Пустырь (СИ) - Новер Анна

И сколько в моей жизни было потом таких сосисок и речек, не сосчитать, но именно те, которые я променяла на уют и роскошь, до сих пор рвущим душу стоном, звучат в душе. Мы жили бедно, и мамин главный деликатес того времени были сосиски. И она в надежде удержать ребенка предложила то, что смогла. Сейчас я бы с великой радостью отказалась от всего, лишь вернуться в то время и остаться рядом с ней. Это было последнее наше лето вместе. Потом закончились все загородные поездки, родители развелось, а дачу выкупили какие-то знакомые отца. Вот так, далеким эхом из прошлого, звучат для меня это трогательные слова мамы.

Подушка давно промокла от слез и нахлынувших воспоминаний. Еще тошнее становилось от мыслей о Хэдера. Он ведь приехал ко мне, бросил свои дела, чтобы проведать, а я отмахнулась от него. Было невероятно стыдно, что в ответ на его скупую доброту, я просто отмахнулась. Ведь по себе же знаю, как трудно оживлять умершую душу и снова проявлять тягу к человеку. А я вместо того, чтобы поддержать его, провела себя как настоящая тварь. Хотя может быть, дав сейчас нам шанс прирасти друг к другу, потом сделаю ему и себе только больнее. Ах, если бы я могла знать, как поступить… Но Хэдер был прав в одном, однажды сделать выбор придется.

Никогда не приветствовала навязчивость по отношению к малознакомым людям. Но сейчас, не смотря на свое рефлексирующее состояние, мне нужен был именно глоток свежего воздуха. И именно в таком общении я и нуждалась сейчас. И хоть вчера слезы душевных метаний бежали по моим щекам, я четко понимала, что сожаление останавливает нас в развитии. Мирка ответила сразу и, немного подумав, согласилась погулять. Мне хотелось узнать ее поближе, проникнуться ее внутренним светом. На первый взгляд она произвела впечатление человека гармоничного и счастливого. А внутренняя гармония это как раз то, чего мне не доставало сейчас.

Как выяснилось уже позже, девушка приехала учиться к нам из соседнего города и здесь снимала с одногруппницей квартиру. Они познакомились на вступительных, но в итоге попали в разные группы. Однако это не помешало им жить вместе, Мирка говорила, что это даже здорово, так они часто списывали друг у друга контрольные. Та, у кого проверочная была раньше, фотографировала задания и другая в это же свое время со своей группой их прорешивала.

Девушка самозабвенно рассказывала множество историй произошедших в юношестве и во время обучения в колледже. Так, к вечеру, когда мы наговорились и нарисовались, я вложила для себя полный портрет новой знакомой. Ей оказалось двадцать два года и в семье она не единственный ребенок, еще у нее есть восьмилетний братик. С пяти лет она занималась спортивной гимнастикой, а в 15 лет примкнула к команде графитистов, бросив спорт. Однако полученные навыки паркура помогли ей однажды не попасть в полицию. "Вандализм" после того случая, Мирка тоже оставила и пошла рисовать пейзажи в местную художку, а потом дорожка вывела ее в художественное училище. Там, дома у нее есть еще бабушка, которая всячески поддерживала внучку в ее стремлениях рисовать, и иногда даже бабуля кладет ей на карточку пару сотен долларов. Всю свою биографию девушка рассказывала легко, не отягощая рассказ деталями, только один раз ее лицо омрачилось.

-А ты часто домой ездишь?

— Нет, сейчас почти совсем перестала, — задумчивый взгляд под ноги, словно что-то вспоминая.

— А почему? Неужели не скучаешь?

— Еще как скучаю. Просто там остался мой парень, бывший парень, — голос дрогнул. — И видеть его мне пока очень тяжело, потом как поулягут чувства съезжу.

После этой откровенности, хотелось расспросить ее так о многом, узнать кто виноват в разладе или может быть оба, узнать их историю любви и влюбленности, но, видя душевную боль Мирки, я не стала. Кто знает, в каком состоянии буду сама, когда пойму, что финал для нас с Хэдером настал. Как и обещала, девушка привела меня в мастерскую, но там было пусто, только одна ученица оттирала руки от краски. Сегодня как оказалось никого и не было, ребята уехали за город на пленэр.

— Тут так здорово. Я часто прохожу этот дом, но никогда не знала, что тут есть что-то подобное. Целая галерея, — восхитилась я, когда мы уже спускались вниз.

— Каждый занимает там свой уголок, а все вместе действительно похоже на арт-обьект. Если послезавтра будет время, можно будет навестить творцов всего этого.

— Да, конечно, — не думая согласилась я.

День в компании Мирки пролетел как одно мгновение, и, закинув рюкзак с красками на плечо, я медленно шла к дому. Отец не разговаривал со мной, а я не спешила первой прерывать наше молчание. Предостережения Хэдера оказались весьма эффективными, и, сведя общение с папой к минимуму, я немного обезопасила себя. Кстати от самого парня за весь день не было даже малейшей весточки. Я проверяла несколько раз телефон, вдруг не заметила звонка или смски, но все было напрасно. Даже Штера или кого-то из парней не видела, хотя мне думалось, что у моего дома организовано дежурство. Но все было как прежде. Я перед сном воображала предстоящий разговор с одним из моих надзирателей, а в итоге никто даже не встретился.

Дел скопилось столько, что я не успевал обедать. Раньше никогда не приходилось откладывать приезд на объект, но в этот раз девчонка заставила задержаться. Я физически не смог бы уехать, не доведя наши отношения до точки невозврата. Меня жутко рубило в сон и все бумаги уже сплошной пеленой стояли перед глазами. Устало опустил голову на руки. Работы еще столько, что минимум неделю все разгребать. Раньше я с удовольствием приезжал на базу, помогал Герману в решении всех вопросов. Но сейчас отец стал совсем плох, и вот уже год, каждые два месяца я приезжаю сюда. Всю информацию от своих ребят про оборот наркоты, личные дела курьеров я передаю на базу электронно, что сокращает время моего пребывания здесь. Но все дела удаленно не решишь, особенно если это касается наведения порядка и установления власти и авторитета. На циферблате было ровно полночь. Я подошел к окну, осматривая территорию базы. Прожектора освещали все нужные точки, а так же улучшили видимость в темных частых.

Присмотревшись, увидел неподвижные фигуры: одна, вторая, третья… седьмая. Прекрасно, все на местах. Я вернулся назад в кресло, надо было еще поработать, прежде чем идти отдыхать. Снова вспомнилось малышка и ее пугливые глаза. Черт, как все не вовремя. И какого хуя ее папа решил отвезти ее к Эйшиду именно сейчас? По моим данным был в запасе еще месяц. Девчонка бы закончила учебу, и первое время ее никто бы не хватился. А сейчас старый Брай сильно рисковал, все вопросы от учителей и полиции были бы в его адрес. Я никак не мог понять причину его риска. Герман тоже ничего не знал о причинах такой активности. Понятно было только одно, сорвав план Брая, я сам сильно подставился. Теперь вся их группа должна затаиться, им однозначно нужно время, чтобы разузнать, кто противостоит им. Теперь какое-то время девочка в безопасности, а вот дальше оставлять ее в том доме будет значит подписать ей приговор.

В памяти всплыл враждебные взгляд, из которого исчезла прежняя теплота. Девочка решила вести себя отстраненно, ну и похер, это все равно ничего не решает. Отпускать ее от себя в мои планы не входит. Слишком уж уникальной оказалась малышка. В ней сочетались очень необычные качества, что делало ее бесценной. Как же восторженно она смотрела на меня, в то время когда каждый стремился опустить глаза. Не испорченная общественным мнением, она показывала тебе самого себя со стороны. Именно ради такой девушки я бы сделал очень-очень многое. Ей даже просить бы не пришлось. Но проблема была в том, что по своей неопытности Арина не могла принять и понять всю мою серьезность. Но это легко можно исправить, главное оказаться быстрее в городе.

Причиной моих стремлений закончить дела поскорее было еще и письмо от Линтера. Лекарства, найденные в мышкином рюкзаке, оказались весьма непростыми. Чтобы получить рецепт на них, надо было пройти не одну врачебную комиссию, к тому же препарат был дорогой. Я знал только одну фармакологическую компанию производящую его. А так же лично знал того, кто был ее совладельцем. Вопрос только зачем это лекарства пьет Арина. Я видел ее детскую медицинскую карточку, и ничего серьезного там не было. Получить доступ к данным взрослого отделения не просто, но по возвращении надо будет разузнать, что с девчонкой.