Отвергнутая - Екатерина Валерьевна Шитова

по молодости мою мамку охмурил, обрюхатил и бросил. Видите ли, жениться на ней ему родители не разрешили. Меня он никогда своей родной дочерью не признавал, всю жизнь сторонился, хотя знал, хряк старый, что я его кровинушка. Всё у него было только для Шуры: и забота отцовская, и пряники сладкие. А я как была никем, так и осталась. Обидно мне. Вот я и хочу им всем отомстить.

Василина смотрела на Нину, широко раскрыв глаза от удивления. Неужели и вправду Нина – сестра Шуры?

– Ты, гляжу, девушка красивая, смелая. Пусть у вас с Прохором будет крепкая семья. А Шурка пусть локти кусает! – продолжила Нина.

– Думаю, и без этого семья наша будет крепкой, – ответила Василина.

– Как знать… Обиженки-то способны на всё.

Нина загадочно посмотрела на Василину, встала с бревна и перед тем, как уйти, сказала:

– Я на краю деревни живу, дом с петушком на крыше возле леса. Если надо будет к озеру провести, приходи, проведу, я дорогу знаю.

Василина кивнула и отвернулась. Увидев в толпе девушек Марусю, она улыбнулась ей. Маруся замахала руками, подзывая Василину к ним в круг, но плясать больше не хотелось. После разговора с Ниной, на душе было тяжело, как будто Василина случайно проглотила камень. Она оглянулась на Нину, но той уже и след простыл. Ушла также незаметно, как и появилась. Василина встала и вдруг заметила, что подол её платья промок от огромной лужи, которая растеклась по земле возле бревна.

– Откуда здесь сырость? Дождя-то ведь не было! – воскликнули девушки, которые хотели присесть на бревно.

Василина, не обращая на них внимания, отжала мокрый подол и побрела домой в растрёпанных чувствах.

* * *

На следующий день Василина встретила Прохора, когда он возвращался с поля. Поманив парня за собой, она скрылась в высокой траве. Укрывшись от посторонних взглядов, они сначала вдоволь нацеловались, а потом Василина спросила его тихим, вкрадчивым шёпотом:

– Проша, милый, скажи, ты правда ходил к Шуре с подарками?

Прохор, зарывшись лицом в волосы Василины, ответил:

– Ходил. Извиниться хотел, гадко я с ней поступил.

Василина разволновалась, сжала зубы, нахмурила брови.

– Так ты её ещё любишь, что ли? – спросила она, и голос её дрогнул.

– Глупая! Я тебя люблю и с ума схожу от этой любви, – засмеялся Прохор, – но Шурка, она же мне не чужая! Считай, выросли вместе. Она как сестра. Вот бы ещё простила, тогда бы груз вины с моих плеч сошёл.

– Как сестра, говоришь? – Василина подозрительно взглянула на жениха.

– Ну да, – Прохор улыбнулся, притянул к себе девушку, – ты ревнуешь меня, что ли? Перестань, Василинка! Ты одна у меня на сердце. Всё место в нём занимаешь.

Василина снова поцеловала Прохора. Ей очень хотелось верить ему, но слова Нины не выходили у неё из головы. Они засели где-то в груди и то и дело навязчиво звенели, напоминая о том, что можно разом избавиться от всех сомнений. Нужно только искупаться в Невестовом озере в полнолуние, которые выпадало в аккурат на сегодняшнюю ночь…

* * *

Вечером Василина прибежала к Марусе. Подруга мыла посуду, Василина помогла ей вытереть насухо и разложить по местам чашки и ложки. А когда Маруся сняла передник и села, Василина спросила, заглядывая ей в глаза:

– У вас тут недалеко есть Невестово озеро. Скажи, Маруська, а правда, что если в нём окунёшься, то обрётешь вечную красоту?

Маруся сначала прыснула, залилась звонким смехом, но потом, поняв, что Василина спрашивает всерьёз, с тревогой посмотрела на неё.

– Насчёт красоты не знаю, – сказала она, – но, говорят, у того озера дна нет, и в нём водяной живёт. А ещё там когда-то давно девушка утопилась. Так что нечистое это место, люди стороной его обходят.

Василина задумалась, а потом прильнула к подруге, взяла её за руку.

– Марусенька, миленькая, сходи на Невестово озеро вместе со мной сегодня ночью! Мне очень нужно, – взмолилась она.

– Ты что ещё выдумала, Василинка? – воскликнула Маруся. – Я туда ни за какие коврижки не пойду. Ночью идти через лес покойников? Да там днём-то жуть берет!

– Маруська, милая, сходи, пожалуйста! – Василина упала перед девушкой на колени, обхватила её ноги руками.

– Нет! Не пойду! – строго сказала Маруся. – И ты не смей ходить, дурная! Тебе красоты и без этого хватит. Кто вообще надоумил тебя на такое?

– Да так, никто, – Василина отвела глаза в сторону.

В это время хлопнула дверь и заскрипели половицы в сенях – это в дом вошли родители Маруси.

– Вставай скорее! Что отец с матерью подумают? Расселась тут на полу!

– Ладно, – вздохнула Василина и поднялась с пола, – пойду домой. К свадьбе ещё венок надо доделать.

– Не пойдёшь на озеро? Обещай! – строго сказала Маруся на прощание.

– Не пойду, – грустно улыбнулась девушка, убирая косы под платок, – так, пошутила.

* * *

Дома Василина не могла себе места найти от тех терзаний и сомнений, которые разрывали её душу на части. Она то снимала кольцо, подаренное Прохором, то снова надевала его на безымянный палец. Измаявшись, она легла в постель, накрылась с головой тонкой простыней, пытаясь скрыться под ней от назойливых комаров и своих тяжёлых мыслей, но сон никак не шёл к ней. Тогда она оделась и на цыпочках, чтоб не разбудить спящего отца, чей мерный, свистящий храп разносился по всему дому, прошла к двери и выскользнула на улицу.

Луна на небе была полная и сияющая, как счастливое девичье лицо. Её серебристый свет заливал спящую деревню, рассеивая тьму. Василина бежала на край деревни, где жила Нина. Светлое платье девушки белело пятном на фоне чёрных домов.

До крайнего дома Василина так и не добежала – Нина сама встретила её. Высокий тонкий силуэт девушки возник посреди дороги так неожиданно, что Василина отскочила в сторону, вскрикнув от страха. На Нине была лишь длинная белая сорочка, тёмные волосы её были распущены и гладко причёсаны. Лицо девушки было очень бледным, даже губы побелели, как будто она сильно замёрзла. Вид её смутил Василину, но она пыталась не поддаваться волнению.

– Ты что же, в одной сорочке в лес пойдёшь? – тихим голосом спросила Василина.

– Конечно! Я же из окна вылезла, чтоб мать не узнала, что я из дома посреди ночи ушла, – ответила Нина и улыбнулась.

– А как ты узнала, что я приду? – переведя дух, спросила Василина.

– Так я это ещё тогда, на поляне поняла по твоему взгляду. Слишком сильно твои глаза светятся, слишком крепко ты любишь Прохора. А те, кто крепко любит,