Точка невозвращения - Дана Рассветных

Как будто угадав это желание, Смерть привлекает меня и бережно прижимает к себе, как фарфоровую куклу, будто боясь, что я могу разбиться.

Так мы стоим несколько минут. Просто молча, ничего не говоря. И так хорошо мне в этой тишине, так спокойно. Я знаю, что сейчас меня не сможет затронуть ни одно несчастье, ни одна беда… В его объятиях, таких… родных и таких нужных…

– Ты проницательна, девочка моя, – вдруг шепчет он мне на ухо. – Но и тебя могут обмануть. Не забывай, никогда не забывай, что порою под маской чудовища оказывается заколдованный прекрасный принц, а за ликом молодой красавицы – безобразная старуха.

– Хорошо, – тихо отвечаю я, не желая открывать закрытых глаз. – Я запомню это.

– Ты сильная, малышка. Слышишь? Очень сильная. И очень добрая, какой бы ты не хотела казаться окружающим.

Я внезапно ощутила чувство дежа вю. Кто–то уже говорил мне эти слова…

И тут меня как будто что–то толкнуло. Я резко распахнула глаза… и увидела потолок своей комнаты.

Сон закончился…

– Не–е–ет! Ну почему именно сейчас? Неужели жалко было пары минут? – пожаловалась я неизвестно кому, но мне, естественно, не ответили.

Я со вздохом села на кровати и только тут увидела, что сквозь неплотно задернутые шторы на окнах пробивается солнечный свет. Уже был рассвет?

Какая все–таки жалость, что время во сне течет так быстро… Но, надеюсь, я еще не раз увижу тебя, Смерть…

Глава 8. Кто не спрятался, некромант не виноват

Жизнь уходит так быстро, как будто ей с нами неинтересно…

Из записок меланхоличного музыканта.

Так как больше заснуть не удалось, я решила заняться непосредственно делами. Сегодняшний день был помечен грифом «особо важно», ведь именно этим вечером будет наконец совершен обряд, ради которого я и трудилась чокнутой пчелкой все это время.

Я немного волновалась перед предстоящим действом, ведь от меня, от моего успеха зависели несколько даже не жизней – душ, что для некроманта несравнимо значительнее. Но главным утешением служило то, что сегодня уже не придется подлаживать ауры выделенных для ритуала демонов, вчерашней работы над ними достаточно.

Приведя себя в порядок, я решила сначала найти Мефистора – вчерашний инцидент не давал мне покоя, хотелось разобраться со всем этим и поскорее забыть. Хотя, последнее у меня вряд ли получится, если интуиция меня не обманывает. Да и кроме этого мне есть о чем поговорить с Повелителем – в частности, предупреждение Смерти о путанице в колоде судьбы. Если все так, как он говорит, в чем я не сомневаюсь, то нам с демоном придется пересмотреть наш план. Ведь преступниками могут оказаться, что следует из слов посетившего мой сон гостя, совершенно не те демоны, которых Меф, возможно, подозревал ранее.

Но отыскать Повелителя мне так и не удалось. В его приемной щуплый Летий заявил мне, что «господина сейчас нет и до ночи он вряд ли появится, а вам, молодая госпожа, было велено не пытаться найти его, поскольку в аудиенции все равно отказано будет».

Нет, какова наглость, а? «Велено», «аудиенции будет отказано»… Если Мефистор в самом деле так сказал, значит, действительно неладное с ним что–то тогда в саду случилось. Зазнался, например, слишком.

Но я тут же себя остудила – в конце концов, он правитель, король, если выражаться по–людски, ему по рангу положено. А то, что со мной он вел себя по–другому, так это ничего еще не значит. Но было все равно очень обидно.

После прокола с Мефом я надумала поговорить с де Гредином. Уж он–то знает наверняка, что вчера было с его Повелителем. К слову, хочу заметить, что неприязнь к темноволосому демону с наступлением утра исчезла без следа, оставив о себе только воспоминание. Былая симпатия вернулась, все чувства встали на свои места: к Мефистору – раздражение, к Фауксу – привязанность и влечение. Все ясно и понятно, а главное – привычно.

– Faerni, stockmal goetry, gaeshi pale Дотий, – произнесла я формулу призыва слуг, подкрепив ее мыслеобразом Дотия.

Уже через минуту раздался стук в дверь. Открыв ее, я увидела знакомого демоненка с наглыми глазами и в лихо заломленной шапке.

– Как ты быстро, – удивленно покачала я головой.

– И вам здравствуйте, госпожа, – чуть насмешливо поклонился Дотий. – А то, что быстро – так я не хотел заставлять вас ждать. Вдруг осерчаете, некромантка как–никак.

– Как будто ты так меня боишься, – хмыкнула я в ответ. – И все же, раньше ты так не спешил, по полчаса дожидаться приходилось. С чего бы такая перемена, а?

– Ну ладно, – сдался пацан, хитро кося на меня темным глазом. – Если честно, то я просто рядом был – на нижнем этаже, у господина Тревалье, меня отнести туда какую–то бумажку отослали.

– Не хотел заставлять вас ждать… вдруг осерчаете, – тоненьким голоском передразнила я его. – Постыдился бы хоть врать–то так, – полюбовавшись пару секунд на демоненка, усердно пытающегося изобразить смущение, я, еле скрывая улыбку, махнула рукой, – Ладно, не старайся, все равно не поверю, что стыдно. Бумажку–то донес хотя бы?

– Ага, – весело мотнул головой Дотий. – Правда, визгу было.

– Чего так? – я наконец посторонилась, давая мальчугану войти в комнату.

Тот только того и ждал, безо всяких церемоний ввалившись и с ногами забравшись в мое кресло.

– Да не вовремя вломился. Он там, оказывается, с девушкой развлекался, а я постучать забыл.

Но мне это уже было неинтересно. Заняли мое кресло! Я в упор посмотрела на него, надеясь взглядом передать все свое возмущение такой наглостью, но пацан просто проигнорировал меня! Закатив глаза, мысленно спрашивая у потолка, за что мне достался такой посыльный, я нетерпеливо заметила:

– Ты чего уселся? Я тебя не на посиделки звала.

– Так надоело за дверью ждать, пока вы письмо напишите, – обиженно надул губы Дотий. Ой, ну прям оскорбленная невинность!

– А я не письмо писать буду, – раздраженно передернула я плечами. – Мне Фаукса найти нужно.

– Де Гредина, что ли, – приподнял кустистые брови мальчишка. – Так он вроде рядом с галереей был, когда я его последний раз видел.

– А когда был этот последний раз?

– Ну… – протянул демоненок, высчитывая что–то в уме. – Минут пятнадцать назад, наверное. Но он вряд ли ушел – там же Беллатрикс была, – тут пацан скривился.

– Что, и тебе не по душе эта стервочка, – беззлобно усмехнулась я.

– А кому она по душе, – искренне удивился Дотий. – По–моему, всем уже нервы попортить успела. Если даже наш Повелитель от нее не в восторге, а уж он–то славится редкой терпимостью к своим подданным.