Басни - Жан Лафонтен

Брамин же спас ее. В воззреньях таковы

Все милосердные брамины,

И все не выбьется у них из головы,

Что с наступлением кончины

И в насекомых, и в зверей

Переселяется порою дух царей.

И в этом состоит буддийского ученья,

Чьи тайны Пифагор когда-то изучал,

Одно из основных начал.

В виду такого заключенья,

Брамин наш просит колдуна:

Дух Мыши молодой вселить в такое тело,

Где ранее жила она.

И в деву юную она превращена

Столь дивной прелести, что сын Приама смело

Из-за нее решился бы на дело

Труднейшее, чем из-за той,

Которая весь мир пленяла красотой.

Брамин был поражен, и молвил он: "Свободна

Супругом ты избрать, кого тебе угодно.

Все будут счастливы тебя в супруги взять".

- Я выберу того, кто всех сильнее в мире!

Брамин простерся ниц. "Сияешь ты в эфире,

О Солнце, ты мне будешь зять!

Всех во вселенной ты могучей!"

- Нет,- молвило оно, - я затмеваюсь тучей,

Скрывающей мои черты.

И Туче тот сказал, к ней руки простирая:

"Для дочери моей назначена ли ты?"

-Нет,-молвила она,-по воле в край из края

Гонима Ветром я: меня сильней Борей,

И прав его нарушить я не смею.

Брамин воскликнул тут: "Лети сюда скорей

И с дочерью соединись моею,

О Ветер, к ней в объятия лети!"

И Ветер поспешил, но вскоре был Горою,

Сильнaйшею, чем он, задержан на пути.

Гора же молвила: - Я истины не скрою,

Боюсь, чтоб с крысою повздорить не пришлось:

Она меня изроет всю насквозь.

При слове "Крыса!" тотчас ушки

У юной девы на макушке:

"Вот он ec??a??ee! Вот супруг!"

Всегда любовь нас поражает вдруг,

Ее обычная манера.

(Такую-то с таким-то для примера

Я мог бы здесь назвать, но лучше промолчу).

Я этой баснею лишь доказать хочу,

Что в нас всего сильней происхожденье.

Софизма доля есть в подобном рассужденьи,

И в этом смысле для нее

Любой скорей годился бы в мужья,

Чем Солнце светлое. Приравнивать не стану

По силе я Блоху к Титану,

Но может быть Блохой укушен и Титан.

И раз исход подобный дан

То в силу довода такого,

Могла б красавица передаваться та

Коту от Крысы, от Кота

Собаке, Волку, всем, - пока черед бы снова

До Солнца не дошел, и прелестью ее

Не насладилось бы блестящее светило.

Переселенье душ мечтой считаю я,

И то, что свершено Брамина другом было,

Доказывает мне, как ошибался он.

Ту мысль возводит он в закон,

Что червь и человек - в одном берут начало,

Что одного они закала;

Лишь организму своему

И личным свойствам сообразно,

Они живут и поступают разно:

Кому - возвыситься назначено, кому

Во прахе вечно пресмыкаться.

Но если так, могло ли статься,

Чтоб дева юная, прекрасна и мила,

Дрянную Крысу - Солнцу предпочла?

Все обсудив и взвесив тоже,

Я к выводу пришел, что души непохожи

Красавиц и мышей нисколько меж собой.

Но спорить стали бы напрасно мы с судьбой:

Тому, что суждено, исполниться над нами

Не помешает черт со всеми колдунами.

О. Чюмина.

Заимствована у Бидпая и Локмана (прим. к б. 19 и к б. 140). По своему содержанию басня имеет много общего с Эзоповой басней "Кошка, превращенная в женщину" (40).

177. Безумный продавец мудрости

(Le Fou qui vend la Sagesse)

Подальше будь от дураков.

Не в силах лучшего я дать тебе совета;

Мудрей нет правила, чем это:

Старайся избегать помешанных голов.

Мы часто видим их в среде придворной:

Пусть принц потешится,-порой, в беседе вздорной,

Они расскажут как-никак

Лукавое, дурашное, смешное...

По стогнам города однажды шел Дурак.

Все населенье городское

Он привлекал, крича, что мудрость продает.

И мудрость покупать доверчивый народ

Отвсюду мчится, что есть духу.

Сначала покупщик гримасы замечал,

Потом за собственные деньги получал

Прекраснейшую плюху

Да нить в две сажени длиной.

Когда сердился кто, глумились без умолку;

Уж лучше смейся сам с толпой,

Иль убирайся втихомолку

С своею плюхою да с ниткой домой.

Тут каждый покупщик, кто в дураках остался,

О случае таком догадками занялся.

Не объясненье ли всего,

Всей сцены происшедшей,

Что человек тот - сумасшедший,

И случай властвует больным умом его?

Но, ниткой с плюхою взбешенный, чуть не плача,

Один чудак явился к мудрецу.

"Да тут совсем проста задача!"

Не долго думая, сказал мудрец глупцу:

"Кто для себя добра желает,

Тот от безумцев должен быть

На расстоянии таком, как эта нить,

А то подобную же ласку получить

Ему ничто не помешает.

О нет, не обманул совсем безумец тот,

И впрямь он мудрость продает!"

П. Порфиров

Из сборника Абстемия (прим. к б. 24).

178. Устрица и две Прохожих

(L'Huitre et les Plaideurs)

Шли два Прохожие по берегу морскому,

И видят: Устрица большая на песке

Лежит от них невдалеке.

"Смотри, вон Устрица!"-сказал один другому;

А тот нагнулся уж и руку протянул.

Товарищ тут его толкнул,

И говорит: "Пожалуй, не трудися,

Я подыму и сам: ведь Устрица моя".

- Да, как бы не твоя!

-Я указал тебе... - Что ты! перекрестися!

-Конечно, первый я увидел... - Вот те раз!

И у меня остер, брат, глаз.

-Пусть видел ты, а я так даже слышал носом.

Еще у них продлился б спор,

Когда б не подоспел судья к ним Миротвор!

Он начал с важностью по форме суд вопросом,

Взял Устрицу, открыл

И-проглотил.

"Ну, слушайте,-сказал,-теперь определенье:

По раковине вам дается во владенье;

Ступайте с миром по домам".

Все тяжбы выгодны лишь стряпчим да noauyi.

Измайлов.

Содержание басни есть у Буало.

179. Волк и тощая Собака

(Le Loup et le Chien maigre)

Хоть был красноречив и говорил немало

Карпенок маленькой, а все-таки его

Сковорода не миновала.

И я доказывал тогда, что ничего

Глупей не может быть, как упустить добычу

В надежде, что ее я этим увеличу.

Рыбак тогда был прав, но и Карпенок тоже:

Ведь жизнь ему была всего дороже.

Теперь хочу еще я случай рассказать,

Чтобы ясней все то же доказать.

В таком же случае, какой был с Рыбаком,

Волк оказался дураком.

Голодный, рыская, он раз Собаку встретил

И тотчас же ее добычею наметил.

На худобу свою Пес Волку указал

И так сказал:

"Ох, не берите, ваша честь,

Меня теперь! В каком я теле?

Во мне ведь нечего и есть.

Пождите несколько: хозяин на неделе

Дочь замуж выдает, единственную дочь,

И будет пир у нас всю ночь.

Я буду на пиру и стану в ночь жирнее,

И ваша честь тогда найдет меня вкуснее!"

Волк отпустил ее. Прошло немного дней,

И сдуру он идет за ней.

Собака хитрая была уж за забором,

И говорит ему: "Немного подожди,

Мой друг, и я сейчас твоим предстану взорам,

Лишь сторожа возьму с собою по пути!"

А сторож был огромный пес дворовый,

Волков душивший, как цыплят.

Волк тотчас же смекнул.-Желаю быть здоровым!

Сказал поспешно он и бросился назад,

Скорее наутек. Он прыток был и ловок,

Но не постиг еще всех в ремесле сноровок.

А. Зарин.

Заимствована у Эзопа. На русский язык басня переведена Сумароковым ("Волк и Собака").

180. Ничего лишнего!

(Rien de trop)

Не знаю я ни одного созданья,

Способного порыв свой удержать;

Природа требует порядка, воздержанья,

Но все его стремятся нарушать.

Порядка нет в хорошем и дурном:

Излишество вредит и делается злом.

Хлеба роскошные и травы луговые,

Родившись не в пример обильно, истощат

Поля и, взяв у них все соки, остальные

Растенья в этот год собою заглушат:

Погибнут овощи и плод в садах увянет,

Погибелью для всех травы излишек станет...

Чтоб уровнять посев, позволил овцам Бог

На поле и лугу излишек уничтожить;

Со всех пустилось стадо ног

На поле и луга; чего поесть не может,

То беспощадно рвет

И, по полю носясь, все под ногами мнет.

Все уничтожили, помяли, съели,

Тогда, чтоб сократить обилие овец,

Волкам велел напасть на них Творец;

Но волки чуть их всех не съели.

Бог людям повелел за жадность наказать

Волков; и люди постарались:

Всю невоздержность их сумели показать

И смертью словно наслаждались.

Среди животных человек

Всех больше склонности к излишествам имеет.

Ведется так из века в век:

Всяк осуждать излишество умеет,

Но сделать и сказать - ведь не одно и то ж;

И грешны в этом все: от бедных до вельмож.

А. Зарин.

Из сборника Абстемия (прим. к б. 24).

181. Свеча

(Le Cierge)

К нам пчелы мудрые явились от богов

И первые нашли жилище на Гимете,

Где со взлелеянных зефиром лепестков

Сокровище сбирали пчелы эти.

Когда ж у дочерей небес

Амврозии запас из их дворцов исчез