариков, набор для самостоятельного выращивания бородавок и свои собственные новенькие волшебные шахматы. Белые мышки исчезли, и у Гарри появилось неприятное подозрение, что они послужат рождественским ужином для миссис Норрис.

Гарри вместе со всеми братьями Уэсли провел вторую половину дня во дворе, яростно и самозабвенно кидаясь снежками. Потом, промерзшие, промокшие и запыхавшиеся, они ввалились в общую гостиную «Гриффиндора» и попадали в кресла перед камином, где Гарри с Роном обновили шахматный набор, причем Гарри с треском проиграл. Он, правда, был уверен, что проиграл бы не так позорно, если бы Перси не столь усердно подсказывал ему, как ходить.

За ужином, состоявшим из сэндвичей с индейкой, сдобных лепешек, трюфелей и рождественского пирога, все, попросту говоря, объелись и до самого отхода ко сну не могли уже ничем толком заняться, а лишь валялись в креслах и лениво наблюдали, как Перси гоняется за Фредом и Джорджем по всей гриффиндорской башне — у близнецов хватило энергии стащить у брата значок «староста».

Для Гарри это был самый лучший рождественский день за всю жизнь, но все же что-то не переставало подспудно грызть его. Но подумать об этом как следует не было времени до тех пор, пока он не забрался вечером в постель. Итак: плащ-невидимка и кто же его прислал.

Рон, наевшись индейки с пирогом и не имея за душой никаких секретов, которые бы его беспокоили, заснул сразу, едва лишь задернул полог. А Гарри свесился со своей кровати и вытащил из-под нее плащ-невидимку.

Это принадлежало его отцу… отцу… Он легко перебирал материал в руках, и тот струился между пальцев, мягче шелка, легче воздуха. «Используй его с толком», было сказано в записке.

Надо померить, сейчас же. Он выскользнул из кровати и замотался в плащ. Взглянув на собственные ноги, он увидел лишь тени да лунный свет. Очень странное ощущение.

Используй его с толком.

Внезапно, Гарри почувствовал прилив необыкновенной бодрости. С этим плащом, перед ним открыт весь «Хогварц». Волны нетерпеливого возбуждения пробегали по телу, пока он колеблясь стоял в молчаливой темноте спальни. В этом плаще можно пройти куда угодно, и никакой Филч ничего не заподозрит.

Рон забормотал во сне. Разбудить его? Что-то удержало Гарри — плащ его отца — на этот раз он почувствовал кровную связь — впервые — и ему захотелось остаться с плащом наедине.

Гарри тихонько выбрался из спальни, вниз по лестнице, через гостиную, и вскарабкался в отверстие за портретом.

— Кто тут? — каркнула Толстая Тетя спросонок. Гарри ничего не ответил. Он быстро пошел по коридору.

Куда же отправиться? Он остановился, с бешено бьющимся от волнения сердцем, и стал думать. И вдруг до него дошло — Закрытый Отдел библиотеки! Он сможет читать сколько захочет, столько, сколько понадобится, чтобы отыскать информацию о Николасе Фламеле. И Гарри двинулся в путь, обеими руками придерживая плащ, чтобы тот не распахнулся.

В библиотеке стояла непроглядная темень и вообще было очень мрачно и жутко. Гарри зажег лампу, чтобы знать, куда идти и не натолкнуться на полки. Казалось, что лампа сама плывет в воздухе. Гарри хоть и знал, что это он несет лампу и чувствовал ее в своей руке, а все равно от этого зрелища даже у него по спине ползли мурашки.

Закрытый Отдел располагался в задней части библиотеки справа. Аккуратно переступив канат, отделявший запрещенные книги от всех прочих, Гарри поднял лампу повыше и стал читать заглавия.

Заглавия сказали ему не слишком много. Облупившиеся, потускневшие золотые буквы на корешках образовывали слова на языках, о которых Гарри никогда не слышал. У некоторых книг заглавия не было вовсе. На обложке одной книги темнело пятно, по виду подозрительно напоминавшее кровь. У Гарри даже волосы на затылке встали дыбом. Может быть, ему мерещилось, а может быть, и нет, но только он явственно слышал тихий шепоток, доносящийся от книжных стеллажей, как будто здешние обитатели почувствовали, что кто-то посторонний, кто-то, кому не следует здесь находиться, вторгся в их жилище.

Однако, надо с чего-то начать. Осторожно поставив лампу на пол, Гарри обвел взглядом нижнюю полку в поисках какой-нибудь книжки с интересной обложкой. Его внимание привлек большой черный с серебром фолиант. Не без труда — книга была страшно тяжелой — Гарри вытащил ее с полки, и, сбалансировав на коленке, позволил книге распахнуться.

Пронзительный вопль, от которого кровь застыла в жилах, прорезал торжественную тишину библиотеки — книга закричала! Гарри поспешно захлопнул ее, но вопль не умолкал, он разносился во все стороны на одной непрерывной, высокой, разрывающей уши ноте. Гарри неловко отступил назад и опрокинул лампу, которая сразу же погасла. Мальчик запаниковал, и тут в довершение всех бед из коридора раздались стремительно приближающиеся шаги. Гарри поскорее запихнул вопящее литературное произведение на место и помчался к выходу. Он миновал Филча в проходе; бесцветные, дикие глаза посмотрели прямо сквозь него. Гарри прошмыгнул под вытянутой в сторону рукой и бесшумно заскользил прочь по коридору, но вопли потревоженного фолианта еще долго звенели у него в ушах.