Вечная тайна лабиринта - Дэвид Маккалоу

Книга была распродана тиражом более 125 тысяч экземпляров и для большинства читателей стала первым знакомством как с лабиринтом, так и с дорогой как формой медитации. «Veriditas за несколько лет обучила больше тысячи «организаторов» и способствовала постройке восьмисот лабиринтов по всему миру. Это были самые разные лабиринты, начиная от простых каменных узоров в скандинавском стиле и переносных парусиновых моделей и заканчивая изображениями лабиринта на детских площадках и огромными ландшафтными сооружениями, чья стоимость измеряется сотнями или даже тысячами долларов. В это число не входят тысячи временных лабиринтов, которые строят всего на один день или на выходные. Лабиринты могут быть нанесены на пол спортзала с помощью полосок изоленты, могут быть выстрижены в газоне с помощью газонокосилки, могут быть нацарапаны палочкой на песчаном берегу, а могут быть просто выложены веревкой или флажками, или и вовсе — гирляндой новогодних елочных огней.

Veriditas, которая теперь с уверенностью называет себя «Голосом лабиринта», продает еще и готовые лабиринты. Тряпичные копии сан-францисского лабиринта диаметром 36 футов, раскрашенные вручную — «прямо под сводами собора», как говорится в рекламном проспекте, стоят около четырех тысяч долларов, а лабиринт диаметром 24 фута с семью кругами вместо одиннадцати — приблизительно две с половиной тысячи. Для удовлетворения нужд потребителей и развития нового рынка, возникла даже целая лабиринтная индустрия. Три основных производителя с очень разными подходами рассказывают примерно одинаковую историю о том, каким образом они нашли себя именно в этой сфере деятельности. Роберт Ферре, которого можно назвать главою новых лабиринтостроителей, пришел в эту сферу потому, что всю жизнь интересовался архитектурой Шартрского собора, который, как он утверждает, посетил сорок шесть раз за тридцать пять лет. Правда, этот интерес вплоть до 1995 года ни разу не подсказал Роберту взглянуть на пол собора. Благодаря Шартру он познакомился с Лорен Артресс, и та между делом заметила, что ее книга, опубликованная в тот год, принесла лабиринтам большую популярность, а производить их некому. Ферре, который как раз недавно научился рисовать шартрский узор с помощью циркуля и линейки, занимался строительством и недвижимостью, а также рекламой и путешествиями. Он никогда еще не пробовал изготовить лабиринт в натуральную величину, но пообещал попытаться. Результатом его попыток стала фабрика «Сент-Луис лабиринт проджект» (теперь переименованная в «Лабиринт энтерпрайсез»), которая произвела уже 650 лабиринтов, все — изготовленные по индивидуальному заказу и нарисованные вручную на парусине или других видах ткани. Еще компания построила некоторое количество постоянных лабиринтов, большинство из них — бетонные, а в канун Нового года в течение нескольких лет подряд мастерила гигантский лабиринт из изоленты, его диаметр составлял 95 футов, и по нему за новогодние праздники ежегодно проходили до двух тысяч гуляк Сент-Луиса.

«Проджект» состоит из двух сотрудниц и одного сотрудника (самого Ферре, его жены Рут и их давней помощницы) и располагается в здании спортивного зала приходской школы 1920-х годов. Однако их самая большая удача — не тщательно изготавливаемые лабиринты, а написанные Ферре книги, в которых он обучает других людей, как, используя его расчеты и опыт, изготовить шартрский лабиринт своими руками.

Дэвид Толцман занимался утилизацией промышленных отходов, когда прихожанки той же церкви в пригороде Балтимора, которую он посещал, спросили, не может ли он помочь с кое-какими техническими проблемами, возникшими у них при постройке лабиринта. Он купил книгу Лорен Артресс, посоветовался со знающими людьми и понял, что и в самом деле может помочь. Вскоре к его утилизационному бизнесу добавилась дочерняя фирма под названием «Лабиринт компани», и Толцман принялся производить модели (двенадцать стандартных дизайнов, восемь цветов в наличии), а также создавать особые лабиринты по индивидуальным заказам из парусины или бруса, диаметром от десяти до восьмидесяти пяти футов. Прошло совсем немного времени, и дочерняя компания переросла свою головную фирму. Толцман может похвастать тем, что ежедневно на его сайт www.labyrinthcompany.com заходит три тысячи посетителей, и ему удалось продать уже более тысячи лабиринтов. Марти Кермин работал, как он сам это называет, «специалистом по дворам и подъездам» — владел небольшой фирмой в северном Иллинойсе, которая занималась мощением частных участков. В 1999 году клиент из Северной Каролины увидел рекламу фирмы Кермина и спросил, не могут ли они построить лабиринт. Кермин не знал об этом «геометрическом узоре из преисподней» ровным счетом ничего, но отнесся к этому как к вызову. Чтобы выучиться, он принял участие в конкурсе и получил контракт на возведение лабиринта в парке Риверуок в соседнем Нейпервилле (Иллинойс). Это была безумная трехнедельная горячка — приходилось чуть ли не день и ночь резать и прилаживать брусок к бруску — так точно, чтобы не потребовалось цемента для их соединения. Кермин потерял на этом три тысячи долларов, а заказ из Северной Каролины так и не получил (его не получил вообще никто), но, по его словам, этот опыт круто изменил его собственную жизнь и жизнь его семьи. А еще в результате этой безумной авантюры был создан один из самых восхитительных шартрских лабиринтов в стране. Метод, который Кермин применил в Нейпервилле, стал прототипом строительной техники, которой он с тех пор всегда пользовался: тысячи нарезанных вручную плиток соединяются вместе так плотно, как в римской мозаике. Марти Кермин с женой Дебби и командой из четверых строителей превратились в профессиональных строителей лабиринтов. Они построили около тридцати каменных и кирпичных лабиринтов по всей стране, включая те, что находятся в Музее ремесел народов мира (Museum of the International Folk Art) в Санта-Фе и в епископальном соборе Святого Иоанна в Ноксвилле, Теннесси. Восемьдесят процентов их заказчиков хотят получить традиционный, одиннадцатикруговой шартрский лабиринт (заказать такой в натуральную величину стоит 112 тысяч долларов), но Кермины строят лабиринты и по своим собственным проектам. Недавно они побывали на заброшенном и заросшем травой известняковом карьере недалеко от Шартра, где в начале XIII века готовили кирпичи для строительства собора, и привезли с собой ящики кирпичей, чтобы использовать их в своих проектах. Кермины не делают ничего переносного, ничего тряпичного, ничего такого, что не могло бы их пережить.

В результате этого вдохновенного развития коммерции перед покупателем лабиринтов появился огромный выбор готовой продукции. Дэвид Толцман утверждает, что выбор лабиринта зависит от двух параметров: площади доступного пространства и размера бюджета. Но даже и с учетом этих ограничений разные производители предлагают большое разнообразие: конечно, одиннадцатикруговой шартрский лабиринт самых разных размеров, но, кроме того, еще и амьенский восьмиугольник, и давно потерянный реймсский дизайн с его «башнями» по углам, и квадрат из Эли, и какие угодно вариации на тему классического критского узора. Желаете шестифутовый лабиринт для детского сада или минилабиринт, представляющий собой только лишь центр и пять внутренних кругов шартрского дизайна, или сжатую семикруговую модель, или аляповатую штуковину тринадцати футов в ширину, сшитую из материалов всех цветов радуги? Все это есть в наличии — на парусине разной плотности, на нейлоне, на парашютной ткани, и размеры представлены самые разные: от 20 до 40 футов.

Узор лабиринта Лии Гуди-Харрис под названием «Санта- Роза», нарисованный Робертом Ферре

Самый популярный из новых лабиринтов — и первый, на который зарегистрировали авторские права, был спроектирован Лией Гуди-Харрис, когда она училась на последнем курсе и жила в Санта-Розе, Калифорния. Ее лабиринт, вполне логично названный «Санта-Роза», на первый взгляд выглядит как миниатюрный, но приведенный в порядок шартрский узор. Но кругов в нем только семь, лабрисов — шесть, а в середине — непривычно просторный центр, где прошедшие лабиринт могут собраться вместе, а его тропинка, относительно размера всего узора, немного шире, чем в большинстве лабиринтов, и поэтому по ней можно передвигаться на инвалидной коляске. Хотя инвалидной коляской пользовался ее отец, Лия говорит, что дело вовсе не в этом и что рисунок лабиринта ей подсказала — сначала во сне, а уже потом в реальности — «Божественная Сила Жизни». Претворить подсказку в жизнь удалось благодаря сочетанию исследований лабиринтов древности и советов опытных современных строителей лабиринтов из Америки и Англии. Откуда бы ни появился этот новый лабиринт, его немедленно принялись копировать, так как дизайн здесь был богаче прежнего, а вот места и денег на такой лабиринт требовалось куда меньше, чем на классический шартрский.