Вечный Рим. Первый свиток. Император - Анатолий Анатольевич Логинов

Десяток стоявших у самого входа галлов, поняв, что вместо обещанного общего вознаграждения в тысячу сестерциев за выдачу вожака непримиримых повстанцев, они получат вдвое больше, радостно зашумели. Но их выкрики перекрыл дружный рев римлян: «Vivat Imperator (Да здравствует Император)!», подхваченный тысячами глоток по всему лагерю. Новость о том, что гельветы выдали местоположение и пленили предводителя одного из последних и самого активного отряда галлов, недовольных установлением римской власти, быстро разошлась по лагерю.

Все уже знали, что предводителя пленившие его галлы привезли императору лично. Отряд, скрывавшийся в небольшом городке, лишенный вождя, ауксиларии Десятого легиона разбили в тот же день. Уцелевших галлов развесили на крестах вдоль дороги, а теперь к ним присоединился и их вожак. Война с галлами наконец закончилась.

«Потому что как ни назначай своих легатов начальниками вновь организованных провинций, как ни успокаивай мнение народа и сената Рима своими донесениями о полном покорении Галлии… Пока твои легионеры вынуждены воевать, даже против мелких отрядов, война продолжается, — размышлял Красс, одновременно изучая реакцию своих соратников. В целом, все вели себя так, как он ожидал. Даже Марк Антоний, недовольно смотревший на то, как квестор… под шумок раздает гельветам мешочки с сестерциями. — Вольно же было литераторам придумать сказку о казни предателей и заявление: „Рим предателям не платит“. На самом то деле Квинт Серпилий Цепион спокойно заплатил трем лузитанам, убившим вождя восставших Вириата, и даже помог им переехать в Рим со всеми родственниками. Кто же виноват, что эти варвары не смогли воспользоваться шансом и прижиться в Городе, — усмехнулся Красс. — Зато Цепион закончил войну и даже получил овацию. Для триумфа у нищих горцев-пастухов оказалось слишком мало богатств».

Как только отгремели победные крики и десятка довольных полученным вознаграждением галлов вышла из шатра, Марк Красс неторопливо присел на кресло. Дождался пока установится полная тишина, он негромко, но так, чтобы услышали все, произнес.

— Сегодня и завтра отдыхаем. Послезавтра сбираемся и затем выдвигаемся к Нарбо-Марциусу. В Гельветии, как и говорил раньше, остается Тринадцатый легион. А сейчас приглашаю всех на небольшой праздничный обед.

Обед, по меркам Города, на пир действительно претендовать не мог, к тому же получился очень ранним. Но вина было вдоволь, причем самых тонких сортов, блюда, несмотря на некоторую простоту приготовления, тоже невкусными никто назвать не мог. Так что пир, несомненно, удался. И только одно тревожило всех присутствующих — явная задумчивость императора. Марк Красс внешне выглядел веселым. Но даже сидевшие вдали от него замечали, что Красс напряжен и постоянно смотрит на вход в шатер, словно ожидая гонца с неприятными известиями. Отчего все чувствовали какую-то неловкость и даже пили умереннее обычного. Но постепенно все развеселились и встретили появление галльских танцовщиц дружным одобрительным криком. В конце концов развеселился даже Красс. Так что отдых на следующий день, предусмотрительно им назначенный, оказался отнюдь не лишним.

Следующие сутки прошли хлопотно. Сервий Руф, остававшийся с Тринадцатым легионом на месте, приказал разобрать частокол вокруг лагеря, слишком большого для остающегося гарнизона. Его воины огородили площадку, достаточную для размещения одного легиона. Довольный, что опорный пункт в Гельвеции остается хорошо укрепленным, Красс наградил Руфа денежным подарком в тысячу сестерциев и еще две тысячи раздал его легионерам.

На следующий день легионы собрались и по одному. походными колоннами, направились по дороге в Нарбонскую Галлию. Оставшиеся в лагере бойцы уже прозванного остряками «Горными козлами» легиона, не состоявшие в нарядах или на работах, провожали друзей веселыми, но с явно отличимым оттенком зависти, прощальными выкриками. Они, конечно же, завидовали Десятому, Девятому и Пятому легионам, которые уходили в относительно цивилизованную Провинцию. Им же предстояло как минимум пару лет провести здесь, среди еще не усвоивших плоды римской цивилизации варваров.

Хотя даже здесь, среди полудиких горцев, как только закончились бои, появились первые небольшие караваны римских купцов. Вообще, по поступающим со всех земель новостям, Галлия постепенно возвращалась к мирной жизни. В том числе начала вновь оживать торговля, особенно с Римом. Еще до войны Цицерон в одной из своих речей напоминал на обширные торговые связи римских купцов в Галлии. Как обычно бывает с плохо знающими суть проблемы людьми, оратор тогда немного преувеличил. Но совсем немного. Красс, часть богатств которого была вложена в торговые товарищества, знал об этом намного больше. И, надо заметить, во время войны воспользовался возможностью потеснить соперников. Так что теперь почти во всех провинциях оптовая торговля попала в руки всего двух купеческих товариществ. По странному совпадению, в обоих имелись денежные вклады Марка Лициния. Причем если в «Морском обществе Меркурия» у него были только должники, то в «Обществе Негоциантов» кроме вклада, имелся и личный представитель. Поэтому кроме военной добычи, теперь Марк мог рассчитывать и на постоянную и немалую прибыль от оптовой торговли товарами галльского производства. Поэтому сообщения дозоров о встречающиеся время от времени торговые караваны радовали Красса. Деньги никогда не бывают лишними, особенно если собираешься взять и у держать власть в таком городе, как Рим.

«Как там выразился Югурта? — провожая взглядом очередной встреченный караван, лениво подумал Красс. — Рим весь можно было бы купить, если бы нашелся покупатель? Так, кажется, он сказал, когда удалось подкупить часть Сената и стать царем… Ошибся он, причем фатально. В результате умер в римской тюрьме… Не все вопросы решает серебро, хотя и облегчает решение многих вопросов. Также не все вопросы решает и железо. Мечом можно взять власть, но сидеть на клинках неудобно, — он усмехнулся. — Пожалуй это стоит запомнить для речи в Сенате или на Форуме. Эффектно получится…»

Остальная дорога до Нарбо-Марциуса запомнилась Марку Крассу только неожиданно навалившейся скукой. Похоже, за пять полных опасностей и приключений лет войны Марк привык к постоянной работе и наступившее вдруг спокойствие ему совсем не нравилось. Тем более, что Красс помнил своей «памятью будущего», что у ныне покойного Цезаря открытое противостояние с Помпеем и Сенатом началось именно после окончания Галльской войны. Поэтому Красс скучал, рассматривая дорожные виды или диктуя секретарю очередную главу «Записок». Скучал и ждал новостей из Рима. А их все не было…

Прибытие победоносных легионов в Нарбо-Марциус напоминало триумф. Сбежавшиеся горожане встречали едущего во главе колонны Красса и его контуберналов приветственными криками. Они обменивались с идущими следом легионерами шутками и с удивлением пялились на бредущих под охраной пленных кельтов и тяжело груженные повозки обоза. Как еще раз отметил для себя Марк Красс, галлы из Провинции галлов-кельтов соплеменниками не считали. Он, конечно,