Точка невозвращения - Дана Рассветных

Лежа на мостовой лицом вниз, целительница старательно изображала бессознательность, надеясь, что кровь из удачно разбитой губы идет достаточно сильно.

– Рита, Рита… – сильные руки «спасителя» перевернули ее на спину. Хербис между тем с удовольствием отметила, что его голос был полон беспокойства.

Досчитав до десяти, она медленно начала открывать глаза, не забывая при этом тихо стонать.

Нежные пальцы коснулись ее разбитой губы.

– Рита, как ты? – лицо маркиза, склонившегося надо ней, было очень взволнованно и даже испуганно. – Рита, ты слышишь меня?

. «Как он смотрит… Такое беспокойство, столько заботы… Но дальше продолжать молчать нельзя, а то еще угожу ненароком к целителю», – подумала Хербис.

– Ларман… Это ты спас меня? – как можно натуральней прохрипела она.

– Рита, тебе надо к лекарю, ты ранена, у тебя кровь течет, – следующие десять минут целительница потратила на уверение не в меру упрямого Эйрина, что она вполне здорова и сама может оказать себе первую помощь (только в своей в комнате), ведь это по ее специальности. Но если он, мол, так волнуется, то может сам за этим проследить и даже помочь, ведь себя лечить так неудобно…

Стоит ли говорить, что маркиз согласился?

– Ну, все, – руки Эйрина, обрабатывавшие ранку на губе, внезапно исчезли с лица Риты, – Теперь тебе надо принять какое–нибудь успокаивающее зелье и хорошенько выспаться. Я завтра загляну проверить, как ты.

Хербис не успела ничего сделать, как Ларман, легко поцеловав ей руку, вышел из комнаты общежития.

Раздраженно вздохнув, она поплелась принимать ванну после лежания на грязной мостовой. Ее план с треском провалился.

Но с другой стороны, теперь целительница могла на полном основании показать молодому маркизу свою «благодарность».

«Об этом я все же подумаю завтра», – решила она и, придаваясь унылым размышлениям, а не бросить ли все это к чертям, стала переодеваться ко сну.

Утро встретило девушку нерадостно. Потерев лицо, чтобы окончательно проснуться, она отправилась в ванную. Вот только добраться до нее ей так и не удалось… Сначала в ее комнату вломились Стил с Филом, не удосужившись даже постучатся и каким–то образом обогнув защитное заклятье, поставленное Софи на пороге.

«Наверное, какие–то сугубо некромантские штучки», – мелькнула в голове целительницы мысль.

Взвизгнув для приличия, она накинулась на них:

– Вы что, совсем очумели?! А если бы я без одежды была или не одна?

По их самодовольным улыбкам девушка начала подозревать, что именно на это они и надеялись.

– Ну, что ты, Рита, мы просто за тебя беспокоились, – подло хихикая, заметил Фил, – Мало ли, вдруг у твоего бывшего после травмы в голове что–то перекрутилось. Кстати, где он?

Недоуменно оглядываясь, некроманты даже заглянули под кровать, чем заработали еще один гневный взгляд Риты.

– Понятия не имею, дома, наверное.

– Он что, просто взял и ушел, что ли? – изумленно спросил Стил. – Этот парень нормальный вообще, или нет? Спас такую симпатяжку и тут же ретировался.

– Спасибо за комплемент. Правда, он у тебя каким–то сомнительным получился. А парень… парень просто джентльмен, чтоб его…

Когда, наконец, Хербис уже удалось выпроводить наглую парочку, в дверь внезапно раздался стук.

«Это еще кто? Неужели вернулись эти сумасшедшие некроманты?» – удивленно подумала целительница, открывая.

Но ее ждал сюрприз. На пороге стоял Ларман.

– Привет, Рита, – наконец выдавил он, сосредоточенно уставившись ей в лоб. – Я зашел тебя повидать, узнать как ты.

Вручая букет, Эйрин случайно спустил глаза на короткую ночнушку девушки и залился краской. Испугавшись за его здоровье, Рита отправила его на кухню, а сама пошла в ванную, искать халат.

– Я решил, что тебе надо погулять на свежем воздухе. Поэтому приглашаю на прогулку по парку моего имения, – сообщил ей парень после организованного Хербис чаепития.

– М–м… звучит заманчиво!

Ах, какая это была прогулка! Галантный Эйрин подавал девушке руку, поддерживал за локоть, смотрел прямо в глаза и обворожительно улыбался. Рите хотелось гулять так весь вечер и всю ночь.

Но у природы были свои планы – пошел дождь. И не просто несколько капель, а настоящий ливень. К тому моменту, как молодые добрались до замка, оба были мокрыми насквозь. Ларман дал целительнице теплый халат и посадил согреваться у камина.

Проснулась Хербис в большой кровати и попыталась вспомнить, что же было вчера.

«Так, сначала мы сидели у камина, пили красное вино, а потом…»

А вот что было потом, Рита не помнила. Задаваясь вопросом, что же все–таки случилось, она как была, в халате, спустилась в холл… где и столкнулась с двумя леди, входящими в дом.

Одна из них была низенькой и темноволосой, с маленькими пуговками–глазами и острым носиком, похожим на крысиный. Вторая, наоборот, была высокой, с длинными светлыми волосами, уложенными короной вокруг головы, голубоглазой и, в общем–то, довольно красивой. На пальце ее ухоженной тонкой руки красовался массивный перстень–печатка с выгравированным на нем геральдическим знаком семьи Эйринов.

«Мать Лармана, – догадалась целительница, холодея от ужаса. – Вот я попала, что же она подумает обо мне!»

Брови хозяйки дома поползли вверх. Вторая дама возмущенно поджала губы и поспешила выйти обратно на улицу.

– Кто вы такая? – арктический голос леди Эйрин раздался в холле подобно удару кнута.

Но девушка только открывала рот и краснела, как первокурсница.

– Это – моя подруга, Рита Хербис, мама, – раздался вдруг со стороны лестницы голос молодого маркиза.

– Ларман, мы же договаривались, что ты больше не приведешь в дом свою очередную…временную подружку.

Рита начала краснеть еще сильнее, но уже от возмущения.

– Я знаю и готов отвечать за свои поступки по всем правилам.

– Нет, ты этого не сделаешь! – побледнела женщина.

– Нет, сделаю.

– Я – твоя мать, и я запрещаю тебе губить свою жизнь с этой… – она ткнула своим тонким пальцем в сторону целительницы.

– Что вообще происходит? Что тебе придется сделать, Ларман? – не выдержала та.

– Я должен на тебе женится, – оптимистично сообщил юноша, радостно глядя ей в глаза.

– Нет, не женишься, – взвизгнула леди Эйрин, в их сторону полетела китайская ваза, от которой они благополучно уклонились.

– Мама, ты сама говорила об ответственности за свое поведение!

Не найдя цензурных слов для выражения своих мыслей, женщина развернулась на каблуках и, шипя что–то себе под нос, скрылась в боковом коридоре, сильно напомнив Рите одного противного магистра.