Темная сторона неба - Гейвин Лайелл

- И чем они собираются их заменять?

В то время на эту тему много говорили в кругу авиаторов и самолетостроителей. Шесть фирм имели самолеты, предназначавшиеся на замену "Дакот", и конторы компаний, все ещё пользовавшихся "Дакотами", были по колено завалены яркими рекламными проспектами и не знали отбоя от одетых с иголочки инженеров-коммивояжеров.

- Ничем не собираются, - ответил я. - Мы будем летать на "Даках", когда остальные уже перейдут на космические корабли. - Кен улыбнулся. Я поинтересовался у него: - А что представляет из себя твой его превосходительство как работодатель?

Кен развел руками.

- Платит хорошо. Но, надо отдать ему должное, он летает не только в ясную погоду. Если ему куда надо, он летит. Он считает, что я найду способ добраться туда.

- А где ты живешь? - спросил я.

Я знал, что где бы ни жил наваб, только наверняка не в Тунгабхадре. Это было одно из маленьких центральных индийских княжеств, населенное главным образом индусами, а во главе его стоял правитель-мусульманин. Это была ситуация того типа, что с таким блеском была разрешена при Разделе.* Теперь наваб и окружение живут, наверно, где-то в Пакистане.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

* Расчленение страны на Индию и Пакистан перед предоставлением независимости в 1948 году.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

- Он купил себе поместье рядом с Форт-Манро, знаешь, где это?

Я знал: это у подножья Сулеймановых гор, к западу от равнины реки Инд.

- Причем ничего слишком особенного. Просто старый губернаторский дворец, - продолжал Кен. - Тридцать спален и взлетно-посадочная полоса на задворках садов. Проблемы духовного лидерства его, слава Богу, не занимают.

- Да, жизнь не из простых.

Кен кивнул, достал шелковый носовой платок и вытер влажный лоб. Сейчас не было жарко - ни в это время года в Афинах, ни даже в американском баре отеля "Кинг Джордж". Его темп пития снизился после ухода девушки, но выпитое до этого сказывалось.

Подошел Роджерс, как бы случайно, с почти пустым стаканом. Он остановился как раз за спиной Кена, и замшевая рубашка привлекла его должное внимание.

- Тони, - сказал я, - я хочу тебя познакомить с моим старинным другом. Кен Китсон.

Кен быстро обернулся, и я объяснил, что Роджерс - мой второй пилот, а с Кеном мы летали в войну. Стакан Роджерса, похоже, напомнил Кену о его миссии. Он помахал бармену пальцем и заказал три тех же коктейля, даже не спросив Роджерса, чего он хочет.

Роджерс спросил Кена, чем он занимается, и, услышав ответ, он чуть ли не скривил губы. Он готов был молиться на пилотов реактивных самолетов и бесконечно слушать тех, кто летает на больших машинах, но личный пилот для него было делом на ступеньку ниже проституции. Его можно было где-то и понять, но я его не понимал.

Кен склонился к стакану, а затем завел речь о "Пьяджо". Я и улыбался, и завидовал. Согласно "Летному справочнику", "Дак" имел крейсерскую скорость в 140 узлов. Наш за время службы растерял десять узлов. У "Пьяджо" крейсерская составляла 180, а максимальная - за 200.

Их, конечно, нечего было и сравнивать. "Пьяджо" делали в качестве быстрого лимузина для миллионеров, а "Дак" - как максимально экономичный самолет для перевозки пассажиров и грузов, и в этом смысле он был лучшим транспортным самолетом из всех когда-либо построенных. Но в мире уже не было "Дакот" младше шестнадцати лет, и вот, сидя в баре с другим летуном, я вдруг почувствовал огромное желание полетать на чем-нибудь, что не скрипит в суставах.

Для Роджерса это было не просто сильное желание, он ни о чем другом вообще не думал. Но он-то ещё сможет добиться этого, а я уже, скорее всего, не смогу. Если не произойдет ничего сверхъестественного.

Заказали ещё по разу. И тут Роджерс спросил:

- А что делает наваб? Летает по свету и смотрит достопримечательности?

Кен покачал головой и смахнул волосы с глаз.

- Не совсем, сынок. Наваб идет по следу большой тайны. Наваб - да будут неизменными его мужские достоинства и банковский счет - разыскивает свои фамильные сокровища.

- Это у него одна из жен сбежала с греческим моряком? - спросил я.

- Он неженат, мой друг. Это наваб старой школы.

- Ладно заливать, видел я, чему их учат в этой школе.

Кен широко улыбнулся.

- Ладно. Если тебе интересно знать и ты никому не расскажешь, я скажу тебе, что он ищет ювелирные драгоценности. Настоящие, сверкающие и переливающиеся драгоценности. Два ящика из-под патронов, - Кен отмерил на стойке их размеры, разведя руки фута на два, - вот такие. Примерная стоимость их - полтора миллиона фунтов стерлингов. Он хочет получить их любым путем. Как водится, за вознаграждение.

Роджерс слушал и не мог понять, где кончилась правда и начался вымысел.

- А когда это случилось? - спросил я. - В смысле, когда их украли?

- Это хорошо, что ты спросил об этом. - Кен поудобнее устроился на стуле и оперся на стойку. - Случилось это, дорогой друг, во времена нашей молодости, в добрые старые времена Раздела, когда наваб жил в Тунгабхадре в своем дорогом старинном розово-мраморном дворце, в спокойствии и безопасности. Если, конечно, не считать толп индуистов, которые бесновались за стенами дворца и жаждали перерезать глотку своему любимому правителю.

Кен передохнул и продолжил:

- Да-а. И вот, видя, что все становится с ног на голову, закадычные западные дружки наваба облепили его "Дакотами" и начали перевозить золотые обеденные сервизы, ожерелья и прочие драгоценности в Пакистан и другие правоверные места.

Выпитое виски чувствовалось, но говорил Кен, не глотая ни слога.

- Они забрали также наваба и верхушку его окружения, - продолжал Кен. - Они, может, и не имели отношения к истинной вере, но так уж устроена жизнь. Так вот, во время исполнения этой благородной миссии один из пилотов, участвовавших в операции, - видно, и пилот плохой, и учили его в свое время плохо - как-то взял да и обратил внимание на два ящичка в самолете, и сказал себе: зачем, мол, садиться в Пакистане?

Кен остановился, погремел льдом в стакане и промолвил:

- Положение с горючим снова стало серьезным.

Пока он звал бармена, Роджерс, взглянув на меня, поморщил нос. Я в ответ только пожал плечами.

- Значит, - вернулся Кен к теме, - мы оставили нашего героя сидящим в кабине своего "Дака" и осененным идеей, что у него в руках все, что нужно для хорошей жизни, и при этом не надо будет летать черт знает с кем. И вот он - обратите внимание, до чего хитер, - садится в Гоа, а вы помните, друзья, что это маленькая португальская колония на западном побережье, почти не тронутая религиозными распрями и волнениями. Там он наполняет баки и предлагает своему второму пилоту, парню во всех отношениях порядочному, вот как наш друг, - Кен показал рукой на Роджерса, отчего тот отшатнулся, выйти и посмотреть состояние хвостового шасси.

Кен сделал глоток свежего коктейля.

- Парень, ничего не подозревая, идет и вдруг слышит, как дверь захлопывается и взревели двигатели. И не успевает парень возмутиться этой наглости, как "Дак" уже в воздухе и в одиночку прокладывает себе путь над Аравийским морем навстречу тропическому закату.

- Тут, - отвлекся Кен от повествования, - я должен признаться, что для драматического эффекта отошел от действительности: на самом деле было одиннадцать утра. Но полетел он на запад, это точно.

- В это, - подчеркнуто сказал я, - я верю. И как, ты сказал, его звали?

- Я не говорил. Но звали его Моррисон. Это был бывший лейтенант, военный летчик.

Я покачал головой.

- Такого не знал. Ты говоришь, это произошло десять-двенадцать лет назад?

Кен кивнул, несколько энергичнее, чем требовал случай. Пот выступил у него на лбу, но он этого уже не чувствовал.

- Потом все это сломали, переплавили, камням дали другую огранку, предположил я. - Наваб может смотреть на свои сокровища и не узнавать их. Бейрут для этого отличное место. Ты ведь там бывал, ты, вроде, говорил, да? Через Бейрут проходит много краденых сокровищ, только хозяевам их потом не узнать.

Кен отрицательно покачал головой, и снова слишком энергично.

- В принципе ты прав, друг Ястребиный Глаз, но ты неправ в конкретном случае. Пару месяцев назад наваб вернул себе два-три предмета из тех ящиков, причем в неизменном виде. Один из его людей купил их в Бейруте. Не спрашивай меня, как его превосходительство узнал их при той уйме, что у него есть в доме, но он узнал. И с этого момента началась охота.

- А что привело вас в Афины? - поинтересовался Роджерс.

- Из Бейрута пришел сигнал, - ответил Кен. - От... - Но Кен не сказал, от кого.

Я не заметил, как она подошла, и увидел мисс Ширли Бёрт, только когда она остановилась возле Роджерса. Его она словно не заметила, а стала разглядывать нас с Кеном. Длинные черные волосы Кена намокли и свисали на уши, по лицу тек пот, рубашку он расстегнул ещё на одну пуговицу, а рукава засучил. И я уже успел расстегнуть ворот рубашки, пиджак был у меня нараспашку, ремень ослаблен.