Соблазненная дьяволом - Тереза Мейейрос

Лежать рядом с Джейми Синклером на холодной твердой земле — одно дело, делить с ним постель — совсем другое. Когда его тело так ненадежно застыло над ней, легко было догадаться, как были произведены на свет семеро крепких сыновей. Или как мужчина и женщина могут отлично провести ужасно холодные ночи в горной местности, когда часы между закатом и рассветом кажутся такими же темными и бесконечными, как и зима.

— С тебя капает прямо на меня, — облизала внезапно пересохшие губы Эмма.

Еще одна капля воды упала, как слеза, на ее щеку. Джейми стащил через голову мокрую рубашку и отбросил ее в сторону, открыв взору Эммы обнаженную кожу. В свете камина рельефные мышцы на груди блестели, как атлас бронзового цвета. Двумя руками Джейми убрал с лица мокрые волосы. Небритый подбородок только подчеркивал поразительную симметрию лица.

Он красивый мужчина. И опасный.

Промокшие бриджи облегали его узкие бедра и ноги, как вторая кожа, не оставляя Эмме ни малейшего повода сомневаться в его словах. Она подняла к его лицу широко распахнутые глаза, опасаясь, что он и бриджи сейчас снимет.

— Опять я это делаю, да, девочка? Смотрю на тебя, как на бисквит со свежей клубникой…

Его голодный взгляд ласкал дрожащие губы Эммы, потом медленно сместился ниже, к пульсирующей в бешеном ритме жилке у основания шеи, к неровно поднимающейся и опускающейся груди и еще ниже, где влажная ткань ночной рубашки провокационно облепила холмик между бедер. Грассирующие звуки в его голосе усилились до хриплых ноток.

— И взбитыми сливками. — Его взгляд снова взметнулся к губам Эммы. — Думаю, что в следующий раз я постараюсь найти другой смешной предлог, чтобы поцеловать тебя.

— Например? — прошептала Эмма, понимая, что ее глупый вызов не останется без ответа.

Джейми наклонился вперед и, тихонько коснувшись губами ее уха, хрипло прошептал:

— Мне чертовски надоел хлеб с водой.

От его низкого хриплого шепота по телу Эммы прокатилась дрожь желания.

Эмма не успела сделать еще один неровный вдох, как губы Джейми прижались к ее губам с такой восхитительной нежностью, что невозможно было устоять. Тонкие руки Эммы сами собой обвились вокруг его шеи, а язык Джейми раздвинул ее губы и проскользнул внутрь, торопя ее присоединиться к наслаждению. Ее язык с безудержным желанием, которое шокировало Эмму, соединился с бархатным языком Джейми. И это был не просто соблазнительный вкус удовольствия, это было пиршество для ее изголодавшихся чувств.

Поцелуй Джейми пробудил в ней жажду тех удовольствий, которые она не могла назвать. Ей хотелось чего-нибудь слаще меда и сытнее амброзии. Эмма запустила пальцы в его влажные волосы, которые, словно шелковая вуаль, прикрывали их лица, и из горла Джейми вырвался хриплый стон.

Его рот доставлял ей настоящее блаженство, и у нее не было слов, чтобы описать свои ощущения, когда она почувствовала его горячее дыхание на своей шее, потом он коснулся губами чувствительных завитков и изгибов ушной раковины и нежно прикусил мочку уха. Эмма задохнулась от страсти, ловя губами воздух.

Джейми вновь прильнул к ее губам и принялся терзать их сладостной мукой. Его губы были требовательными и ненасытными, словно предупреждали Эмму, что он никогда не станет довольствоваться поцелуем руки дамы или невинным поцелуем, сорванным украдкой в алькове какого-нибудь бального зала.

Джейми Синклер не был джентльменом. Он был мужчиной.

Несмотря на то что его страстный поцелуй не знал пощады, рука Джейми была невероятно ласковой. Он положил ее на грудь Эммы поверх влажной ночной рубашки. Она очень хорошо поместилась в его широкой ладони, словно Бог создал ее как раз под его руку. Благоговейный вздох Джейми похоронил все страхи Эммы о том, что ее грудь может показаться маленькой по сравнению с пышной грудью Бриджид.

Эмма никогда не предполагала, что такие сильные руки могут быть такими нежными. Или такими ловкими. Джейми снова и снова ласково касался затвердевшей подушечкой большого пальца ее напряженного соска, и на нее обрушилась такая волна эмоций, каких она прежде не знала. Она застонала от наслаждения и свела бедра, чувствуя восхитительную пульсацию внутри. Его умелые ласки давали ей полное ощущение того, что он ласкал сразу все ее тело.

Приняв ее стон за приглашение, Джейми полностью накрыл ее своим телом. И хотя снег продолжал падать с неба за темным оконным стеклом спальни, сейчас уже невозможно было поверить, что Эмма когда-то мерзла или что она когда-нибудь будет снова мерзнуть. Вряд ли такое возможно, если есть Джейми, чтобы согреть ее, его язык, чтобы зажечь обжигающую искру желания в глубинах ее рта, и эти умные руки, чтобы превратить эту искру в живое пламя. Это пламя взметнулось до опасных высот, когда Джейми своим коленом раздвинул бедра Эммы и устроился между ними.

Он застонал, предупреждая, что если бы не мятые складки ночной рубашки и не намокшая кожа его бриджей, он был бы не просто сверху, он был бы внутри Эммы.

Джейми переплел свои пальцы с пальцами Эммы и мягко завел ей руки за голову. Удерживая на переплетенных руках верхнюю часть тела, он стал двигаться между ног Эммы в ритме, который был новым для нее, но таким же древним, как горы, которые их окружали. Огонь удовольствия вдруг вспыхнул с неистовой силой там, где его тело хотело соединиться с ее, охватив своим адским пламенем ее нежную плоть. Эмма выгнулась ему навстречу.

Она задрожала, находясь на грани чего-то пугающего и одновременно удивительного, и вдруг поняла, что делает это опять — подводит себя и свою семью к краху, только чтобы удовлетворить свои эгоистичные желания. Может, она действительно одна из тех женщин, о которых ее мать говорила с таким презрением: женщина, готовая пожертвовать всем, что благородно и прилично, и погубить себя ради нескольких украденных мгновений удовольствия под рукой мужчины… под мужским телом. Но даже в это мгновение Эмме не было стыдно. Она задыхалась от желания и не могла думать ни о чем другом. Странно, но именно отсутствие стыда, всепоглощающее ощущение правильности того, что происходит с ней сейчас, потрясло Эмму настолько, что она отвернула голову от его поцелуя.

Джейми немедленно замер, поднял голову и посмотрел на Эмму.

Больше всего Эмме хотелось сейчас завыть от разочарования, но она заставила себя посмотреть в настороженные глаза Джейми.

— Пожалуйста, это не то, что я хочу.

Прошептав эти слова, она знала, что у Джейми есть возможность доказать, что она лжет. При этом ему ничего особенного делать не надо, просто качнуть узкими бедрами.

Сурово застывший подбородок не мог скрыть мольбу в его глазах.