Родиться надо богиней - Юлия Фирсанова

У эльфов о вежливости свои представления, но одно богиня знала точно, сейчас "советчик", отображая ее мнение о спутниках, стал бы изрядно темнее, нежели первоначально. На секунду в душе девушки вскипела божественная безотчетная ярость, неистовая, как и все эмоции богов, сметающая все. Захотелось, наплевав на поручение Источника, усмирить Дивных, а то и вовсе, приняв сторону вампиров, превратить Меллитэль в мрачную пустыню, где будет место лишь тьме, или снять многие блоки со своей могущественной силы любви и распространить ее действие на зарвавшихся гордецов. Посмотреть, как они будут корчиться у ее ног, умоляя о единственном взгляде, как о величайшей из милостей, готовые на смерть и преступления по одному ее слову. Но воспоминания о том, как вел себя слуга Джея, на свою беду оказавшийся в ненужном месте в недобрый час, случайно попав под действие ее свободной силы, о приговоренных к смерти преступниках, на которых богиня ставила необходимые эксперименты, измеряя интенсивность воздействия своего таланта, усмирили гнев. Тогда Элия решила, что только очень серьезные преступления заслуживают ломки личности, происходящей под воздействием ее неконтролируемого запретами дара, и пообещала самой себе полностью освобождать силу лишь в крайних случаях. Богиня сдержала свой порыв, думая о покое лесной поляны, принявшей ее куда гостеприимнее эльфов.

Ругнувшись про себя, девушка подняла с песка шмотки и с тоской посмотрела на речушку, через которую вброд шел отряд легконогих следопытов. Элии показалось, что они скользят по воде, едва касаясь ее. Вздохнув, богиня, не владеющая эльфийским умением распределения веса, тоже зашлепала по воде, надеясь на то, что заклятье непромокаемости, поставленное ею на одежду полгода назад, еще цело. Пользоваться левитацией принцесса не стала, чтобы не пугать попросту своих невежливых спутников.

На другом берегу к отряду присоединилось еще два эльфа в тех же "маскировочных костюмах". Один из новеньких оказался совсем молоденьким юношей, на лицо его еще не лег гладкий отпечаток вечного безвременья и, как ни старался паренек делать бесстрастное лицо, но наивное любопытство буквально брызгало из него. Эльф был красив: стройный, гибкий, как молодой тополек, и верткий, как ласка, с собранными в густой хвост платиновыми волосами и серьгой с желтой жемчужиной в ухе (под цвет больших раскосых глаз). В нем явно чувствовалась не только красота, но и порода, хоть паренек и походил на дракончика, впервые спущенного с поводка в незнакомом месте, полном самых заманчивых запахов. Старший спутник, похоже, ненавязчиво опекал юношу, делая вид, что это парень помогает ему нести дозор.

— Ого! Принц Элиндрэль, единственный сын Владыки Илоридэля! — сказать, что принцесса была удивлена, опознав в пареньке-разведчике по картинам, что демонстрировал ей Источник, наследника престола, значило просто ничего не сказать. — Вот так встреча! Воистину сегодня Силы Удачи сдали мне отличные карты! Надо использовать их в раскладе с толком!

Пока принцесса разглядывала Элиндрэля и обдумывала стратегию своего поведения, прислушиваясь к ощущению подозрительной влаги в своих сапожках, (все-таки заклинание дало маленький сбой), предводитель отряда мелодично пересвистывался с кем-то в густых зарослях кустарника, видимо, объясняя ситуацию. Элии, как богине Мира Узла, не требовался амулет-переводчик, чтобы понимать смысл высказываний любых живых существ, равных по силе или обладающих меньшим могуществом, но зловредный эльф использовал искусственный шифр, на перевод которого божественный дар не распространялся. Так что принцесса ни черта не понимала, но догадывалась, что в этом художественном свисте речь идет о ней, о том, что отряд временно передает территорию своего патрулирования другим сородичам, чтобы проводить подозрительную чужестранку в город.

Элия тяжело вздохнула про себя: в хорошем темпе идти предстояло не меньше пяти суток и не по ровной дороге, почему-то шоссе у Дивных были не в моде, а по извилистым потаенным лесным тропинкам. Конечно, можно было бы не тратить времени даром и перенестись сразу в эльфийскую столицу, даже прямиком во дворец, но тогда следовало распрощаться с возможностью предварительного прощупывания почвы и действовать с позиции грубой силы. Вот только мечтательные любители танцев под луной, поэзии с миллионом метафор, утренней росы, пушистых зверюшек, изящных украшений и звонкого пения птичек, Дивные эльфы становились невыносимо упрямы, если понимали, что на них начинают оказывать давление. Недаром в людских мирах, близких к эльфийским, поговорка "упрям, как эльф", была куда распространеннее обычного сравнения с животными, вроде осла или мула. Так что Элии во имя внешнего уважения к обычаям Дивного Народа пришлось смириться с необходимостью пешего перехода. Они должны были к ней "принюхаться" и составить положительные впечатления.

Путешествие действительно, как и предполагала принцесса, оказалось довольно нудным. Через каждую четверть часа ее спутники пересвистывались с кем-то в лесной чаще среди берез, осин, орешника, тополей, вязов, дубов, вальсиноров и валисандров. Время от времени кто-нибудь исчезал в зарослях, покидая еле заметную тропинку, но вскоре возвращался так же незаметно, как и скрывался. Элия не видела других эльфов, но магическое чутье однозначно указывало на постороннее присутствие. Отряд двигался быстро. Легконогие существа скользили впереди принцессы без малейших затруднений, деревья отводили ветки с их пути, колючий кустарник расступался, трава стлалась под ноги. Чтобы не отстать от остроухих чемпионов ходьбы по пересеченной местности, девушке, которой растения вовсе не собирались уступать дорогу, пришлось поднажать. Она готова была скорее загнать себя до полусмерти, чем просить эльфов замедлить шаг или остановиться передохнуть. Приходилось терпеливо сносить случайные царапины дикого шиповника, корни деревьев, скрытые в густой траве и выступающие в самый неподходящий момент, растопыренные над дорогой ветки, норовившие хлестнуть по плечам и лицу, сережки берез, с похвальной периодичностью оказывающиеся за шиворотом, цеплючие репьи на штанах и вьюнки, стремящиеся намотаться на сапоги. Пролетавшая мимо птичка-невеличка умудрилась облегчиться не на кого-нибудь, а на плащ принцессы, к счастью, снабженный заклинанием отталкивания грязи.

Богиня прекрасно понимала, что ее испытывают, и не только эльфы, но и сам Лес. Впрочем, Элия считала себя достаточно тренированной для того, чтобы вытерпеть домогательства разумной экосистемы, пробующей ее на прочность, и выдержать пятидневный марафон, лишь бы остроухие ублюдки не перешли на бег. Пять дня бегом по чаще — это не самое подходящее занятие для Богини Любви, а вот Нрэн, наверное, был бы в восторге. Загадочный кузен обожал всякие мазохистские упражнения такого рода. Приказав плащу навеивать на хозяйку прохладу, чтобы не обливаться потом, принцесса ускорила темп движения.