Кровь фей (СИ) - Райт Дамина

…поистине, она способна творить чудеса.

Лэннери ухватил клубок за нить. Отбил три атаки лучами, пока она разматывалась, сверкая серебром. А потом бросился вплотную к вожаку. Тот даже опешил. Не теряя времени, Лэннери взмахнул нитью, захлестнул когти, заметался вокруг противника, как вихрь. Бессильно опустились крылья нечисти, из горла вырвался слабый, испуганный писк, словно у малого птенца. Лэннери услышал шум рассекаемого воздуха, оглянулся — прямо перед его носом щёлкнул острый клюв. И тут же птица, ринувшаяся на помощь вожаку, испустила пронзительный крик. Луч, как белое лезвие, высунулся из её груди.

— Беатия! — обрадовался Лэннери.

Птица рухнула, открывая его взгляду фею — на платье пятна, на туфлях пятна, даже волосам уходящая Алая Звезда придала красноватый оттенок.

— Смотри! — Она указала палочкой мимо него.

Сзади вожак хрипел и бился в путах волос Наставницы, но вырваться не мог. И глядя на него, замерли остальные птицы, которых было не меньше десяти. Этой картине не хватало последнего штриха, и Лэннери нанёс его. Целя палочкой в единственный глаз нечисти, он выдохнул:

— Пер-кусса!

Луч вошёл в чёрный, круглый зрачок. Страшный вопль едва не оглушил Лэннери. А голова вожака взорвалась изнутри, окатив фея с ног до головы ошмётками и кровью. Враг забился в агонии, разрывая, наконец, магические путы — но было уже поздно.

— Что творится с остальными!.. — прозвенел ликующий вопль Беатии.

Лэннери огляделся, слыша предсмертный хрип и клёкот со всех сторон. Никто, кроме вожака, не был ранен, но всех выгнула предсмертная судорога. А когда его изуродованный труп камнем полетел вниз, за ним последовали и другие.

Лэннери утёр лицо, скривился от мерзкой вони и пробормотал:

— Прости, Моозза. Мне пришлось это сделать.

— Что ты там бормочешь? — Беатия подлетела ближе, принюхалась. — Надо же, навоз пахнет и то приятнее, чем их мозги.

— Мозги? — переспросил Лэннери.

— Ну да, они на тебе везде. Даже на крыльях.

Алая Звезда скрылась, и небо медленно залила чернильная темнота.

— Что ж, — негромко откликнулся Лэннери, — значит, придётся мне долго чиститься.

Трупы нечисти были сожжены в белом пламени, а затем феи привели себя в порядок и полетели дальше. В животах беспрестанно бурчало от голода, и в конце концов, Лэннери и Беатия нашли какие-то вялые, невкусные тёмные ягоды на чахлом кусте и были вынуждены подкрепиться ими. Ягоды чужеродным месивом из мякоти и косточек легли в желудок, но хоть бурчанье прекратилось.

Позже, на берегу журчащей горной речки, набрав в кувшинчик воды, Беатия присела на траву и неожиданно поинтересовалась:

— Лэн, а ты помнишь своё первое задание?

Лэннери перестал жевать прихваченную с собой ягоду, которую держал обеими руками, и удивлённо покосился на Беатию. Её-то с чего в воспоминания потянуло?

— Да, — коротко ответил он.

Ещё бы не помнить — тогда Лэннери впервые пришлось кого-то убить лучом. Хибри, неуклюжий, созданный из дикого кабана и человека, некрепко сшитый чёрной магией, упал на землю и лопнул по швам, брызнула тёмная кровь и стали видны внутренности. Лэннери после этого чуть не вырвало, а сейчас он хладнокровно воскресил в памяти ту сцену и только подумал, что создатель хибри был, наверное, молод и неопытен. Вроде покойного Марда.

— И тебе было дурно, да?

— Конечно, — и Лэннери не удержался от вопроса: — А тебе?

— А мне вот хорошо было, — тихо произнесла Беатия и отхлебнула из кувшинчика. — Почему так? Я всю жизнь мучаюсь из-за того, что это приносит мне удовольствие. Чувствую себя неправильной феей. Но поделать с собой ничего не могу.

Лэннери доел ягоду и отряхнул пальцы, рассеянно думая, что Беатия в Школе не выглядела так, будто от чего-то мучается. Скрывала? Или солгала сейчас, пытаясь казаться лучше, чем она есть?

— Брось, — наконец, сказал он вслух. — У нас впереди ещё битва с черномагом. И какая бы ты ни была неправильная, Школу Белой Звезды мы с тобой восстановим вместе. А мучиться будешь потом, когда истребим всю нечисть и черномагов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И, выслушав всё это, Беатия улыбнулась в полумраке и прикрыла его руку своей. Лэннери отвёл её волосы от лица, коснулся губами тёплого виска феи и хотел что-то добавить, но тут же отпрянул от неё и согнулся пополам.

— Что, что случилось? — испугалась Беатия, бросив кувшинчик и вытащив палочку из-за пояса платья.

— Ни…чего, — с трудом проговорил Лэннери, держась за живот. — Ягоды, Мааль их возьми!

Глава XIX

Шейнренский пролив промелькнул внизу узкой полосой. Там виднелись медленно плывущие корабли — как чёрные точки на полотне тёмно-синего шёлка. Усталый, но полный решимости Лэннери сделал знак Беатии, и они замахали крыльями быстрее. Миновали порт, пару небольших замков и деревушек и, наконец, увидели вдалеке золотистое свечение.

— Отдохнём и подлетим ближе, — переведя дыхание, вполголоса предложил Лэннери, и Беатия согласилась.

Школа Золотой Звезды с расстилавшимся вокруг неё куполом, золотолистами, вздымавшими свои ветви к беспросветно чёрному небу, казалась волшебным, удивительным зрелищем. Листья на деревьях светились, а если присмотреться — шевелились, как живые. Сияние купола разливалось по обширной равнине, выхватывая из мрака густую траву и светлые головки цветов.

Несколько мгновений, зависнув в воздухе, Лэннери смотрел на чужую Школу, и тоска сжала его сердце. Такая же, как его родная, только из жёлтого камня, и пирамидальная крыша светилась золотом, а не серебром.

— Лэн, — тревога в голосе Беатии заставила его очнуться от своих мыслей. — Посмотри туда, в самый низ купола. Повнимательнее.

Лэннери взглянул — и с расстояния далёкого полёта те, кто стоял перед куполом, показались ему крохотными муравьями. Нет, не муравьями — скорее червями, копошащимися у открытой раны, готовыми залезть в неё. И одновременно Лэннери увидел то, отчего стиснул зубы и перехватил палочку поудобнее. В куполе росла, ширилась дыра, готовая вместить в себя черномага и его приспешников.

— Беатия, скорее! — И, не думая, не колеблясь, Лэннери бросился вперёд. Его ничто не стесняло — котомку он сбросил на землю, и Беатия поступила так же.

Проклятый черномаг! Напрасно Лэннери надеялся, что тот не успеет добраться до своей цели. Лёгок на помине, и где-то, наверное, оставил клетку с Белой Наставницей. Знать бы ещё, где! В груди жгло от ярости, в голове звенел голос Айи:

«Давай, Лэн, мы победим!»

Подлетая ближе, Лэннери увидел высыпавших на порог Школы фей, а впереди парила сама Золотая Наставница; от толпы нечисти и хибри отделился черномаг и жестом указал ей на равнину за куполом. Предлагал сразиться, что ли? Один на один, чтобы избежать кровопролития… чтобы потом обмануть, как в рассказе Марда обманули Белую Наставницу? Лэннери закричал во всё горло:

— Не слушайте его! Никаких «честных поединков», бейте все, вместе, сразу!

Его вопль пролетел над куполом и потонул в разъярённом шипении маа-змей, рычании хибри и боевом кличе фей Золотой Звезды. Последние — все, кроме Наставницы, принялись отбиваться от врагов, а она… она, кажется, и не думала принимать предложение черномага, сражалась с ним прямо на месте и с поддержкой двух соратниц! Даже золотолисты приняли участие в битве — хлестали ветвями сторонников Мааль, сыпали им листьями в глаза.

Но смотреть не было времени, нужно присоединяться к феям! У дыры в куполе Лэннери и Беатию встретили сразу пять маа-змей. Прыгнули шипящими зелёными лентами, промахнулись — и полетели на землю. Лэннери не стал задерживаться — пусть Беатия убивает змей в своё удовольствие. Ему был нужен только черномаг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но как бы не так! На пути Лэннери выросла невиданная тварь: хибри огромного роста, на голову или две выше обычного человека. Голова у хибри была звериная, украшенная ветвистыми рогами, туловище медвежье, с огромными лапами, а ниже пояса короткие, толстые, волосатые, но человеческие ноги. Хибри был почти голым, если не считать повязки на бёдрах.