Дремеры. Проклятие Энтаны - Алина Брюс

– Приходите завтра к часу на обед. Я… открою вам правду.

Шани посмотрела на мать расширившимися от изумления глазами и, наклонившись к ней, спросила:

– Ты уверена? Разве мы не?..

– Уверена, – прервала она ее. – Обсудим с тобой всё после. – А нам она сказала: – Идите, мы будем вас ждать.

* * *

К вечеру задул сильный северный ветер, прогоняя остатки жары, а утром с северо-востока на небо наползли серые тучи, от которых сразу повеяло осенней стылостью. Поэтому, когда в столовой Тевеи нас встретил весело горящий огонь в небольшом камине, я ему искренне обрадовалась. Донни же присвистнул при виде празднично накрытого стола, за что получил от Кьяры легкий тычок в спину.

Но такую реакцию можно было понять. Стол был не просто уставлен всевозможными блюдами: тут была запеченная курица, тушеные и свежие овощи, жареные помидоры с яйцами и зеленью, куриные рулетики, блинчики – он был сервирован по всем правилам, начиная от накрахмаленной скатерти и заканчивая праздничным сервизом. Вполне возможно, Донни впервые увидел подобное.

За обедом камень-сердце мы не обсуждали, Тевея лишь расспрашивала нас о жизни в Альвионе и Зенноне, и в ней проглядывало то же любопытство, что и в дремерах, заключенных в Квартале Теней. В отличие от матери, с которой будто упал невидимый груз, Шани, наоборот, выглядела подавленной и мало участвовала в расспросах.

Наконец мы прошли в уже знакомую нам гостиную и расселись, Тевея первым делом уточнила, когда мы вернемся на корабль. Узнав, что шлюпка приплывет завтра, она в задумчивости кивнула, а потом сложила ладони одна на другую и начала:

– То, что я собираюсь вам открыть, не знает почти никто – по крайней мере, я так считала до недавнего времени. Теперь, услышав вашу историю, я уже в этом не столь уверена. И всё же… После того как камень-сердце, разбуженный Праматерью Серрой, погас, он продолжал привлекать к себе пытливые умы своей тайной, ведь даже Первым не удалось вновь пробудить его. До самой своей смерти – а она ушла последней из Первых – Энтана оставалась хранительницей камня, оберегая его от чересчур любопытных. Почувствовав же, что пришел и ее черед, она завещала похоронить его с собой.

На этих словах Ферн многозначительно кашлянул. Тевея приподняла брови, но, не дождавшись от него ни слова, продолжила:

– Однако среди ее ближайших учеников нашлись те, которые решили поступить вопреки воле своей Учительницы. Не из дерзости, нет, наоборот, от великого почтения и любви. Они посчитали, что такую великую святыню, которой касались длани самой Серры, недостаточно просто захоронить с ее Хранительницей, ибо могут найтись те, кто решится – из корыстолюбия или любопытства – нарушить покой усопшей Энтаны.

На этот раз кашлянула Кьяра и послала Ферну выразительный взгляд. В ответ тот закатил глаза.

– Эти ученики – их было трое – втайне забрали камень-сердце и поклялись охранять его даже ценой своей жизни. Об одном из них вы уже слышали, именно он написал «Падение Альканзара».

– Йерм? – удивленно спросила я.

Тевея кивнула.

– Он хотел, чтобы все узнали о преступлении, которое совершил Альканзар. Однако Старшие Служители, узнав о книге, запретили ее распространение, настаивая на том, что сами Первые не желали, чтобы правда о нечестии их Брата вскрылась. Все копии книги были уничтожены. Все, кроме одной, которую поместили в библиотеку Гильдии камневидцев, ограничив к ней доступ.

Мое сердце ёкнуло. «Падение Альканзара», которое попалось мне в руки в поместье Псов и которое позднее нашла Амри у погибшего Карателя, – это была та самая книга?.. Как же она там оказалась?

Тевея, словно догадавшись о моем немом вопросе, слегка улыбнулась.

– Итак, копии – кроме одной – были сожжены. Однако сохранилась и оригинальная рукопись. И на протяжении всех этих веков ее, как и камень-сердце, свято берегли в недрах Ордена.

– Какого еще ордена? – нахмурился Ферн.

– Ордена хранителей камня-сердца – того самого ордена, который основали Йерм и два его друга. Того самого ордена, к которому принадлежала Мирия. И к которому принадлежим мы с Шани.

Орден хранителей камня-сердца?.. И моя мама в нем состояла?..

Я приоткрыла рот, но так и не издала ни звука. Остальные были так же потрясены.

– Столетиями мы оберегали камень-сердце и передавали правду о нем от одного хранителя другому, из поколения в поколение, надеясь, что однажды мир всё-таки будет готов ее услышать.

Тевея тяжело вздохнула. Мы же слушали ее, затаив дыхание.

– Действующих хранителей всегда было трое, как и основателей нашего Ордена: старший, средний и младший. Каждого хранителя тщательно отбирали – смотрели, к примеру, чтобы человек искренне и горячо чтил Предков, особенно Серру и Энтану. Лишь спустя несколько лет подходящий кандидат вводился в Орден и приносил клятву. Отработанный порядок существовал веками – до тех пор пока Орден не ошибся с выбором хранителя.

Женщина стиснула ладони и попросила Шани подкинуть в камин дров. Когда та всё сделала и заняла свое место, Тевея продолжила:

– У́льмер казался идеальным хранителем: ревностным почитателем Предков, глубоким знатоком истории Серры… Он цитировал «Падение Альканзара» наизусть, – она попыталась улыбнуться, но уголки ее губ тут же опустились. – Именно он привел меня в Орден и ходатайствовал о том, чтобы сделать меня хранительницей. Ульмер умел очаровывать, благодаря ему я почувствовала себя особенной, моя жизнь получила новое звучание, новый смысл… Лишь гораздо позднее я поняла, что Ульмер выбрал меня из-за слепоты, чтобы я не могла за ним следить. О, это было беспроигрышное решение, – с горечью произнесла она. – Я и правда оказалась слепой: не видела, кем он являлся на самом деле и какие цели преследовал.

Шани, видя, насколько Тевея расстроена, предложила ей чаю, чтобы она немного пришла в себя, но та ответила, что в порядке.

– Я встретила Мирию случайно, ей тогда было пятнадцать, – вновь заговорила женщина. – Я несла покупки с рынка и оступилась. Она помогла мне всё собрать и проводила меня до дома. У нее… были добрые руки. После она часто навещала меня, и вскоре мы подружились, несмотря на разницу в возрасте. Она была решительной и вместе с тем нежной и трепетно любила свою семью. Она постоянно рассказывала о своих родителях: ее мать была целительницей, а отец работал шлифовальщиком при Гильдии камневидцев. Говорила о старших сестрах: старшая вышла замуж за лесника и уплыла в Лид, а средняя вместе с мужем открыла в Энтане пекарню… Сама Мирия мечтала поступить в Академию камневидцев и пойти по стопам матери.

От этих слов у меня перехватило горло, и я часто заморгала. Ведь Тевея говорит о моей семье!.. Моих бабушке и