Страна динозавров - Константин Якименко-Сегедский

По суше же они передвигались очень неуклюже.

— Странные птицы, не так ли? — сказал я.

— Ну, я бы сказал, что они очень интересные, — возразил зоолог, делая ударение на последнем слове. — Это, кстати, гесперорнисы, жившие на побережьях морей, озёр…, в общем, там, где у берега можно было достать рыбу, которой они в основном и питались. Долгое время в учёных кругах шёл спор: летали они или нет. Впрочем, он и сейчас продолжается. Теперь, кажется, можно положить ему конец.

— Выходит, эти птицы практически подобны современным пингвинам, — добавил Саммерли.

— Что ж, может, и их отнесут к этому виду! — высказал предположение профессор.

— Хорошо, а к какому виду тогда относится этот водоплавающий! — произнёс лорд Джон, указывая рукой влево, где футах в трёхстах от берега на пятнадцати футовой высоте в воздухе зависла огромная рыбина, с грохотом погрузившаяся в воду через секунду, подняв струи брызг, разлетевшиеся на многие футы вокруг.

— Вот это да! — ахнул я.

— Боже мой, что это было? — ужаснулся Саммерли, увидев лишь хвост погрузившегося животного.

— Что-то похожее на огромного дельфина с неестественно вытянутой мордой, — произнёс лорд, подтягивая ружьё поближе к себе. — Похоже, нам следует держаться ещё ближе к берегу, чтобы ненароком эта рыбина не протаранила нашу шлюпку и не потопила нас вместе с ней.

— Ну вот, теперь нам нигде покоя не будет: ни на суше, ни на воде!

Медлить после этого мы не могли, поэтому быстро свернули поближе к берегу, где задумавшийся зоолог, наконец, ответил на вопрос своего коллеги:

— Форма дельфина, удлинённая и заострённая голова с большими круглыми глазами по бокам, да плюс ещё гигантские размеры животного выдают в нём ни что иное, как ихтиозавра, который, кстати, являлся не рыбой, как вы недавно заметили, лорд, а живородящим ящером, первым предшественником млекопитающих.

— И кто бы мог подумать? — произнёс я, задумчиво.

— А, по-моему, рыба как рыба! — шёпотом сказал лорд мне, чтобы никто больше не услышал, так как не хотел заводить спор с учёными, которые никак не смогли бы прожить, не доказав опытному охотнику, что он всё таки ошибается.

К вечеру мы остановились у устья ещё одной реки, запланировав на завтра совершить вдоль неё вылазку. А пока установили палатку, поужинали и легли спать.

Своё дежурство, я как обычно, провел, записывая всё пережитое за день в свой блокнот, для чего я поудобнее устроился у костра, не забывая при этом посматривать по сторонам. Но эта ночь оказалась мало приятной, так как на протяжении практически часа из зарослей постоянно доносилось шуршание веток и тяжёлое дыхание какого-то хищника, которого пришлось отпугивать залпом из ружья, встревожив при этом не только хищника и своих друзей, а ещё и всю здешнюю живность.

На следующий день, после завтрака закончились наши запасы мяса, поэтому было просто необходимо вновь подстрелить какую-нибудь живность.

Достаточно широкая река позволяла пройти по ней на шлюпке, чем мы и воспользовались, отдохнув после еды.

С каждым гребком вёсел, отдаляясь, всё дальше и дальше от моря, лес по берегам реки становился всё гуще и гуще. Из зеленых «стен» папоротников, различных древовидных деревьев и кустов доносился щебет, треск, урчание и всхлипы каких-то невидимых существ, шелест и гул местных растений, а где-то далеко в лесу рычал, по-видимому, большой динозавр. Как и прежде жужжали огромные насекомые, проносившиеся один за другим вдоль реки, хлопали крыльями какие-то большие птицы, сидящие на ветвях деревьев, и чем-то напоминающие пеликанов.

За время, проведённое нами в этих джунглях, мы уже привыкли к разнообразным шумам, доносящимся из леса, поначалу пугавших и заставлявших постоянно быть настороже. Теперь же они воспринимались нами, как что-то обыденное, мы научились распознавать далёкие и близкие звуки, рычание хищников и треск ломающихся веток под огромными лапами травоядных животных, жужжание насекомых и шум листвы, колеблющейся под действием ветра.

Среди подобных звуков мы пробирались и теперь, и через два часа движения вдоль реки, увидели, как с права от нашего русла отсоединялся рукав, устремлявшийся в северном направлении. На правом берегу реки, показалась небольшая поляна с достаточно широкой тропинкой, ведущей в чащу леса. Возле неё, находясь по пояс в воде, жевал водоросли небольшой гадрозавр, футов десять в длину, с тёмно-зелёной окраской кожи. Завидев нас, он не раздумывая, прыгнул в воду, пустив по поверхности воды большие круги, после чего мы его больше не видели.

— Вот это да! Да они ещё и плавать умеют! — воскликнул я.

— А вы думали? — сказал зоолог. — Именно поэтому их и прозвали гадрозаврами, то есть водными ящерами.

— Видно, здесь глубокое место, — оценил местность лорд Джон.

— И лучше туда носа не совать! — добавил Саммерли. — Давайте лучше сойдём на берег и подстрелим уже кого-нибудь!

Спустившись на берег и спрятав шлюпку, все вчетвером направились в лес.

Грунт у реки оказался достаточно мягким, поэтому наши сапоги глубоко врезались в него, оставляя отчётливые отпечатки. Кроме наших следов здесь можно было также различить следы животных, похоже, совсем недавно проходивших по этой тропе. Отпечатки были разные, как по размерам, так и по глубине. Здесь ясно различались трёхпальцевые следы гадрозавра, возможно даже того, которого мы недавно видели на реке; небольшие, также трёхпальцевые, следы мелких хищников и утопленные в грунт, округлые следы с толстыми выступами с одного края, видимо от когтей, причисленные Челенджером к кокой-то из групп цератопсовых.

Вскоре тропинка вывела нас к небольшому, но достаточно высокому холму, вокруг которого простилалась обходная дорога. Мы решили изменить известной всем поговорке и направились прямо «в гору».

С холма мы увидели поляну, расположенную практически под нами, а так же пасшихся на ней цератопсов. Не обошла наше внимание и поблескивающая стёклами, высокая гряда утёсов, не так далеко поднимающаяся из гущи тропического леса с юго-востока от нас и простирающаяся дальше на восток. В бинокль можно было разглядеть, что где-то на горизонте зелёный лес резко обрывается, и море с узким песчаным берегом впритирку подходило к горной гряде. Отсюда мы снова увидели, как Уран опирается на скальное основание, покрытое множеством трещин и каньонов, через которые, скорее всего сюда и попадала чистая пресная вода, из растопленных многовековых ледников.

— Как вы думаете, лорд, какое расстояние до этих скал? — спросил биолог.

— Полторы — две мили, не больше.