Граф Орлов, техасский рейнджер - Евгений Костюченко

Индус подвел к Джерико свою лошадь и помог забраться в седло. Джерико не стал в этот раз отталкивать его. То, что он не участвовал в бою, могло быть оправдано только ранением. И хотя у него не было ни царапины, Джерико все же морщился, садясь на лошадь, и не спешил вытирать кровь с лица и тела.

— Уходить надо отсюда, — прошептал Индус. — Оставим Кривого тут, а сами уйдем. Он заставит кавалерию погоняться за собой, а потом снова к нам присоединится.

«Он прав, — подумал Джерико. — И в том прав, что надо уходить. И в том, что Кривым надо прикрыться. И все-таки он всего лишь мой помощник. Понимать-то он все понимает. Но решать буду я».

Кривой сам выбрал свою судьбу тогда, когда согласился помогать банде Джерико. В нужное время его люди должны были напасть на почтовый дилижанс, в котором якобы перевозили крупную партию банковских билетов. Кривой еще не успеет нажать на курок, а в ближайшем полицейском участке уже будет поднята тревога — об этом позаботится Индус. Завязался бы хороший бой. Парни Кривого были как на подбор — на каждом по несколько убийств: сдаться для них означало добровольно шагнуть к виселице. Так что пальба стояла бы отменная, до последнего патрона. И никто не помешал бы Джерико разобраться с неприметным банком на окраине Эль-Пасо…

Но теперь надо было действовать по-другому.

Переодевшись, Джерико приказал всем бандитам собраться в церковном дворе.

— Пабло, за тобой увязался хвост, но это не беда, — сказал он.

— Не было хвоста! — обиженно выкрикнул Пабло Гомес. — Не думал я, что ты так меня встретишь!

— Брат, разве я в чем-то тебя обвинил? Наоборот. Эти ищейки оказали нам бесценную услугу. А сейчас слушайте, что я скажу.

Он вышел на середину двора и положил руки на пояс с патронами. Медленным взглядом обвел всех, и все замолчали.

— Мы долго ждали, — сказал Джерико. — И вот наше время пришло. Мы сейчас же отправляемся в Эль-Пасо.

— Что нам делать в Эль-Пасо? — недовольно спросил Кривой. — Там полицейские стоят на каждом углу!

Джерико повторил громче:

— Отправляемся в Эль-Пасо. Немедленно.

— Не нравится это мне, — сказал Кривой. После боя он стал наглее. — Мои парни остались лежать в поле. Разве они не заслужили быть похороненными по-человечески?

— Похороны — это развлечение для живых, — отрезал Джерико. — Твоим парням уже все равно. Они смотрят на нас с небес и злятся, что мы тут ерундой занимаемся. Если бы ты мог их слышать, то не заикался бы насчет похорон.

— Парням все равно, а мне — нет! — Кривой побледнел от злости. — Я не люблю, когда что-то непонятно. Может, завтра, в последний момент ты опять скажешь, что надо подождать еще день? А может, отправишь нас куда-нибудь подальше?

— Понимаю, вы устали ждать, — сказал Джерико, не глядя на Кривого и обращаясь ко всем остальным. — Но теперь наше время пришло. Ищейки выследили нас? Отлично! Им удалось удрать? Превосходно! Лучшего и желать нельзя! Они направят сюда кавалерию? А нам только этого и надо. Пусть они рыщут по пустым домам и нюхают наше свежее дерьмо. Пусть ищут наши следы. А мы налетим на город! Налетим внезапно, как молния. И возьмем свой миллион долларов.

— Сколько? — переспросил кто-то.

— Да, вам не послышалось! — Джерико торжествующе поднял кулаки над головой. — Миллион долларов!

Бандиты зашумели, кто-то присвистнул, кто-то ликующе подбросил шляпу в воздух.

— Ух ты! — даже хмурый Пабло не удержался от восторженного восклицания и присел, хлопнув себя по бедрам. — Так вот зачем ты набрал такую армию!

— Непобедимую армию! — добавил Джерико и обнял за плечо Кривого. — Брат, завтра каждый из нас получит свою награду!

11

Жеребец по кличке Ангел значил для Шона Прайса гораздо больше, чем всё прочее, что еще оставалось в жизни. Застрелив его, он не сомневался, что умрет лишь минут на пять позже, чем любимый конь. И когда вдруг осознал, что бой окончен, что он остался в живых, и что под ним вороная кобыла, а Ангел остался лежать за холмами — вот тут ему стало по-настоящему больно.

— Стой! — крикнул он напарнику и натянул повод, останавливая кобылу. — Подождем их! Вот хорошее место, чтобы расстрелять погоню!

Это место было ничем не лучше и не хуже других. Но он не мог удирать от тех, кого так ненавидел.

— Шон, мы же договорились! — Русский закружился на месте, сдерживая разгоряченную аппалузу. — Всё делаем тихо и незаметно! А ты устроил сражение.

— Сколько мы выбили?

— Я — одного. Может, еще кого-то ранил, но один — это точно.

— Я тоже, — Прайс лязгнул затвором винчестера. — Значит, они потеряли двоих. Осталось девять. Пол, всего-то девять негодяев! Давай подождем их — и всё решится уже сегодня!

— Ничего не решится. Они не погнались за нами. Мы им не нужны.

Шон Прайс в ярости заскрипел зубами.

— Черт! Как не повезло… Постой, но ты-то как здесь оказался?

— Увидел в овраге твою кобылу. Потом услышал стрельбу.

— Ты же должен был…

— Обсудим все это позже. Нет времени на споры.

Рейнджер еще раз с надеждой оглянулся, осматривая холмы, оставшиеся за спиной. Но над голыми склонами кружилась только пара канюков, да бежала, подпрыгивая на песке, стайка перекати-поля… Ни поднятой пыли, ни топота копыт, ни свиста и выстрелов. Как будто отрезало. Как и не было ничего.

— Нет времени, — повторил напарник. — Нам надо спешить. Похоже, что завтра Джерико нападет на банк. А может, и сегодня.

— Джерико здесь! Я видел его! И, может быть, он ранен. Я попал в его лошадь. Он никуда не поедет сейчас. — Шон, понемногу остывая, загнал винчестер в седельный чехол. — Нет, он не поедет в город. Он слишком осторожен. Я его спугнул. Сейчас он будет думать только о том, что надо сменить укрытие. Знаешь, что мы сделаем? Я останусь следить за бандой. А ты отправишься в Сокорро, там база местных рейнджеров. Вернешься с отрядом. Мы обложим Джерико в его логове. А если он попытается ускользнуть, я за ним присмотрю. Следи за моими знаками.

Произнеся столь длинную речь, он жадно припал к фляге с водой.

Русский посмотрел на часы и, громко захлопнув крышку, вернул их в карман.

— Через час банк закроется. Еще через два часа начнет смеркаться. Если нападение состоится сегодня, то до него осталось три часа. Мы успеем занять позиции и встретить бандитов. И положить их там всех. На месте преступления. Без присяжных, без адвокатов, без судебных издержек.

Шон Прайс с трудом оторвался от фляги и завинтил крышку.

— Положить всех? Не думал, что хлеботорговцы так кровожадны. Тебе приходилось убивать?