Апостол Смерти (СИ) - Щербинина Юлия Владимировна

— А этот Игорь, он приходил к тебе сегодня? — сгладил ситуацию Фантом, потому что Хеллсинг грозился вот-вот выдать своё волнение.

— Да, — обрадовался он смене темы. — Он хотел заставить меня спрыгнуть с крыши, чтобы я вам о нём не рассказал. Я не сам, это он пытался внушить мне сделать это, а когда я начал сопротивляться, он отоб… м… достал нож и кинулся на меня перед самым вашем приходом.

— Чего ж ты испугался? — спросил Демид. — Он бы не смог причинить тебе физического вреда.

— Смог бы. Он… он мне по руке полоснул, и мне стало больно.

Некроманты озадаченно нахмурились. Пораскинув что-то в уме, Демид поинтересовался:

— Что за нож у него был?

— Обычный перочинный нож.

— Перочинный? А как он выглядел?

— Не говори ему! — спохватился я. Этот самый нож Демид самолично положил на мою могилу.

Хеллсинг смутился и без всякой надежды робко спросил:

— Кто, Игорь?

— Нож, — стальным голосом, как лезвием, полоснул Сумрак. Он видел, что парень просто строит из себя дурачка.

— Да я… присматривался что ли? На меня с ножом кинулись, как-то не особо до этого было… чтобы детали его рассматривать.

— Хеллсинг, а ты уверен, что говоришь нам всё, что знаешь? — В глазах Демида мелькнул недобрый блеск, и я не удержался от звучного чертыханья.

Проводник часто кидал на меня растерянные взгляды, и моё ругательство опять привлекло его внимание.

— Да не смотри же ты на меня! — не выдержал я, но было поздно. Демид уже отметил переглядки со стенкой и стал осматривать как раз то место, где я сидел.

— Да уверен! Мне больше нечего рассказать.

Фантом не заметил ничего подозрительного и задумчиво протянул:

— Мда-а… Всё чудесатей и чудесатей… Откуда у него может быть перочинный нож, да ещё и такой, что может причинить боль живому человеку?

— Тут только два варианта. Или он с ним умер, или кто-то принёс ему на могилу. — Едва договорив, Демид нахмурился и задумчиво произнёс: — Или отобрал у другого мёртвого.

— Что? — переспросил Фантом, и к Сумраку вернулась прежняя хладнокровность.

— В общем так, — провозгласил он, точь-в-точь тоном своего отца, майора милиции. — Мы имеем двух мёртвых неизвестного нам происхождения, один из которых на нас очень зол и представляет опасность. Он вооружён и каким-то немыслимым способом может нанести физический урон живым людям. И я более чем уверен, что он точит зуб на всех некромантов.

— А что же второй?

Сумрак опять погрузился в задумчивое молчание, во время которого несколько раз так поглядел на Хеллсинга, что сомнений у меня не осталось. Он знает, что я вышел на него. Возможно даже догадывается, что я нахожусь здесь и слушаю их разговор. А значит, если моя догадка верна, сейчас он или припрёт моего проводника к стенке, или отпустит с миром, после чего поделится выводами с Фантомом и постарается найти меня. Мне остаётся только гадать, чем это может обернуться.

— Не знаю я, что второй. Как исчез в самый неожиданный момент, так больше и не давал о себе знать. Но что-то мне подсказывает, что он всё ещё где-то здесь… У нас накапливается много вопросов, необходимо решить проблему со злым духом, пока ещё кто-нибудь не пострадал. Женя, поставь себе защиту от воздействия мёртвых. Сам понимаешь, почему.

Фантом виновато опустил глаза.

— Да, я проведу обряд.

— Не затягивай с этим. Заодно и Хеллсингу поставь, сам он в жизни этот обряд не проведёт. — Демид вытащил из кармана мобильный, посмотрел на экран, подумал мгновение и встал из-за стола. — Займитесь этим сейчас же, а я поехал.

Он решил перекурить на дорожку. Фантом отмахнулся от предложения выйти на балкон, и, как только Сумрак вышел, вытащил из кармана джинсов маленький клочок бумаги, протянул моему проводнику и довольно объявил:

— Презент за откровенность.

— Это чего? — с опаской спросил тот.

— Номер медсестрички, Машки, — добродушно усмехнулся некромант. — Нашёл её вчера на сайте знакомств. Тобой интересовалась, спрашивала, как ты там. Ты же у нас в сети не сидишь, всё прячешься ото всех.

Хеллсинг весь залился краской и продолжал недоверчиво зыркать то на клочок бумаги, то на Фантома.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так… так она ж тебе его дала, что я-то буду…

— Лёха, не тупи. У меня этих Машек знаешь сколько! А это, как говорится, special for you.

Увидев, что на лице парня застыл откровенный тупняк, некромант без злости закатил глаза, вздохнул и уточнил:

— Она сама просила тебе передать.

— Ты серьёзно?

— Да бери уже!

Хеллсинг взял номер телефона, как пёрышко с крыла ангела, а Фантом встал из-за стола.

— Пойдём, Сумрака проводим, и будем защищаться.

Тут меня осенило, и я подорвался с пола. Взор немножко поплыл от головокружения.

— Спроси у него о том ритуале! — затараторил я проводнику. — Что на самом деле хотел со мной сделать Сумрак? Подчинить, как Игоря, или… Эй, ты слышишь?

Хеллсинг окинул взглядом кухню но так и не задержал его на мне.

— Хеллсинг! Оглянись, если слышишь! Ну… хоть кашляни!

Он не оглянулся и не кашлянул. Глаза его пробежались по окну, сквозь моё тело, а в них застыла толика непонимания и отчётливо видное облегчение.

* * *

Я уже не пытался разговаривать с Хеллсингом. Он меня больше не видел, значит, моя вторая миссия завершена.

Вдвоём с Демидом мы вышли из подъезда и сели в его машину. Минуту он сидел молча и о чём-то думал, а потом достал мобильник и выбрал номер из журнала звонков.

— Привет, — сказал он, когда через четыре гудка ему наконец ответили.

В телефоне был достаточно громкий динамик, и я не только мог чётко расслышать ответ, но и безошибочно определил знакомый женский голос.

— Привет!

— Ну как там в Турции?

— Ой, Дёма! Ещё утро, а уже такая жарища! — восторженно говорила Лера. — В чёрном ходить вообще нереально, краситься бессмысленно. Целыми днями в море купаемся, Вадик вечно брызгается, да и не поныряешь особо с макияжем. Я в первый день уже через десять минут как панда была. Хожу теперь… в цветном, не накрашенная, с пучком на голове, — смущённо и виновато призналась она.

— Я бы на это посмотрел, — улыбнулся Демид с непривычной мне теплотой. — Сделаешь фото?

— М-м… ну не знаю, — ещё больше смутилась Лера.

— Давай, не жадничай. Как там наши с тобой родители?

Она вздохнула.

— Хорошо. Каждый вечер ходят куда-нибудь вдвоём. Счастливые такие, как в медовый месяц… Рома, конечно, по-прежнему всех строит на свой лад, но пока не ругаемся.

— Ну и слава богу. Я знаю, как с ним трудно, но постарайся с ним поладить, хорошо? Ради мамы и меня.

— Угу…

— Сама-то как? Больше не встречала жутких не упокоенных духов?

Вопрос некроманта прозвучал невинно и по-дружески насмешливо, но я сразу догадался — в нём и был весь смысл этого звонка.

— Нет. — Лера понизила голос. — С тех пор, как… ну, ты знаешь, больше ни разу. Ни он, ни кто-либо другой.

Он получил, что хотел, и скоро нашёл повод закончить разговор. Кинув телефон на сидение рядом с собой — то есть, под меня — Сумрак принялся задумчиво постукивать пальцами по рулю.

Я понял, что не дождусь от него ничего интересного. Может, догадывается, что я слежу за ним, но почему-то даже не пытается выйти со мной на связь. И смутное подозрение говорило мне, что это неспроста.

* * *

Я не рискнул прибегать к своим сверхспособностям. Слабость почти уже отступила, но плечо ещё сильно болело, и я решил добраться до центрального района на автобусе. Сберегу энергию, заодно и успею подумать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А думать было о чём. Оставшись наедине с собой, я пытался решить, что мне дальше делать с Игорем.

Всего два сказанные Сумраком слова раскрыли мне глаза на моего чокнутого сородича. «Злой дух». И этим всё сказано.