Выродок (Время Нергала) - Вячеслав Барковский

- И на каком же основании вы берете на себя функции Бога?

- Прежде всего должен вам сказать, что у меня есть свой Бог. И не надо смотреть на меня как на сумасшедшего. Вспомните нашу последнюю встречу. У НОВОЙ НЕВЕДОМОЙ доселе расы должен быть НЕВЕДОМЫЙ доселе Бог. Могу согласиться с вами, что это ваш Бог одарил МЕНЯ новым МОИМ Богом.

- Но ведь можно же бороться с этим вашим чудовищным божеством!

- И в этом мне помогут врачи в психбольнице, хотите сказать вы. А я вам говорю: нет! Не помогут! До тех пор пока последний из созданных мной, кстати, с помощью врачей, двойников не объединится со мной, пока мы не превратимся в единое целое, я должен буду делать то, что делаю. Вы можете считать меня психически больным человеком, но могу вас заверить: то, что происходит со мной и во мне - реальность. Верующие обычно говорят, что во всех своих делах видят волю Божью, часто многие из христиан утверждают, что Бог постоянно предоставляет им доказательства своего существования в виде неких невидимых знаков. Так почему же их, достопочтенных членов общества, не считают умалишенными?

- Потому что знаки, которые они видят или чувствуют, направляют их по пути любви и добра!

- Ах, ах! Умилили! Да почем вы знаете, что люди, которых я принес в жертву своему Богу, добродетельны и моральны? Возможно, они гораздо более аморальны, чем тысячи погибших в Нефтегорске, Возможно, мое божество моей рукой вершит величайшее благо для человечества, не говоря уже об окружении погибших.

Да и потом, я ведь уже вам объяснял про навоз истории. Все это уже было, было... Ваши коммунисты уничтожили треть населения своей страны - во имя чего? До сих пор не ясно! В Кампучии был славный паренек Пол Пот, он тоже уничтожил треть, но уже в гораздо кратчайшие сроки... И вообще у него начала вырисовываться конструктивная идея... А я просто пойду дальше - я уничтожу почти все человечество! И вот оставшиеся - после небольшой лучевой и хирургической обработки - станут родоначальниками Новой Расы! Там уже не будет национальностей, а будут фантастические, необъятные возможности, чтобы править и наслаждаться... жизнью. А тут вы с какими-то глупостями... Ей-богу, вы меня разочаровываете все больше и больше... Я ведь могу и не посмотреть на наше душевное сродство...

- Вы не вправе судить людей. Не вправе судить их и ваше божество. Они сами! Понимаете, сами должны пройти свой путь до естественного конца. И только после их смерти...

- Да, да, я знаю. После смерти и всеобщего воскресения...

- Что бы вы ни думали о религии и Боге, только безумие может двигать вами. Ваш Бог безумен, и я постоянно буду рядом с вами, доказывая вам эту истину до тех пор, пока вы не уничтожите меня или я вас.

- Я вас не трону. Вы нужны мне как еще один мой двойник.

- Хотите откровенно, Н. Б.? Я был в, Москве и виделся в больнице с одним из ваших однокашников. Фамилия его Гаврилов. Он не погиб в сарае. Сумел вылезти. Он мне многое рассказал. Я понимаю вас, Н. Б...

- Прекратите! Вы нарушаете мой душевный покой! Я не хочу воспоминаний! Я ничего не помню из того времени, и если вы пытаетесь мне напомнить, то тем хуже для вас!

- Я не хотел вам ни о чем напоминать, Н. Б. Единственное, что я хотел сказать вам, - это то, что тот изверг, та сволочь благополучно здравствует. Правда, пока он в бегах. Но это не надолго. И я, узнав об этом, подумал, что мир еще более несправедлив, чем я думал... Слишком много зла... слишком МНОГО...

- Может быть, вы устроите мне свидание с ним? У нас есть о чем поговорить.

- Нет, Н. Б.! Даже если его найдут, я не смогу взять на душу еще один грех - отдать его вам. Пусть его судят, как всех извергов.

- Ваш суд далек от совершенства. И вы это знаете. Однако вы глуповаты и мелко мыслите. Нет в вас размаха. Возможно, я в вас ошибся. Но я не хочу скоропалительных решений. На досуге я подумаю над этим. О моем решении вы узнаете в свое время - может быть, на том же самом камне. Возможно, именно к этому вы и стремитесь. Во всех вас, неудачниках, есть какая-то жертвенность. Потребность своей жалкой жизнью искупить НЕЧТО...

Собеседник резко свернул в сторону и непонятным образом исчез из вида.

НЕРГАЛ

Назвав Вожатого - я назвала Пугачева: волка, на этот раз ягненка пощадившего, волка, в темный лес ягненка поволокшего - любить... Вожатый заведет нас далеко, может быть... в самые дебри добра и зла, в то место дебрей, где они неразрывно скручены.

Марина Цветаева

Выродок, как его звали в милиции и ФСБ, или Нергал, как он называл себя сам, для сослуживцев был Нестором Богдановичем.

Н. Б. работал заведующим Центральным архивом жилищно-коммунального хозяйства. Не такой уж захудалый был архив, между прочим. Здесь хранилось множество документов, которые в давние коммунистические времена были строго засекречены. Были тут бумаги, циркуляры времен войны, массовых арестов, документы, согласно которым жилплощадь репрессированных передавалась ответственным сотрудникам НКВД, затем репрессировали этих сотрудников, и жилье передавалось новым лицам... Здесь фактически была собрана история городского хозяйства за много десятилетий.

По заведенному порядку Н. Б. должен был раз в год контролировать работу отделов архива, зачастую разбросанных довольно далеко друг от друга.

Н. Б. отправился в архив Московского районного хозяйства в обеденный перерыв. Небо было голубым и безоблачным, что само по себе было для Северной Пальмиры явлением довольно редким. После последнего жертвоприношения Н. Б. был в хорошем настроении. ЕГО дело продвигалось вперед.

Нужная дверь оказалась в конце коридора. Рядом с табличкой "Архив" красовалась надпись на бумажном листе, заляпанном мухами:

"Не курить!"

Н, Б. нажал кнопку звонка. Никакого результата. ОН постучал.

- Войдите, - послышался женский голос. Отметив первое нарушение порядка открытую дверь архива, Н. Б. вошел в комнату. Здесь было прохладно, пахло свежесваренным кофе и духами.

- Меня зовут Нестор Богданович. Я к вам с контрольной проверкой.

- А меня зовут Настя. Точнее, Анастасия Владимировна. Простите, у нас сейчас обеденный перерыв... И вы не предупредили...

- А зачем о проверке предупреждать? Если бы я вас предупредил, вы бы, наверное, дверь на замок закрыли. А так я свободно вошел.

- Извините, Нестор Богданович. Звонок у нас давно не работает, электрика не дозовешься. А на внутренний замок я не закрылась, потому что ходила за водой для кофе.

- Ладно уж, - смилостивился суровый контролер. - Может, вы и меня угостите кофе?

Сидя за письменным столом напротив Насти, Н. Б. рассматривал ее. Лицо девушки можно было бы назвать симпатичным и даже красивым, если бы не огромное родимое пятно, занимавшее практически всю правую половину лица. Оно покрывало лоб, правый глаз, щеку и подбородок.

- Не надо меня рассматривать, - попросила Настя.- Мне неприятно.

- Простите. Я... - вдруг смешался Н, Б., и замешательство было настолько неприятно ему, что он разозлился. - Я не на родимое пятно любовался, - сказал он грубо. - Просто... - Он опять запнулся... - Просто вы мне понравились.

- Ну зачем же такая грубая лесть, Нестор Богданович? - голос девушки дрогнул. - Я сама знаю, что некрасива и даже... уродлива.

Н. Б. вдруг успокоился.

- На комплимент напрашиваетесь, - улыбнулся он. - Я готов. Вы действительно весьма привлекательная девушка и действительно мне понравились. Однако мы говорим не по делу. Мне предстоит проверить учет новых поступлений и порядок хранения материалов. Но мне не хочется сидеть здесь в пыли. Я вот что предлагаю. Вы мне подготовите все материалы и напишете справку. Само собой, укажите в справке на какие-нибудь недостатки. Согласны?

- Что-то вы добрый! А выговор не объявите?

- Выговор даже если и объявляется, мгновенно всеми забывается. А мне вам выговор объявлять не за что. Тем более вы сами составите справку.

- Слишком хорошо, чтобы сразу в это поверить, - вздохнула Настя. - Но я согласна, конечно. Когда вам нужна справка?

- Через три дня, не позже. Сможете?

- Хорошо. Я сделаю. - В голосе девушки все еще слышалось недоверие.

- Я приду. И не смущайтесь вы так. Все в порядке. До встречи.

Когда Н. Б. ушел, Настя увидела, что кофе он оставил недопитым, печенья есть не стал вовсе.

"Странный какой-то, - подумала она. - Но вроде искренний. Ни разу не показал ничем, что жалеет или сочувствует. Может, ему наплевать?"

Последний вариант ее устраивал.

* * *

Н. Б. опоздал на несколько минут. За письменным столом уже сидела Настя и заместитель начальника жилищного департамента Константин Григорьевич Новиков, который просматривал какие-то бумаги и, очевидно, инструктировал Настю, как себя вести с ревизором.

Для Н. Б. визит Новикова был неприятной неожиданностью.

ОН вообще не любил муниципальных чиновников, а уж если они вмешивались в ЕГО дела, и вовсе приходил в бешенство.

- Анастасия Владимировна, почему в архиве посторонние? - спросил ОН, не глядя на чиновника.