Хо - Raptor

— Стоять. Пропуск.

— Да-да. Вот. П-пожалуйста, — трепеща от страха, Оля протянула украденный листочек.

Ей удалось рассмотреть пару внимательных, пронизывающе-чёрных глаз, точно состоявших из одного сплошного зрачка, внимательно разглядывающих её из узкого оконца-амбразуры. Рядом виднелась непонятная трубка с лазерным прицелом и мигающей синей лампочкой. Очевидно, тот самый излучатель который прожигал нарушителей. Было заметно, как трубка, ориентируясь за Ольгиными движениями, поворачивалась из стороны в сторону, постоянно держа её на прицеле.

Положив пропуск на лоток, девушка тут же отступила назад, про себя молясь, чтобы листок, на который она даже не успела посмотреть, оказался действительно пропуском. Лоток задвинулся. Заиграла компьютерная мелодия. Невидимый вахтёр медлил. «Только бы получилось, только бы получилось!» — в тайне молила Ольга.

— Сумских Александр?

— Что?

— В пропуске указано — «Сумских Александр». Как это понимать?

— Нет-нет, не Александр! Меня зовут Александра Сумских! — Ольга чувствовала, что скользит по краю пропасти, но деваться было некуда.

— Опять они букву пропустили, — раздосадовано произнёс голос. — Сегодня же служебку напишу.

— Что же мне теперь делать? — стараясь говорить как можно жалобнее, спросила Вершинина.

— Внимательнее надо быть, уважаемая. Прежде чем расписаться в пропуске, прочитайте, всё ли в нём указано верно. А то схватят, и бежать, сами не свои от счастья…

— Что же делать? Неужели придётся возвращаться, и заново очередь отстаивать?

Вахтёр помолчал, потом вздохнул, и ответил:

— Ладно… В последний раз!

На турникете вспыхнула зелёная стрелочка, и он втянулся в стену, освобождая проход.

— Проходи!

Словно каменная глыба свалилась с плеч Ольги. Она едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от радости. Собравшись, и сохранив демонстративную сдержанность, она наконец-то шагнула на свет. Сначала он ослепил её. Потом глаза начали привыкать, и девушка распознала какие-то контуры, темнеющие на фоне абсолютной белизны. Когда же зрение окончательно настроилось на новое восприятие окружающего пространства, Оля поняла, что стоит на ровном поле, ярко освещённом солнечными лучами, которые не давали тепла. По полю двигались люди, очевидно, вышедшие вместе с Ольгой. Нестройной гурьбой они тянулись к виднеющейся впереди арке, возвышавшееся посреди поля массивным монументом. Не было никакой стены, никакого забора, или другого ограждения, разграничивающего поле. Была лишь одна эта десятиметровая каменная арка, выполненная в традициях античной архитектуры: с колоннами, статуями и барельефами.

Сразу же бросался в глаза один любопытный факт. Входящие в арку люди не появлялись с другой её стороны. Они словно исчезали в ней. Наверняка очередное неевклидово пространство.

— Твоему везению можно только позавидовать, — Лиша отцепилась от её уха, и спрыгнула на плечо. — Кто бы мог подумать, что в этих пропусках не указываются отчества.

— Мне в эту арку? — спросила Ольга.

— Да. Торопиться не стоит. Ты успеешь.

Направляясь к одинокой арке, Ольга не без любопытства разглядывала её, определяя всё новые элементы декора по мере приближения. Статуи, стоявшие по обе стороны от входа сверкали золотыми венцами. В их мускулистых руках были зажаты длинные копья. Прямо над входом, полукругом располагалась надпись, сделанная на латыни: DELIBERATION AEQUITAS PHILOSOPHIA VERITAS SUFFERENTIA LIBERTAS. Ящерка заметила, что Оля вчитывается в неё, и поспешила перевести:

— «Размышление, уравновешенность, философия, справедливость, терпеливость, свобода» — необходимые составляющие для выживания там — за гранью разумного бытия.

— Насчёт первых четырёх постулатов ничего сказать не могу, но вот пятый звучит как издевка. С какой стати сюда свобода-то затесалась? В этом мире мы — пленники.

— Свобода должна жить в твоей душе. Стремление к свободе направляет тебя на борьбу за своё будущее, не даёт впасть в уныние, заставляет выживать, карабкаться наверх, не взирая на сложности и преграды. Это осознанная необходимость. Именно свобода твоей души защищает тебя от влияния Хо. Потому оно и стремится подавить её любой ценой. Лишённого свободы проще сломить.

— Vita sine libertate, nihil, — произнёс кто-то. — «Жизнь без свободы — ничто». Ещё древние говорили.

— А? — Ольга оглянулась, и увидела молодого парня, который держался на небольшом расстоянии позади неё.

Одетый во всё белое, он выглядел очень опрятно.

— Угу, — кивнула, Вершинина, окинув его беглым взглядом, после чего тут же отвернулась, и прибавила шаг.

Чем ближе она приближалась к арке — тем больше людей встречалось ей на пути. Народ скапливался возле входа в арку, образуя небольшую толпу, которая постепенно просачивалась через арочный проход, будто нить сквозь игольное ушко.

— Зачем они все идут туда?

— За искуплением, — ответила Лиша. — В основном.

— Не все, — добавил мужчина, идущий с ними рядом. — К примеру, я иду по убеждению.

— Такое впечатление, — поёжилась Ольга, — что все подслушивают, о чём мы говорим.

— Может и подслушивают, удивляться тут нечему, — ящерка зевнула. — По мне, так пусть слушают. «Где больше двух — говорят вслух».

— Тебе, может быть, это и безразлично, а меня настораживает. Я ведь даже не знаю, кто все эти люди, и чего от них можно ожидать.

— Они не сумеют воспользоваться твоими тайнами. Их время уже прошло.

Арка монументально возвышалась над ними, и охранявшие вход каменные стражи, с презрением, увековеченным в их чертах, глядели на входящих сверху вниз сквозь прорези в шлемах из сусального золота. Затаённая, дремлющая мощь таилась в могучих телах двух титанических статуй. Словно они выискивали кого-то в серой толпе паломников, готовые в любой момент нанизать на острие своего пятиметрового копья.

Миновав их, Ольга вошла под арочный свод, увлекаемая плотным потоком живой реки, неукротимо вливающейся сквозь промежуточные врата — в иное, параллельное измерение.

— Что будет там? К чему мне готовиться? — вслух спросила она.

Звук голоса гулко отразился от стен, обернувшись неким подобием эха.

— К листопаду смерти, — ответила Лиша.

На выходе из арки толпа рассеивалась, разбредаясь по сторонам. Выбравшись из толчеи, Оля практически сразу увидела его. Теперь, когда многочисленные спины, плечи и затылки более не загораживали ей обзор, легендарный Заккум предстал перед ней во всём своём необъятном величии. Он был настолько удивителен, что девушка несколько минут не могла издать не единого внятного слова, кроме взволнованных междометий.

Внешне, это таинственное дерево практически ничем не отличалось от обычных лиственных деревьев, в изобилии растущих повсюду. Но вот его размеры. Их невозможно было передать словами. Они не просто поражали, они обескураживали, ошеломляли своим размахом. Стройный ствол Заккума возвышался над горизонтом, в то время как его пышная ветвистая крона простиралась выше облаков.