Страна динозавров - Константин Якименко-Сегедский

Нас разделяли какие-то несколько шагов, и, казалось, остановить хищника уже ничто было не способно.

Я сделал рывок, разворачиваясь к хищнику, и выхватывая на лету ружьё, уже зная, что не успею. Но за момент до того, как хищник бы налетел на меня, прозвучал ещё один выстрел, и, словно в замедленной съемке, я увидел как что-то стремительное, и одновременно незаметное врезалось в бок динозавра, откидывая его в сторону, и раздирая на куски плоть. Хищник упал замертво.

В следующий момент я увидел, что снизу набегает ещё один, такой же, завр.

«Теперь меня уже не возьмешь!» — подумал я, и дуплетом выстрелил из приготовленного к стрельбе ружья в динозавра. Второй хищник растянулся не далеко от первого.

За эти мгновения я понял, что же произошло: расчётливый профессор всё время следил за мной, а когда увидел, что на меня хотят напасть, быстро перезарядил ружьё на разрывные патроны и прицельно стрелял по хищникам, чудом попав в цель в последний момент с большого расстояния.

Теперь надо было убираться и самому, так как растревоженные протоцератопсы в любую минуту могли появиться здесь и, словно стадо быков, растоптать меня по земле. Но и бежать уже было некуда: с права ко мне уже быстро устремились протоцератопсы, а вниз по холму бежать было так же бесполезно, как и на динозавров — всё равно догонят. Стрелять же в стадо было уже нечем: винтовка была полностью разряжена.

Но тут выход «подсказал» огромный камень, из-за которого я выглядывал не так давно.

Быстрым движением, я закинул на него ружьё и, ухватившись за выступ сверху, подтянулся и вылез наверх, где лёг плашмя.

В следующее мгновение, в том месте, где я несколько секунд назад отстреливался из ружья, с оглушительным гулом один за другим, пронеслись протоцератопсы, топча своими ногами мёртвых хищников. Несколько минут они пинали туши животных из стороны в сторону, превратив их за это время в бесформенные, истекающие кровью, куски плоти, пока, видимо, не убедились, что те мертвы. Затем они некоторое время постояли рядом, оглядываясь по сторонам, видно, почувствовав моё присутствие. Но так никого не увидев, не спеша, подались обратно к своим кладкам.

Выждав добрых пять минут, после того, как они ушли, я как можно тише слез с камня. К моему величайшему удивлению у моего убежища лежало два целых яйца, дюймов по восемь в длину.

Очевидно, один из динозавров случайно задел кладку из яиц, когда бежал на звуки выстрелов, и те выкатились сюда.

«Нет худа без добра», — подумал я, перезарядил ружьё и, положив яйца в заплечный мешок, стал быстро спускаться с холма, как говорится, «от греха подальше».

Повторив путь к холму, но уже в обратном направлении, я вышел у заветного дерева, где меня уже ждал Челенджер.

— Ваше счастье, что я умею неплохо стрелять, — сказал он. — Ещё мгновение и вы бы стали жертвой тех хищников или протоцератопсов, и мне пришлось бы вместе с лордом и Саммерли оплакивать вас!

— Что ж, я вам обязан. Но я не с пустыми руками — всё же прихватил пару яиц, — улыбнулся я, указав на заплечный мешок.

— Всё-таки это был неоправданный риск, и, потом, рисковать из-за таких мелочей — дело слишком опасное. Теперь как минимум, мы должны ходить по двое, охотясь в этих опаснейших лесах.

— Да, наверно, вы правы — тыл всегда должен кто-то прикрывать, — произнёс я, вспомнив, как не так давно смерть смотрела на меня с расстояния в пару шагов.

Возвращались по тому же берегу, переплыв в конце реку на шлюпке, так как приключений с лианами и динозаврами нам сегодня хватило сполна.

А в лагере товарищи с нетерпением ожидали нашего прихода, уже с готовым ужином.

Глава двадцать четвёртая

В тупике

На следующий день на море воцарилось полное спокойствие и после утренней трапезы с яичницей из яиц протоцератопса, мы сели в шлюпку и направились дальше вдоль берега. В дельте реки шумела прибрежная растительность, шелестящая на ветру, а в небе проносились стаи птиц, на лету горланящих что-то на своём языке.

Тёплый северо-восточный ветер быстро «заполоскал» наш парус и, подтянув шкоты, мы понеслись вперёд, посматривая время от времени на проплывавших далеко в море ящеров. Тучи практически исчезли, и к полудню открылся ясный, но как всегда серый, Уран, заменяющий нам небо.

— А погода здесь очень изменчива, — заметил лорд Рокстон. — Практически нет никакого постоянства ни в направлении ветра, ни в температуре, ни в каком-либо другом природном факторе.

— Согласен, — сказал Челенджер. — Возможно, всё это объясняется сильной вулканической активностью в данном районе. Видите ли, извергаясь, вулканы моментально нагревают окружающую среду, что влечёт за собой огромные испарения и частые изменения давления, которое, в основном, и формирует погоду в Урании. Плюс, не надо забывать о том, что мы находимся в ледяном кольце, которое хочешь не хочешь, а заметно снижает температуру нагретого воздуха.

Вскоре мы достигли устья ещё одной реки, которая уходила на запад и, по-видимому, являлась одним из русел предыдущей, которую мы окрестили рекой Лиан.

Для привала было ещё достаточно рано, а идти на разведку и опоздать на обед никому не хотелось, так что, запасшись на всякий случай водой из реки, мы опять подняли парус, устремившись дальше на восток.

Только в час дня мы решили остановиться на обед, причалив к широкой песчаной полосе берега с множеством мелких и крупных камней, выступающих из песка или раскиданных по нему.

Отобедав и отдохнув, мы пустились дальше вдоль береговой линии, а буквально через час нам представилось необычное зрелище. С участившихся вдоль берега огромных камней, словно пирсов, выступающих достаточно далеко в море, то тут — то там ныряли, плавали в воде и вылезали по каменистому склону необычные животные, по виду напоминавшие огромных птиц. В длину они не превышали трёх — пяти футов. Голова заканчивалась заострённой пастью с множеством острых зубьев. И хотя по виду они напоминали птиц, но ни одна из них не пользовалась своими крыльями по прямому назначению. Они только и делали, что ныряли в воду, охотясь за рыбой, с успехом используя свои задние лапы, на которых длинные пальцы объединялись между собой кожаными перемычками, или грелись, развалившись на тёплом песке дальше на берегу.

По суше же они передвигались очень неуклюже.

— Странные птицы, не так ли? — сказал я.

— Ну, я бы сказал, что они очень интересные, — возразил зоолог, делая ударение на последнем слове. — Это, кстати, гесперорнисы, жившие на побережьях морей, озёр…, в общем, там, где у берега можно было достать рыбу, которой они в основном и питались. Долгое время в учёных кругах шёл спор: летали они или нет. Впрочем, он и сейчас продолжается. Теперь, кажется, можно положить ему конец.