Рыба красного цвета. История одной тайной войны - Уоррен Хинкл

Затем эти четверо были преданы суду и приговорены к тридцати годам тюремного заключения каждый. После инцидента с «Рексом» и переполоха, вызванного пресс-конференцией Кастро, полностью разоблаченная группа «мамбисес» исчезла столь же быстро, как и появилась. Кастро выпустил воздух из «пробного шара» ЦРУ.

Передача гаванского телевидения на короткий — пусть и не очень приятный — момент сфокусировала внимание конкурирующих между собой американских газет на кораблях ЦРУ. Журналисты толпами валили в Уэст-Палм-Бич поглазеть на «Рекс». «Корабль периодически приходит и уходит. Матросов мы не спрашиваем, а они сами ничего не говорят»,— заявил управляющий портовыми операциями Сонни Джоудон. Дж. Белчер из «Белчер ойл компани», номинально владеющий кораблем, мог только пробормотать что-то вроде «будь я проклят, если знаю что-нибудь об этом таинственном судне».

«Я не знаю, имеет ли оно отношение к ЦРУ, а если имеет, то какое»,— заявил он.

В порту Эверглейдс, где, по словам Кастро, находилась стоянка другого корабля ЦРУ «Леды», репортеры без труда нашли этот выкрашенный в оранжевый и зеленый цвета бывший сторожевик с двумя укрепленными в центре палубы катерами из стекловолокна, хитросплетением сложных антенн и строительным краном, смонтированным на корме, с обвисшим на мачте никарагуанским флагом. «Леда» была зарегистрирована в Гройтауле в Никарагуа как принадлежащая фирме «Лейк ней компани», занимавшейся якобы «океанографическими исследованиями». Капитаном на ней был Гаспар Брукс, брат капитана «Рекса». Официальный представитель порта Эверглейдс жаловался, что сотрудники портовой службы безопасности не допускаются на борт «Леды» даже для самой обычной проверки и что люди с багажом «постоянно садятся на корабль или сходят с него, словно пассажиры коммерческой линии». Но таможенные чиновники их никогда не останавливают, хотя известно, что «они выезжают из страны». «Они могут пронести наркотиков на миллион долларов, а мы и ее узнаем»,— говорил он.

Доуотергейтская склонность свободной американской прессы к собственным расследованиям длилась примерно столько же, сколько лето в Англии. Секретный флот ЦРУ был полностью разоблачен, но желающих воспользоваться сенсационным материалом оказалось немного. Печать так и не осознала подлинных размеров и назначения флота ЦРУ.

Правда, один репортер пытался заняться этим флотом. Репортера звали Эдна Бучэнэн. Она работала в выходящей в Майами-Бич газете «Дейли сан». В Форт-Пирсе Бучэнэн нашла корабль ЦРУ «Вилларо». «Это cтранное судно,— рассказывал ей приятель одного из моряков с «Вилларо».— Его все время перекрашивают. То корпус у него синий, а палуба — зеленая. То палуба оранжевая, а корпус — серый».

Бучэнэн разыскала еще один корабль ЦРУ, «Эксплоурер II», ошвартованный прямо на глазах у всех у одного из причалов в майамском порту. Судно было выкрашено в черную и серую краску, треногая мачта ощетинивалась радиолокационным и другим оборудованием, двигатели постоянно работали на холостом ходу. Корабль резко выделялся среди облупившихся грузовых судов и щеголеватых пассажирских лайнеров. «По его виду и не скажешь, что в море за ним никто не угонится»,— сказал журналистке один из морских пограничников.

Бучэнэн удалось установить, что говорящий на испанском языке экипаж «Эксплоурера II» насчитывает свыше двадцати четырех человек — намного больше, чем требуется на гражданском судне. Корабль был зарегистрирован в Гондурасе, в списках морской пограничной службы ее владельцем числилась компания «Эксплорейшн» с адресом в Майами-Шорс. «Номер телефона фирмы нигде не значится,— писала Бучэнэн.— Более того, указанного адреса в Майами-Шорс не существует».

Бучэнэн выяснила, что корабль «дважды или трижды в месяц тайком ускользает из гавани и через несколько дней также незаметно возвращается».

Однажды ночью Бучэнэн попыталась расспросить вахтенного на палубе «Эксплоурера II». «Он ответил, что не знает, кто владелец корабля, и только покачал головой, когда я спросила имя хозяина, у которого он работает». На следующий день она пришла уже с фотоаппаратом и увидела, что ее саму фотографирует один из членов экипажа. «Этот фотограф заявил, что он связан с Флоридским атлантическим университетом в Боука-Рейтоне»,— рассказывала она. На ломаном английском языке он сообщил, что «Эксплоурер» является «океанографическим судном, собирающим образцы морской флоры и фауны».

Владелец причала, которому поступала плата за стоянку этого корабля, словно воды в рот набрал. «Мы имеем дело с одним из посредников в Джексонвиле,— говорил он.— Это все, что я вам скажу». Поиски в Джексонвиле привели к компании «Саусистерн шипинг корпорейшн», которая, судя по бумагам, занималась «исследованиями». Это была стандартная «ширма» для военно-морских сил, о которых никто не знал. Все усилия Бучэнэн были, можно сказать, тщетны; редактор вознаградил ее, сопроводив статью большим и выразительным вопросительным знаком. «Корабль ЦРУ?» — такой заголовок приспособил он к ее материалу, помещенному в газете.

Менее крупные суда флота ЦРУ включали прочные 45-метровые катера типа «Свифт», которые использовались ВМС США во Вьетнаме. Они выполняли самые различные задания: от высадки аквалангистов на Кубу до разбрасывания рулонов фольги с целью ввести в заблуждение кубинские береговые радары. Один из таких катеров был зарегистрирован как принадлежащий фирме «Эйс марин сервей», президентом которой являлся некий агент по рекламе из Нового Орлеана, оказывавший услуги таким финансируемым ЦРУ группировкам как «Друзья демократической Кубы». Любой, кто захотел бы найти «Эйс марин сервей» по указанному майамскому адресу, обнаружил бы, что фирма находится точно посреди реки Майами. Эта забавная ситуация так заинтересовала обозревателя местной газеты, что он набрал номер телефона компании, значившийся в справочнике. Диалог, долгое время пользовавшийся популярностью у журналистов, начался, когда обозреватель сообщил ответившей ему секретарше, что она находится под водой, и попросил сообщить адрес компании.

Секретарша. Зачем он вам?

Обозреватель. Ну, а где же вы находитесь?

Секретарша. Не знаю.

Обозреватель. А кто-нибудь знает?

Секретарша. Минутку, я спрошу. (Пауза). Здесь никто не знает.

Обозреватель. А как же вы попадаете на работу?

Секретарша. Меня привозят.

Три лыжника медленными — а один из них просто неуклюжими — виражами спускались по пологим склонам горы Нью-Хэмпшир. Бобби и Этель Кеннеди совершали одну из своих обычных по уик-эндам лыжных прогулок, на этот раз они взяли с собой человека, который никогда прежде не видел снега.

Шел январь 1963 года. Всего несколько недель назад Мануэль Артиме, любимчик ЦРУ из бригады 2506, находился в тропиках, в тюрьме Модело на острове Пинос. Освобождением Артиме был обязан инициатору этой лыжной прогулки, лично собравшему миллион долларов выкупа, который выплатил через кардинала Кашинга, священника семьи Кеннеди.

Беседа у камина в тот уик-энд велась главным образом о новых способах борьбы против «того парня с бородой», как Кеннеди часто называл Кастро.

С лыжной прогулки Артиме вернулся в Майами полностью реабилитированным лидером эмиграции. Роберт Кеннеди позаботился и о его материальном благополучии. Еще в середине недели Артиме был нищим и жил за счет своей подружки в «Малой Гаване». Теперь с помощью Бобби Артиме получал в ЦРУ полторы тысячи долларов в месяц, выполняя задание по оживлению своего «Движения за возрождение революции». Вскоре «Движение» стало регулярно получать 250 тысяч долларов в месяц на осуществление претенциозной операции под кодовым названием «Вторая морская партизанская война».

Ее целью была организация нападений на торговые суда Кубы и на различные объекты в прибрежной зоне. ЦРУ взяло на себя финансирование и тыловое обеспечение, разведку и общее руководство. Артиме предстояло действовать, в общем, самостоятельно и независимо, но каждую операцию утверждать в ЦРУ.

В «Малую Гавану» вновь вернулись добрые старые времена. Боевое знамя «Движения» — золотой трезубец на голубом поле — развевалось перед новой штаб-квартирой. В ней с личной инспекцией побывал генерал Эдвард Лансдейл. В дверь штаб-квартиры стучали рекруты, велись розыски ветеранов Залива свиней: военная лихорадка охватила эмигрантскую общину. Бойцы одного из отрядов, проводившие учения в поле, с гордостью заявили любопытным майамским полицейским, что они «готовятся к новому вторжению на Кубу».

После «ракетного кризиса» не могло быть и речи о сколько-нибудь широкой военной подготовке на территории Соединенных Штатов, поэтому Артиме летом 1963 года отправился искать какую-либо латиноамериканскую страну, которая разрешила бы ему создать на своей территории военную базу. Когда Артиме намекнул Луису Сомосе, что ему может понадобиться еще одна база на территории другой страны, участливый никарагуанец связался со своим южным соседом — президентом Коста-Рики Франсиско Орличем. Он объяснил, что Соединенные Штаты хотят поддержать новую антикастровскую операцию, осуществляемую с территории третьей страны. Орлич не посмел отказать. Всего несколько месяцев назад президент Кеннеди оказал ему высокую честь, посетив Коста-Рику с визитом, во время которого обязался предоставить дополнительную помощь в рамках Союза ради прогресса, подчеркнув при этом необходимость «остановить поток агентов, денег, оружия и пропаганды из Кубы в Центральную Америку».