Плененное сердце - Диана Казанцева

— Доброе утро, сеньора, — поздоровалась она с Каталиной, слегка наклонив голову в знак приветствия, обращаясь к молодой маркизе почти как к равной себе. Женщина была невысокой и худощавой и, несмотря на видимую хрупкость, в ней чувствовалась внутренняя сила и достоинство. — Я — Эуфимия Майора, местная целительница.

— Рада приветствовать вас, Эуфимия, — Каталина одарила целительницу легкой улыбкой и замедлила шаг, попутно замечая, что та желает ей еще что-то сказать. Маркиза только покинула прохладные стены церквушки и решила остановиться под сенью развесистой пальмы. Солнце поднималось все выше, день обещал быть жарким, а на небе ни облачка. — Как поживаете?

Крестьяне и их жены с детьми, проходя мимо двух беседующих женщин, низко кланялись сеньоре и почтительно кивали в сторону Эуфимии и, не задерживаясь, спешили каждый по своим делам.

— Господь милостив, и как любит повторять отец Пио, помогает всем страждущим, — женщина улыбнулась и показала щербатый рот. — У меня все в полном порядке, сеньора. Хвала небесам и нашему хозяину, дону Себастиану. Пусть Святой Стефан и Дева Мария берегут нашего дорогого сеньора от всех бед и несчастий. И вас, его дорогую женушку.

Каталина снова улыбнулась, но улыбка показалась целительнице не слишком искренней, натянутой. Тогда Эуфимия поджала губы и в черных, как самая темная ночь, глазах мелькнуло скорбное выражение.

— Вы несчастны, сеньора, — довольно резко сказала она и протянула Каталине свою морщинистую ладонь. — Позвольте вашу руку, я умею читать судьбы по линиям на ладонях.

— Я не верю гаданиям, — спокойно ответила Каталина, не желая оскорбить странную женщину своим отказом.

— Я вижу будущее, сеньора.

Завороженная проникновенным взглядом Эуфимии Каталина после некоторых колебаний все же протянула ей свою руку и недоверчиво спросила:

— И что же вы видите?

Целительница сосредоточенно принялась всматриваться в ладонь маркизы и через минуту отрывисто произнесла:

— Вам кажется, что вы совершили ошибку, которую стремитесь исправить, но изменить это не так-то просто. Теперь вы мучаетесь неизвестностью, — она немного помолчала. — Вы будете счастливы, сеньора, но вам придется многим пожертвовать. Вопрос заключается лишь в том, насколько сильно вы этого захотите.

— Захочу ли быть счастливой? Более путаного рассуждения я еще не слышала.

Эуфимия пристально взглянула на Каталину:

— Скоро перед вами встанет непростой выбор, ваше сиятельство. Ваши чувства окажутся преградой к вашему счастью.

Румянец в мгновение ока схлынул со щек маркизы:

— Я плохо понимаю, о чем вы говорите, Эуфимия Майора.

Целительница вздохнула:

— Самое сильное чувство, которое зовется любовью, обернется для вас истинным испытанием и потребует чересчур большой жертвы.

— Вам кажется, что я слишком слаба духом?

— Нет, — покачала седеющей головой Эуфимия, — вам на роду написаны страдания.

— Почему? — тонкие брови сошлись на переносице.

— Потому что вы слишком красивы, — просто ответила женщина, — а за красоту всегда платят высокую цену.

Спокойные вдумчивые глаза целительницы будто заглядывали Каталине прямо в душу. Это походило на темное колдовство. Совершенно незнакомый человек читал ее мысли, как раскрытую книгу. Каталина вспыхнула и отвернулась. Мать часто сокрушалась по поводу ее внешности и, как бывало в детстве, мягко приговаривала, проводя щеткой по ее золотистым волосам:

— Mi niña, ну, зачем Всевышний наделил тебя такой красотой? Ума не приложу, то ли хотел осчастливить, то ли решил наказать за что-то. Знай, дорогая, твоя исключительная привлекательность способна вознести тебя на вершины счастья, но так же легко может и погубить, коварно низвергнув в бездонную пропасть. Старайся быть благоразумной, моя милая, не наживай себе завистников.

— Вы что-то еще хотели мне сказать? — Каталина бросила на Эуфемию настороженный взгляд.

— Следуй зову сердца, девочка, — неожиданно ласково проговорила целительница, и Каталина увидела в черных глазах немолодой женщины понимание и слабый намек на улыбку. — Но ты уже выбрала свою судьбу…

Следуй зову сердца… Что имела ввиду Эуфимия Майора, когда произносила эти слова? Каталина задумчиво брела вдоль пляжа, по щиколотку погружаясь в воду. Белые барашки волн накатывали на берег, чуть приостанавливались и тут же отступали назад, чтобы вновь вернуться и омыть живительной прохладой пустынное побережье. Морские волны намочили подол ее голубого муслинового платья, но она не обращала на это маленькое неудобство никакого внимания. Она знала, что успеет высохнуть еще до того, как появится в патио. Неподалеку от нее, почти у самой кромки воды, из густой пышной растительности поднимались стройные пальмы, окаймлявшие побережье и служившие в полуденные часы настоящим спасением от палящего зноя.

Соленые брызги, приносимые с поверхности воды легким бризом, оставляли на щеках и ресницах Каталины искристые прозрачные капли. Она устремила рассеянный взор вдаль, на безбрежную волнистую гладь Средиземного моря и ей вспомнился другой разговор, состоявшийся немногим позже утреннего.

Возвратившисьиз церкви в прохладные залы виллы, Каталина наткнулась на Беатрис, которая в это время дня занималась цветами, подрезала стебли и украшала вазы свежими букетами из белых роз и лилий. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь огромные решетчатые окна, рисовали кружевные, затейливые узоры на натертом до блеска мраморном полу, создавая атмосферу приятной легкости и спокойствия, что, однако мало соответствовало тягостному настроению самой Каталины.

— Я встретила сегодня Эуфимию Майору, — хмуро сказала она, попутно вручая подоспевшей служанке тяжелую мантилью, венчавшую ее высокую прическу и спускающуюся почти до самого пола.

— Сеньора познакомилась с известной на всю округу целительницей?

Экономка, ни на миг не отвлекаясь от своего повседневного дела, порхала словно неугомонный гигантский шмель вокруг буйного пышноцветия.

— Эта женщина встретилась мне после мессы и заговорила со мной.

Каталина прошла вглубь залы, и устало опустилась на кушетку, с благодарностью принимая от расторопной прислуги бокал прохладительного напитка.

— По-видимому, ваша затянулась беседа, донья Каталина, — Беатрис ловко состригала увядшие листья и краем глаза наблюдала за сеньорой. — Вы так надолго еще не задерживались.

— Была причина, — Каталина выждала момент, когда они с Беатрис останутся наедине, и осторожно заметила: — Эта Эуфимия показалась мне странной.