Гарри Поттер и Волшебный камень - Джоанн Роулинг

И так, вместе с Огридом и елкой, они вошли в Большой Зал, где профессор МакГонаголл и профессор Флитвик занимались украшениями.

— А, Огрид! Последняя елочка — поставь ее там, в дальнем конце, хорошо?

Зал стоял в великолепном убранстве. По стенам были развешаны венки омелы и остролиста, двенадцать елок возвышались на равном расстоянии друг от друга, некоторые из них блестели серебристыми снежинками, а некоторые были украшены сотнями свечей.

— Сколько у вас дней-то осталось до каникул? — спросил Огрид.

— Всего один, — ответила Гермиона. — И кстати, я вспомнила — Гарри, Рон, до обеда еще полчаса, мы успеваем в библиотеку.

— Точно, ты права, — сказал Рон, отводя взгляд от профессора Флитвика, на кончике волшебной палочки которого непрестанно рождались все новые золотые шары, которые он палочкой же подводил и гирляндами развешивал на ветвях только что прибывшей елки.

— В библиотеку? — удивленно переспросил Огрид, выходя вслед за детьми из Зала. — Прям перед каникулами? Заучились вы чего-то.

— Да это не по учебе, — радостно объяснил Гарри. — Просто, с тех пор, как ты проговорился про Николаса Фламела, мы хотим узнать, кто это такой.

— Что? — Огрид был по-настоящему шокирован. — Слушайте-ка — я ж говорил — оставьте вы это. Не вашего ума дело, чего этот пес сторожит.

— Мы всего-навсего хотим знать, кто такой Николас Фламел, — объяснила Гермиона.

— Может быть, ты нам скажешь, чтобы мы не тратили время попусту? — невинно предложил Гарри. — Мы уже тысячу книг перерыли, и его нигде нет — может, хоть намекнешь — я же помню, что где-то читал про него.

— Не стану я ничего говорить, — бесцветным голосом пробубнил Огрид.

— Значит, сами найдем, — сказал Рон, и они покинули возмущенного Огрида и направились в библиотеку.

Они и в самом деле перерыли кучу книг с того дня, когда Огрид неосторожно помянул Николаса Фламела, другого способа выяснить, за чем охотится Злей, они не знали. Беда в том, что они не понимали, с чего начать, так как было неизвестно, что же такого великого совершил этот самый Фламел, для того чтобы попасть в книгу. Он не был упомянут ни в «Великих колдунах двадцатого века», ни в «Кто есть кто: знаменитые волшебники нашей эпохи»; далее, его имя отсутствовало как в «Важнейших открытиях современной магии», так и в «Этюде о новейших тенденциях колдовства». Не говоря уж о том, что школьная библиотека была огромного размера; десятки тысяч книг; тысячи полок; сотни узких стеллажей.

Гермиона достала список тем и книг, которые она выбрала на сегодня, а Рон подошел к полкам и принялся вытаскивать книги наугад. Гарри побрел в Закрытый Отдел. Ему уже давно казалось, что Фламел должен быть где-то там. К сожалению, для того, чтобы получить доступ к запрещенным книгам, требовалось письменное разрешение от учителей, и, конечно, Гарри не рассчитывал получить такое разрешение. В Закрытом Отделе хранились книги, содержавшие описания сильнейших заклинаний черной магии, их разрешалось читать только старшеклассникам, изучающим защиту от сил зла.

— Ты что тут ищешь, дружок?

— Ничего, — соврал Гарри.

Библиотекарша госпожа Щипц выставила на него метелку из перьев, которой она сметала пыль.

— Тогда тебе лучше уйти — давай, давай, вон отсюда.

Жалея, что не смог быстро состряпать какую-нибудь правдоподобную историю, Гарри покинул библиотеку. Они все трое с самого начала решили, что госпожу Щипц лучше не вмешивать в поиски Николаса Фламела. Без сомнения, она подсказала бы, где найти нужную информацию, но тогда слухи об их изысканиях могли бы дойти до Злея, и друзья почли за благо не рисковать.

Гарри слонялся по коридору в надежде, весьма, впрочем, слабой, что Рону или Гермионе повезет больше. В конце концов, хотя поиски и продолжались уже целых две недели, но искать им удавалось только урывками, так что, наверное, нет ничего удивительного в отсутствии видимых успехов? Вот если бы удалось провести в библиотеке столько времени, сколько потребуется, без стоящей за спиной госпожи Щипц!

Через пять минут подошли Рон с Гермионой, отрицательно качая головами. Ребята отправились на обед.

— Вы ведь не прекратите поиски, пока меня не будет, правда? — спросила Гермиона. — И не забудьте прислать сову, если что-то найдете.

— А ты, может, спросишь у родителей про Николаса Фламела? — попросил Рон. — Не страшно, если ты их спросишь?

— Совершенно не страшно — они оба зубные врачи, — ответила Гермиона.

Начались каникулы, и для Гарри с Роном настали денечки слишком счастливые, чтобы думать о Фламеле. В спальне теперь остались лишь они двое, да и в общей гостиной стало намного свободнее, можно было не драться за лучшие кресла у камина. Они сидели в них часами, поедая все, что только можно было поджаривать на огне на длинной вилке — хлеб, пончики, зефир — и строили козни против Малфоя — как бы сделать так, чтобы его исключили — и это было очень весело, несмотря на то, что они вовсе не собирались претворять свои планы в жизнь.

Еще Рон начал обучать Гарри игре в волшебные шахматы. Эта игра в точности соответствовала мугловым шахматам, за исключением того, что все фигуры были живыми, и играющий, руководя войском, чувствовал себя полководцем на поле брани. Шахматы у Рона были очень старые и обшарпанные. Как и прочее имущество Рона, шахматы когда-то принадлежали кому-то другому в семье — в данном случае, дедушке. Тем не менее, старые фигурки оказались бравыми вояками. Рон досконально изучил их характеры, и у него в войске не возникало практически никаких проблем с дисциплиной.

Гарри играл набором Симуса Финнигана, и фигурки ему не доверяли. Он вообще еще не научился как следует играть, фигурки то и дело кричали на него, давали разные советы, и от этого Гарри терялся. «Не посылай меня туда, ты что, не видишь коня противника? Пошли того, а этого мы никак не можем отдать!»

В сочельник Гарри отправился спать, предвкушая и завтрашнее веселье, и торжественный ужин, но никак не получение подарков. Однако, проснувшись поутру, он первым делом увидел в изножье кровати небольшую горку свертков.

— Счастливого Рождества, — сонно пробормотал Рон, когда услышал, что Гарри выбирается из постели и натягивает халат.

— Тебе также, — ответил Гарри. — Посмотри! Я получил подарки!

— А ты ждал мешок брюквы? — не слишком вежливо отреагировал Рон, поворачиваясь к собственной стопке, размерами куда больше Гарриной.

Гарри взял в руки верхний сверток. Он был обернут в плотную коричневую бумагу и разляписто надписан: «Гарри от Огрида». Внутри оказалась грубовато вырезанная из дерева флейта. Очевидно, Огрид смастерил ее своими руками. Гарри подул — раздался звук, сильно напоминавший уханье совы.

Во второй, очень маленький, пакетик была вложена записка:

«Получили твое письмо. Прилагаем рождественский подарок. Дядя Вернон и тетя Петуния.» К записке прилагалась монетка в пятьдесят пенсов.

— Очаровательно, — сказал Гарри.

Рон пришел в восторг от пятидесяти пенсов.

— Вот странно! — закричал он. — Какая необычная форма! И это — деньги?!

— Возьми себе, — предложил Гарри, смеясь над восторгами Рона. — От Огрида, от дяди с тетей — тогда от кого это?

— Мне кажется, я знаю, от кого, — сказал Рон, пунцовея и указывая на бесформенный пухлый пакет. — От моей мамы. Я говорил ей, что ты не ждешь ни от кого подарков и — о, нет! — застонал он. — Она связала тебе «Уэслитер» — свитер Уэсли.

Гарри нетерпеливо разорвал упаковку и достал толстый ручной вязки изумрудно-зеленый свитер и большую коробку домашних ирисок.

— Каждый год она вяжет нам всем по свитеру, — объяснил Рон, разворачивая свой собственный подарок, — мне всегда бордовый.

— Вот здорово, — искренне восхитился Гарри, пробуя ириску, безумно вкусную.

Следующий подарок тоже оказался конфетами — большая коробка шоколадушек от Гермионы.

Остался только один подарок. Гарри взял сверток, взвесил его в руках, пытаясь отгадать, что это может быть. Сверток был очень легкий. Гарри распаковал его.

Что-то легкое, текучее, серебристо-серое не то пролилось, не то соскользнуло на пол, где и застыло, сверкая складками. Рон так и задохнулся.

— Я слышал про такое, — сказал он охрипшим голосом, роняя коробку всевкусных орешков, полученную от Гермионы. — Если это то, что я думаю, то — это действительно очень редкая и очень ценная вещь.

— А что это?

Гарри поднял с пола сверкающую серебристую ткань, очень странную на ощупь — словно материал был соткан из воды.

— Это плащ-невидимка, — прошептал Рон с благоговением. — Я уверен, что это именно он — примерь.

Гарри завернулся в плащ, и Рон непроизвольно вскрикнул.

— Это он! Посмотри вниз!

Гарри посмотрел себе на ноги, но ног не было. Он стремглав кинулся к зеркалу. Как и следовало ожидать, его отражение смотрело на него, вот только голова у отражения висела в воздухе, а тела не было совсем. Он натянул плащ на голову, и отражение исчезло.