Время любить - Вильям Козлов

В окно ударил порыв ветра, задребезжало стекло. Буфетчица из стеклянной банки засыпала в кофейный агрегат зерна. Машина с чавканьем поглощала их, от нее поднимался к потолку легкий пар. Приятный запах молотого кофе вдруг напомнил Оле жаркое лето, колышущиеся и гудящие от пчелиного звона зеленые поля, над которыми медленно плыли белые облака… Из всех времен года она больше всего любила лето.

— Я стояла перед ним в павильоне, а он рассматривал меня… — стала рассказывать Оля. — И мне вдруг пришло на ум, что он хозяин, а я раба на невольничьем рынке, которую покупают… Очень, я тебе скажу, неприятное ощущение.

— Начинать, Олька, всегда трудно, об этом пишут в своих мемуарах все знаменитые артисты театра и кино. Зато потом, став популярной звездой, актриса диктует свои условия…

— Ты имеешь в виду на Западе?

— Не думаю, чтобы Беззубов, например, разговаривал с Гурченко или с Симоновой так же, как с тобой.

— Знаешь, я впервые пожалела, что выбрала эту профессию, — призналась Оля.

— Не принимай все так близко к сердцу, — сказала Ася. — Ты — актриса, и тебе всю жизнь придется играть…

— И в жизни, и на сцене? — улыбнулась Оля. — Я как-то над этим не задумывалась.

— А как твой роман с дядей Мишей Бобриковым? — припомнила подруга. — Разве это не игра? Не строила бы ему глазки, не поощряла его интерес к себе, он бы не решился приударить за тобой. Это была игра в жизни. Впрочем, все мы, девчонки, со школьной скамьи играем в придуманную нами любовь, о которой не имеем никакого представления… Сколько у меня было романов! Но по-настоящему я еще не любила никого. Понимаешь, Олька, нет у меня уважения к мужчинам. Они тоже артисты — играют с нами, чего-то придумывают, пудрят мозги, добиваются своего и скоро охладевают. Извечная игра мужчин и женщин. И я даже не знаю, кто выигрывает. По-моему, и мы и они в конечном счете остаемся в проигрыше.

— От твоей философии хочется волком выть, — вздохнула Оля.

Она вспомнила свои разговоры на эту тему с братом. Он тоже не очень-то верил в большую красивую любовь… до встречи со Знаменской. Что бы Ася ни толковала, а у Андрея и Марии — настоящая любовь. Стоит брату пальцем поманить — и Мария хоть на край света прибежит к нему. И он на все готов ради нее. Домой ни одного письма не прислал из Климова, а Марии — четыре! Вернувшись оттуда — он всего и побыл-то дома две недели, — снова подрядился в какое-то автомобильное агентство по дальним перевозкам грузов. Получил огромную машину с серебристым прицепом-холодильником. Туда грузят продукты, овощи, вешают пломбы, и кати по стране в другую республику. Он уже два рейса сделал. Говорил, что работа интересная, как журналист он тут много чего для себя почерпнет…

Мария Знаменская, пропустив неделю в университете, была с ним в одной поездке. Оказывается, в машине есть даже подвесная кровать для отдыха. После той поездки на грузовике в Андреевку Мария полюбила ездить на тяжелых машинах. А рефрижератор, который получил Андрей, по комфортабельности мало чем уступает «Жигулям». Там есть приемник, Андрей с собой взял портативный магнитофон. В общем, Мария вернулась из длительной поездки довольная, хотя ей здорово влетело от родителей…

За соседний стол уселись два парня в модных финских куртках. У одного на безымянном пальце посверкивает красивый золотой перстень, у второго на руке японские часы с зеленоватым циферблатом. Они заказали кофе, по бокалу шампанского. Пока буфетчица щелкала блестящими рукоятками, готовя напиток, парни осмотрелись и, не найдя более достойного объекта, принялись глазеть на девушек.

— Крутые мальчики, — улыбнулась Ася. — Сейчас предложат и нам шампанского…

И действительно, тот, что с перстнем, поднял согнутую в локте руку и сказал:

— Привет, девочки! На улице дождь, а здесь уют и праздник… У моего приятеля сегодня день рождения, не поднимете с нами по бокалу в честь столь радостного события?

— Язык у малого хорошо подвешен, — негромко проговорила Ася. — А именинник будто воды в рот набрал!

— Не улыбайся им! — ущипнула подругу за ногу Оля. — У меня нет никакого настроения еще с кем то сегодня знакомиться.

Но говорливый парень уже попросил буфетчицу, чтобы она принесла бутылку шампанского и апельсинов. И показал на стол девушек.

— Ты как хочешь, а я выпью, — заявила Ася. — Все-таки у человека праздник, и нечего его омрачать твоим кислым видом. Беззубов — дерьмо, но нельзя же и всех других мужчин считать барахлом?

Парни пересели за их стол, представились: говорливого звали Валерием, именинника — Никитой. Первый сразу же стал проявлять знаки внимания Асе, а Оля и Никита помалкивали.

— Сама судьба нас направила сюда, — болтал Валерий. — Идем по Литейному, и вдруг будто что-то меня толкнуло в бок: мол, ребята, зайдите в «Гном»! Мы зашли и видим двух прекрасных девушек… Никита, скажи хоть слово! — повернулся он к приятелю.

— Мне двадцать семь, — сказал Никита и боязливо посмотрел на Олю.

— Двадцать семь! — воскликнул приятель. — И до сих пор трепещет перед девушками, как осенний лист на ветру.

— Зато вы, Валера, чересчур смелый, — заметила Ася Цветкова. — И говорите красиво.

— У вас такой вид, будто вы что-то потеряли, — в упор посмотрел Валера на Олю.

— Вы недалеки от истины, — помимо своей воли улыбнулась та.

— Моя подруга потеряла веру в мужчин, — сказала Ася.

— А я — в женщин, — неожиданно громко произнес Никита и отвернулся к окну. В отличие от приятеля, он мало обращал внимания на новых знакомых.

— Выходит, вы два сапога — пара, — рассмеялся Валерий.

— Оля, тебя сравнили с сапогом, — пыталась расшевелить подругу Ася. — Сейчас же потребуй, чтобы Валера извинился.

— Меня сравнивали кое с чем и похуже… — снова вспомнила о Беззубове Оля.

— Оленька, вы — чудо! — подарил ей веселый взгляд Валера. — Я могу и на колени перед вами встать.

Оля решила, что выпьет свой кофе и уйдет. Асе вроде бы по душе пришлась эта компания, но ей тут сидеть надоело. Болтовня Валеры утомляет, а в глазах мрачного Никиты и впрямь разочарование и пустота. Наверное, от него девушка ушла… Не радует парня и день рождения.

Валера выложил, что он работает в «Интуристе», правда, не уточнил кем, а Никита — автослесарем на станции технического обслуживания. Сегодня у обоих выходной, да еще такое событие…

Валера — невысокий брюнет с короткой челкой над серыми улыбчивыми глазами. Лицо у него острое, треугольная челюсть, на самом кончике носа — красное пятнышко, будто сосудик лопнул. Никита выше его, шире в плечах, волосы у него длинные, налезают на уши и сзади на воротник черной куртки. Подбородок тяжелый, с ямкой посередине, глаза светлые с голубизной, рыжеватые ресницы короткие. Когда говорил Валерий, он поворачивал к нему голову и внимательно смотрел тому в рот, будто изумляясь, как оттуда могут так легко и свободно высыпаться слова. Сам Никита был на редкость немногословным, что понравилось Оле.

Валера рассказал, что у него однокомнатная квартира в Купчине, стереомагнитофон с самыми последними записями популярных итальянцев, приличный бар, в холодильнике — севрюга горячего копчения и шашлык в маринаде, который можно в любую минуту поджарить на специальном мангале, ну а о выпивке уж говорить не приходится… И он, Валера, и Никита — убежденные холостяки, так что если девочки не против, то можно в хорошей компании сегодня от души повеселиться…

Услышав, что девочки против, Валера утроил свои усилия и красноречие. Даже немного пофилософствовал на тему человеческого доверия и отношений: мол, если кому не понравится у них, всегда можно уйти — метро напротив, рядом стоянка такси. У них, разумеется, есть свои «тачки», но сегодня такой день, что лучше обойтись без машин…

Оля не понимала свою подружку: Ася мило улыбалась Валере и как будто склонялась поехать к ним. Такое уже случалось с ней и раньше. Оле она так объясняла свои опрометчивые поступки: дескать, по натуре она добрая, ей трудно людям отказывать, и потом, она оптимистка — верит, что хороших людей на свете гораздо больше, чем плохих… Оля же считала, что в характере Аси есть что-то авантюристическое, ей нравилось рисковать, испытывать судьбу. Она запросто могла с малознакомыми людьми поехать на дачу за город, как тогда в Прибалтику. И надо сказать, что в общем-то с ней ничего такого не случалось: никто ее силой ни к чему не принуждал; как правило, люди, с которыми она была в компаниях, относились к ней прилично, ну а если что и происходило, так она об этом не жалеет…

— Никита, почему не приглашаешь девочек на свой день рождения? — напустился Валера на приятеля. — Сидишь как сыч и молчишь.

— А мне как-то все равно, — честно заявил Никита, потягивая из фужера шампанское.