Компас и клинок. Книга 1 - Рейчел Гринлоу

– Молчать, – шипит Реншоу, метнув на него яростный взгляд.

Она щелкает пальцами двум оставшимся в каюте громилам. От звука их тяжелых шагов по спине у меня пробегают мурашки. Я дергаюсь, ощутив на шее жаркое дыхание, и кто-то хватает меня за плечо.

– Ведите ее наверх. Пусть драит палубу. И дайте ей щелок. Чем больше, тем лучше.

Мой стул рывком выдергивают из-за стола, сталкивают меня с него и тащат к двери. На долю секунды, прямо перед тем, как меня швыряют за порог, я пересекаюсь взглядом с лордом Тресильеном. Он совершенно спокоен, а глаза его грозно сверкают. Он едва заметно мне кивает, и дверь тут же захлопывается.

Глава 23

РУКИ СЛОВНО В ОГНЕ. Поначалу, когда меня с большим ведром и щеткой выставили на палубу, я не ждала подвоха. Не чувствовала жжения под кожей всякий раз, как окунала щетку в ведро и возила ею по засаленной палубе. Не ощущала растворенную в воде щелочь. Зато теперь чувствую.

Чувствую жжение.

Я все еще хожу в нелепом бальном платье, усыпанном тонкой бисерной вышивкой, и оно так плотно сидит, что я едва могу двигаться. Платье уже испорчено – насквозь пропитано щелоком из ведра и грязной жижей с палубы, а заодно моим холодным потом. Проливной дождь, стеной обрушившийся на корабль, делу не помог. Моряки вокруг с ухмылками шепчутся и вполголоса язвят, но держатся на отдалении. Меня так и тянет сорвать с себя платье и кинуться в море. Но я не могу сбежать без маминой карты, без ее письма и записной книжки. Без моего наследия.

Придется ждать, когда лорд Тресильен сдержит слово и поможет мне выбраться с корабля целой и невредимой. Живой. К тому же, увидев Перл в таком состоянии, с рассеченной губой и синяками на щеке, я решила, что ее не оставлю, – хотя, уверена, она себя в обиду так просто не даст.

Звезды над головой неистово мерцают сквозь разрывы в налетевших штормовых тучах. Наверняка сейчас уже полночь. Может, даже немного позже. А мне так никто и не сказал заканчивать с мытьем палубы и ложиться спать.

Тут я кончиками пальцев ощущаю раскатившуюся эхом по доскам вибрацию шагов. Поднимаю взгляд и сквозь завесу дождя и талого града вижу Сета – стоит, ссутулившись, каштановые кудри разметаны по лбу. Я перевожу взгляд обратно на дощатый настил и окатываю палубу водой из ведра, чтобы очистить последний островок грязи.

– Еще воды принес? – спрашиваю я и швыряю пустое ведро ему в ноги. Бок с каждым движением ноет от боли, но я не подаю вида. – Или поглумиться пришел? Убирайся отсюда.

Он фыркает, стирает с лица капли дождя и садится рядом на корточки.

– Я пришел одолжить свою куртку. И вразумить тебя уже в конце концов.

Я сажусь на палубе к нему лицом, стараясь не дрожать. Не хочу, чтобы он понял, как мне холодно и что я готова на все, лишь бы сейчас согреться в море. Он накидывает мне на плечи куртку, поднимает ворот к самому подбородку. Я ощущаю в складках ткани остаточное тепло его тела. Дрожь унимается, и я уже не знаю, что думать. Я поднимаю взгляд на Сета и почему-то не испытываю ненависти. Смотрю в его серьезные, широко расставленные глаза. На губы, которых я касалась, чтобы вернуть его к жизни. Губы, которые в свой черед касались моей кожи, оставляя по себе пламенный след. Я отрываю от него взгляд и всхлипываю.

– Ты нас предал.

– У меня не было выбора. Мне жаль. Ты даже не представляешь, как жаль.

– Если тебе так жаль, почему ты меня не отпустишь? Почему не спасешь Перл от побоев и не освободишь остальных?

Он вздыхает и мокрой рукой откидывает волосы. Лицо его искажает гримаса боли и сожаления, лукавой игривости как не бывало. Он открывает рот, но опять закрывает и уныло мотает головой.

– Ты же знаешь, я не могу. Сама же видела, какая она, моя мать. Я делаю все, что в моих силах.

– Чтобы ей помочь-то? Ты завел меня в ловушку – всех нас в ловушку завел. Получается, на Энноре ты передал ей координаты? И с тех пор она отслеживала нас?

Я откидываю со лба мокрые волосы, но завитки все равно липнут к шее. Дыхание спирает и сбивается при мысли о том, как он при первой возможности, стоило мне отвернуться, бежал с доносом к одному из доверенных Реншоу.

Сет сжимает губы в тонкую полоску. И не может посмотреть мне прямо в глаза.

– Так и знала. – Я мрачно посмеиваюсь и тыльной стороной ладони отираю лоб. – Вы все изначально подстроили, да? Она давно уже хотела раздобыть эту карту. А ты еще и Мирриам с командой, собственных друзей, втянул в этот хаос.

Его глаза вспыхивают в полумраке.

– Поверь мне, если бы я мог вернуться во времени, то так бы и сделал. Я бы все сделал иначе. Хотел бы я… – Он осекается, дыхание перехватывает. – Чтобы мы никогда не встречались.

– Но так уж вышло, что встретились, – злобно отзываюсь я. – Ты заманил меня на Эннор, обманул, а моего отца теперь… отца…

Он обвивает меня рукой, не успеваю я и глазом моргнуть. Отстраняюсь я не сразу, мне хочется верить, что это все тот же парень. Что мы каким-то образом сумеем отмотать назад время и начать сначала. Внутри меня разражается буря – я жажду его касаний, прикосновения его губ, его рук. Но сам он лжец и вор, и утешения его мне не нужны. Я тут же его отталкиваю, отвергая его тепло и сожаления.

– Хватит, Сет. Хватит уже. Если ты не собираешься мне помогать, считай, ты сам затягиваешь петлю.

– Я хочу тебе помочь, – вдруг лихорадочно шепчет он, оглядываясь по сторонам, как будто проверяет, не подслушивает ли кто. – Я хочу всем вам помочь. За мной тоже следят. О моих передвижениях с точностью до минуты докладывают на этот корабль. И так всегда. Я не могу так просто взять и отпустить тебя. Будут последствия. Все может выйти из-под контроля.

Он вздыхает, уставившись на скользкие доски палубы. И тут, в этот самый момент, я ясно вижу раздирающие Сета противоречия. Мучившие его все это время.

– Дай мне время. Нужно разработать план. Как только у меня появится свой корабль, мы сможем сбежать, но если она об этом прознает, хотя бы заподозрит…

– То что, впадешь в немилость?

Он устремляет на меня взгляд, и в глазах его я вижу сокрушительную тьму.

– То она и от меня избавится.

Мир вокруг как будто замирает, и я пытаюсь осознать его слова. Эту новую сторону Сета. Загнанную в угол. Это правда? Все будто понемногу встает на места.

– Сет, если ты боишься, что… она тебя убьет… – Помрачнев, я нервно сглатываю. И произношу тише и мягче: – Тогда ее и матерью не назовешь.

Он печально улыбается, но в глазах его не отражается то же тепло.

– Уж какая есть.

Между нами повисает молчание. От высказанной вслух простейшей истины, предопределившей всю его жизнь, – о безжалостной матери. О том, что, если он хочет сбежать, ему тоже придется отбросить всякую жалость.

– Помоги нам выбраться с корабля. Помоги мне добыть то, что она забрала, и вернуться к отцу. За тобой должок, не забывай.

– Ради тебя я что угодно сделаю, Мира, – отвечает он и тянется ко мне рукой.

Я смотрю на его пальцы, и мне хочется коснуться их. Хочется верить, что он наконец показал настоящее лицо. Что он сожалеет о предательстве, к которому его склонила мать.

– Что угодно. Просто… расскажи ей, как прочесть карту, ладно? Расскажи ей, и она тебя не тронет. Даст мне собственный корабль, и мы тогда сможем сбежать.

Растерянно моргая, я отстраняюсь, и куртка Сета падает с плеч. Я ее не поднимаю, и открывшуюся грудь осыпают капли дождя.

– Погоди. Ты просишь меня сделать то, что она требует?

Сет хмурится.

– Ты же знаешь, как расшифровать эту карту? Я правда хочу помочь – только облегчи мне задачу. Ты не знаешь, каково иметь с ней дело и на что она способна.

– Что ты имеешь в виду?

Он тянется к моей ладони, но я ее отдергиваю и скрещиваю руки на груди. Нахмурившись, он отводит руку и удивленно моргает.

– Она бы перерезала тебе глотку. И до последней капли выкачала твою кровь, если бы я не вмешался.

Я взвешиваю каждое его слово. Сравнивая этого Сета с тем, который предал меня. Мне мучительно хочется ему верить. Хочется верить,