Польская карта (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Зря Иван Яковлевич радовался, когда утром полки вернулись назад по дороге на Познань, Брехт уже час крутился по, предложенному Салтыковым месту для битвы, и плевался. Когда вчера проезжали мимо, то это в глаза не бросилось, вроде как кусты росли, а оказалось, что тут приличный такой старый овраг по диагонали эту поляну пересекает. Он зарос травой и кустарником, так что и не видно. Но не видно, не значит, что нет. Наступать по этому полю стройными рядами, на что надеялся стратег хренов, ляхи не смогут. Упрутся в овраг и опять выстроятся в колонну. Ну, обстреляет он голову колонны, ну убьёт и ранит несколько десятков, да пусть даже сотню человек, а остальные силы отойдут назад и закрепятся на опушке леса. И что дальше? Выковыривать их по одному из-за стволов огромных дубов⁈ А они стрелять по тебе станут…

Иван Яковлевич попытался вспомнить, что там ещё заднее. Нет, там не было полян и больших полей. Пересекали небольшую речку вброд, но там полно кустарника на обоих берегах. Повздыхав, Брехт стал понимать Кутузова. Вот, оказывается почему тот от границы до самой Москвы отступал. Это он искал нормальное поле для драки. Ближе Бородинского не нашлось. А ещё Дмитрий Донской, аж до Куликова поля пёрся через всю страну. Тоже большой поляны ближе не было. Но… Нет, Брехт не такой великий полководец. Да и надоело ему воевать, домой хочется.

— Всё, Ваня, зови командиров полков. Мы принимаем бой!

Полковники и генералы, выслушав пламенную речь герцога Бирона, разве что у виска пальцами крутить не начали. Интересно, а откуда этот жест взялся. Вот сейчас же его нет.

— Ещё раз, для самых умных. Кавалергарды, — Брехт начертил карандашом на составленном им на скорую руку плане этой поляны и прилежащего к ней леса толстую черту, — спешиваются, и, вот так, обходят по лесу эту поляну, ведя коней в поводу. Вам нужно выйти на дорогу в версте южнее. Скорее всего, там будет хвост колонны. Вам нужно ударить по нему. Ляхи должны понять, что они окружены. Чем больше шума, тем лучше. Кричите «Ура», стреляйте из пистолетов. Даже разрешаю НЗ использовать. Достаньте ручные гренады и метните их при появлении поляков. Будут сдаваться — берите в плен, нет, продолжайте наступление. Так. Преображенцы… — Брехт повернулся к старшему Салтыкову. — Вы прячетесь в овраг и сидите там как мыши. Если все не влезете, то давки не устраивайте. У вас час примерно, чтобы занять позиции. Те, кто не поместился, присоединяются к измайловцам. Про них потом, ваша задача, Семён Андреевич, как только прекратится артиллерийский огонь выскочить из оврага и открыть огонь из штуцеров и пистолетов во фланг полякам. Как разрядите оружие — примыкайте штыки и атакуете. Тот же приказ. Сдаются — берите в плен, продолжают сопротивление — бейте не жалея. Теперь измайловцы, — Брехт повернулся к брату, — Густав, вы по другую сторону поляны располагайтесь. Начинаете стрелять вместе с началом артиллерийского огня и прекращаете вместе с ним. И ложитесь на землю. В это время начнёт стрелять Преображенский полк. Как он ударит в штыки, вы выскакиваете из леса и тоже со штыками наперевес бегом направляетесь к дороге. При это «Ура» кричать обязательно, чтобы преображенцы стрелять из пистолей не надумали. Раз кто-то кричит «Ура», то стрелять нельзя. Оба двое сами уясните и до каждого солдата доведите.

Ну, а мы с Георгиевским и Семёновским полком выскакиваем конно и оружно из леса на дорогу и гоним ляхов хоть до самого Вроцлава. В этой операции главное — друг друга не перестрелять. Всё. Занимайте места, время идёт, меньше часа до подхода шляхты.

Глава 20

Событие пятьдесят второе

«Что мне одна женщина, — сказал евнух. — Мне нужен гарем».

Ежи Лец

Если тора не идет к Магомету, Магомет идет в гарем.

Геннадий Малкин

Был в Марокко султан… Ничего этого не знал контр-адмирал Ульрих Кристьян (Юрий Данилович, если по-русски) Вильстер — сын русского вице-адмирала и бывшего пирата Даниэля Якоба Вильстера. Он, естественно, в Лиссабоне поспрашивал, как там в Мазагане с продуктами, с водой, с ценами, естественно, ну и с безопасностью. Про цены и продукты разводили руками — дорого. А куда деваться? Вода тоже дорогая. Там собирают дождевую воду. Есть полуподземная камера с отверстием в потолке и там хранят в засушливые периоды дождевую воду.

— Ходят водоносы и продают. Но если нужно для шести кораблей и тысячи почти человек, то это нужно к коменданту крепости и нужно указание короля нашего Жуана Великодушного, — объяснили адмиралу в порту Лиссабона моряки.

— Да, и не лезьте в арабскую часть, что за стенами крепости, в порту, и на западе, за Бычьими воротами. Там у мавров вам нечего делать, — подтверждая ранее полученную информацию, добавляли другие.

— Проблема с марокканцами? — решил узнать о будущем русском порте Вильстер у одного из капитанов пригласив его в портовый кабак, из дверей которого умопомрачительно пахло чем-то мясным.

— Все они дикари и разбойники. Слышали же про берберийских пиратов. Это они и есть. И оттого, что сейчас берберы ходят по земле, а не плавают на своих галерах, ничего не меняет. Будет возможность, ограбят и захватят, а потом утащат вглубь страны и продадут в рабство.

— А пираты?

— Есть и пираты, но на шесть кораблей, естественно, не нападут, а вот на небольшое одинокое судно напасть могут вполне, — капитан Мигел подозвал чернявого и кучерявого юношу, шныряющего в зале, и приказал принести бутылку лучшего портвейна для его русского гостя.

— А султан?

— Абдалла бен Исмаил. Сам не видел, да и не появится он в Мазагане, а вот слухами о нём земля полнится. Говорят, что у него пятьсот наложниц в гареме и больше тысячи детей. Даже говорят тысячу двести.

— Тысячу???!!! — зажмурился адмирал, попытавшись представить себе тысячу детей.

— Может и больше. А что, пятьсот наложниц?

— У нас в Санкт- Петербурге есть морская Академия, — отхлёбывая маленькими глоточками портвейн, очень и очень приличный, сообщил португальцу адмирал.

— И у нас есть, — махнул рукой португальский капитан, чуть не сбросив миску с какими-то овощами на пол со стола, еле успел её Юрий Данилович поймать

— Рад за вас. Так вот, мне преподавал математику сам Леонтий Магницкий…

— И что? Пятьсот наложниц и всего тысяча детей? — Мигел опять лапы расшиперил, на этот раз чуть не сбросив кувшин с вином.

— Давай разделим тысячу двести на триста шестьдесят пять.

— Ну, четыре года и готово.

— Странные у вас преподаватели. Так-то девять месяцев из двенадцати женщина будет беременна.

— Вот как? Ну, да. А пусть. Четыре умножим ещё на четыре. Шестнадцать лет. Мог успеть.

— У тебя капитан есть жена?

— Конечно и трое детей, и двое ещё померли…

— И каждый раз, как ты возляжешь с женой у неё ребенок рождается?

— Нет. Хм, странную математику преподают в вашей странной Академии, лучше бы астролябию изучали.

— И на астролябию времени хватает.

— А плевать мне на математику. У султана Мулая Исмаила Абдаллаха пятьсот наложниц и тысячу двести детей! — схватился за шпагу португальский капитан, опрокинув со стола кружку с портвейном. Не успел Вильстер среагировать.

— Всё, всё, уважаемый Мигел, не буду спорить.

Интересные люди эти португальцы? Этот схватился за шпагу, когда русский адмирал не поверил в мужскую силу их врага.

Так вот, ничего этого адмирал Вильстер не знал. И Брехт не знал.

Однако. Ученые из университета в Вене провели специальное исследование. Они к данной ситуации применили метод компьютерного симулирования. Используя разные параметры, австрийцы создали несколько моделей. Несмотря на то, что историки указывали на наличие у султана гарема из полутысячи наложниц, ученые полагают, что регулярно правитель имел близость только с 65–110 женщинами. Согласно компьютерной модели, чтобы за тридцать два года зачать тысячу двести детей, Исмаилу пришлось вступать в интимные отношения ежедневно. Новый ребенок, согласно подсчетам венских подвижников, появлялся на свет в гареме султана каждые три недели.